Знак Чудовища - Роман Афанасьев

Спугнув гусака, друзья спешились у каменного крыльца. Откуда-то сбоку вывернулся мужичок с взъерошенной рыжей бородой и принял поводья. Окинув гостей пытливым взглядом и задержавшись на мече Сигмона, он изобразил щербатым ртом вежливую улыбку.

- Здравы будьте, гости дорогие. С чем пожаловали?

- К барону Нотхейму с дружеским визитом, - отозвался Рон.

- Никак господин лекарь пожаловали? - осведомился мужик, щурясь на алхимика. - Вас и не узнать…

Рон смешался, коснулся макушки, заросшей коротким ершиком золотистых волос, и открыл рот, чтобы осадить наглеца, но тут вмешался тан, решив, что негоже начинать знакомство со ссоры.

- Пойди доложи барону, - велел он, - что его хотят видеть тан Сигмон ла Тойя и лекарь Ронэлорэн.

- Сей момент, - вежливо отозвался мужик и тут же гаркнул во все горло - Престан! Отведи гостей к барону. Престан, в бок твою!

Дубовые двери приоткрылись, и на крыльцо выскользнул мальчишка, лет двенадцати. Верткий, тощий как одичавший кот, отчаянно рыжий, он донельзя напоминал мужика, державшего поводья. Тан ни секунды не сомневался, что это отец и сын.

- Прошу за мной, - сказал Престан отвешивая гостям неуклюжий поклон. - Барон вас ждет.

- Как же ждет, - насмешливо бросил Рон, - Когда ему еще не доложили о нашем визите?

- Да мы вас издалече приметили, - отозвался мальчонка, и шмыгнул конопатым носом. - Вот барон и ждет. Куда ж вы кроме как к нему денетесь.

Рон расхохотался, а Сигмон с улыбкой сказал:

- Тогда не стоит заставлять его ждать. Веди.

Мальчишка с трудом распахнул одну из огромных створок ведущих в донжон, согнулся в поклоне как заправский дворецкий, и выпалил единым духом заученную фразу:

- Извольте войти, господа. Барон Нотхейм ожидает вас.

Поднимаясь по каменным ступеням, тан подумал, что Престан в замке не пропадет, и вряд ли когда-нибудь встанет за плуг.

Хозяин замка принял их в огромной зале служившей гостиной. Стены ее были увешаны оружием и доспехами, над камином красовался фамильный герб, а высокие стрельчатые окна были забраны цветной мозаикой. Длинный стол, тянувшийся от стены к стене, был богато уставлен снедью исходящей манящими ароматами печеного хлеба, тушеного мяса и пряностей. Гостей, судя по накрытому столу, приметили едва ли не полдня назад.

Выглядел зал достойно, с него вполне можно писать картину - одну из тех, что Сигмон видел в детстве. Вот только тан не верил этому благолепию, - в зал его вели пыльными и сырыми коридорами. На их стенах красовались пятна плесени, а углы были прочно оккупированы воинством пауков. Замок напоминал Сигмону дом Фаомара, и это заставляло его сердце биться чуть быстрее. Чувство было не из приятных. И воспоминания - тоже. В доме не было женской руки, руки хозяйки, что не потерпела бы ни плесени, ни пауков. Служаночки, видно, годились только для расхода чудесных зелий Рона.

Барон замку соответствовал. Огромный мужчина лет пятидесяти, с широкими плечами, седой как лунь, он казался продолжением башен замка. Черная нечесаная борода, в которую вплелись нити благородной седины, свисала по широкой груди, напоминавшей винную бочку. Барону бы подошел в качестве одежды полный доспех, но одет он был в простецкую рубаху с закатанными по локоть рукавами. Чувствовалось, что Нотхейм стал домоседом и отвык от гостей. Глаженые, но кое-где побитые молью штаны, кожаный ремешок с отгрызенным концом - все это свидетельствовало о том, что барон окончательно махнул на себя рукой.

- Гости дорогие, - пророкотал Хиддер, едва гости переступили порог. - Прошу вас, прошу! Извольте разделить со мной скромную трапезу. Весьма и весьма польщен вашим визитом. Бесконечно вас видеть рад.

Сигмон представился, и они с бароном обменялись церемонными поклонами. Рона же барон фамильярно сжал в объятиях, поинтересовался здоровьем, после чего велел гостям садиться за стол. Оголодавшие друзья и не подумали отказаться. Даже из вежливости. Чем польстили барону, готовому к кокетливым отговоркам, принятым в благородной беседе.

Хиддер Нотхейм был шумен и огромен. Казалось, он один заполнял собой весь зал. Тана он не разочаровал - именно так Сигмон и представлял себе баронов.

Едва усевшись на прочный дубовый стул, больше напоминавший трон, барон собственноручно разлил пряно пахнущее вино по огромным серебряным кубкам.

- Добро пожаловать в Нотхейм, - провозгласил он, поднимая кубок. - Рад снова видеть тебя Рон. И вас, тан, тоже видеть рад. Позвольте поднять мне этот кубок за ваше здоровье.

- Барон, - сказал Рон, - а как же Мериод? Разве он не спустится к нам?

Седые брови Хиддера опустились и нависли над утиным носом клочьями пакли. Его плечи поникли, и сам он весь осунулся, словно враз похудел.

- Мериод покинул нас, - тихо сказал он. - Полгода назад он уснул и не проснулся. Костлявая старуха приходит даже к магам.

Сигмон побледнел и вцепился в край стола. Пальцы свело судорогой, и он едва удержался от разочарованного стона. Маг мертв! Они напрасно явились сюда, к барону. Потратили драгоценную неделю на бесполезное путешествие! Удар оказался так силен, что у тана даже закружилась голова.

- Приходит она к магам, - продолжал барон, - как к простым людям. И к нам когда-нибудь придет. Так что не стоит огорчаться. Давайте лучше выпьем за старину Мериода и его долголетие. Нам бы столько протянуть… Тан, что с вами?

- Ничего, - выдавил Сигмон. - Пустяки. Старые раны, знаете ли.

- Бывает, - буркнул барон. - У меня тоже, порой, как заноет бок, и лицо становиться точно как у вас.

- Печальная весть, - перебил его Рон, стараясь отвлечь Хиддера от едва живого Сигмона. - А как маленькая Лорейн? С ней, надеюсь, все в порядке?

- О да, слава небесам! - рыкнул барон. - Кроха в порядке. Сейчас вертится перед зеркалом, выбирая наряд, достойный взора гостей. Думаю, прежде чем она его подберет, мы успеем отобедать.

Алхимик поднял кубок, и вино плеснуло через край.

- За Мериода, - провозгласил он. - За настоящего мага.

Барон с жадностью припал к краю кубка, больше напоминавшего бочонок. Сигмон глотнул вина и не почувствовал вкуса. Он вернул кубок на столешницу, его пальцы смяли серебреные стенки, но тан даже не заметил этого.

- Ну, - выдохнул барон, хлопнув по столу опустевшим кубком. - А теперь рассказывайте!

Рон бросил быстрый взгляд на Сигмона, что с потухшим взором нависал над полной тарелкой, вздохнул, и начал рассказ. Барон, изголодавший по новостям из большого мира, жадно внимал алхимику, не забывая, впрочем, и про жареный бараний бок. Ему было интересно все: и ссора графов Вильдора, и смена власти в Дарелене, и цены на хлеб в Гернии, и слухи об очередной фаворитке короля Ривастана. Он ел и слушал одинаково жадно. Похохатывая, восхищенно ухая, переспрашивая, при этом вгрызаясь в бараний бок, как дикий зверь, и запивая мясо кувшинами вина.