Детское время - Квинтус Номен

составе, в каком отмечали и пуск ДнепроГЭС — за исключением, конечно, Кати Клее. К ним присоединились Денис, окончательно «ушедший на пенсию» и Никита с Олей, тоже приехавшие из Школы в Москву. Еще Маркус собирался заехать всех повидать, но сильно приболел и только позвонил чтобы всех поздравить. Ну и сообщить, чтобы за него не волновались, с ним ничего серьезного, просто радикулит замучил…

Все-таки число с двумя нулями на конце почему-то воспринимается несколько иначе, чем любые другие даты, и хотя Екатерина Первая выпустила специальный циркуляр, «запрещающий» считать этот Новый год началом нового века, все тогда быстренько решили бурно отпраздновать последний год века текущего и отметить такую дату с должным усердием. Не в смысле «напиться до поросячьего визгу», а торжественно.

Председатель Госплана «торжественности» добавила изрядно: за два дня до праздника она подписала (от имени всей России) договор с Алемайеху и «другими заинтересованными лицами» о создании нового государства — Союза Социалистических Республик. Кроме собственно России и Эфиопии членами этого Союза становилась Скандинавия и Германия. Просто «по статусу» в республиках официальным становился и «основной язык местного населения», а на территории между Одером и Рейном из пяти миллионов человек больше трех все же в быту разговаривали на разных именно германских диалектах. И при этом понимали друг друга, так что Брунн немедленно принялась организовывать «германские» радио- и телевизионные редакции, громко при этом заявляя, что «теперь-то она научит всех германцев хохдойчу». И радостно при этом смеясь, потому что прекрасно знала, что этот хохдойч ни один нынешний германец даже примерно не понимал.

Так же в республиках уже местные власти получали право организовывать начальное образование на местных языках, и в дальнейшем, по мере появления собственных кадров — и среднее, однако русский — как «язык межнационального общения» — во всех школах все равно преподавался в обязательном порядке. Но единодушным решением всех «присутствующих здесь дам» даже старшая школа оставалась полностью русскоязычной, не говоря уже об образовании высшем. Брунн во время обсуждения данного вопроса высказалась очень даже конкретно:

— Мы не настолько богаты образованными людьми, чтобы выращивать ученых и инженеров, не понимающих друг друга. К тому же я просто не знаю, как по-немецки называется… как это… вспомнила: главный циркуляционный насос, вот! Кстати, Кать, расскажи мне как-нибудь, что это такое — а то внуки спрашивают и заставляют меня чувствовать себя дурой.

А за праздничным ужином Брунн все же поинтересовалась у Кати Владимировны:

— Девочка, ты мне все же поподробнее расскажи, зачем вся эта эпопея с Союзом. Я понимаю, с эфиопами есть какие-то сложности, а про Скандинавию и Германию я все же до конца причин не постигла.

— Да всё просто: Россия выросла настолько, что управлять всем из Москвы стало несколько… обременительно. Мы с Али и Ларсом посидели, подумали и решили: из Москвы мы будем только основные направления задавать, а как эти задачи реализовать на местах виднее будет. Кстати… Никита, ты же сейчас дурью маешься и не знаешь чем себя занять. А я как раз подыскала тебе непыльную работенку.

— И какую же? Я для нынешнего развития точной механики уже слегка устарел.

— В этом ты прав, механикой и без тебя есть кому заняться. Но в новой организационной структуре над нашим Госпланом — и над Госпланами всех отдельных республик — будет создан новый координирующий орган. Который будет просто обозначать новые направления нашего развития, вот ты этим и займись. Не работа, а просто праздник какой-то: сиди себе в кресле, поплевывай в потолок и озвучивай республиканским Госпланам свои светлые мечты. Откуда мечты черпать будешь — об этом Маркус уже позаботился, у него новые компьютеры умеют даже видео дешифровать, а все книжки он уже обратно на магнитные диски перекачал. Он здесь, точнее в подвалах под Кремлевским дворцом поставил дисковый массив на два терабайта, так что читай — не хочу.

— У меня зрение уже слабое.

— А Маркус наладил и выпуск экранов сорок пять сантиметров по диагонали, так что давай, не сачкуй.

— Я не сачкую. И даже прочитал книжку, которую Лера для тебя написала.

— И что ты там вычитал? — поинтересовалась писательница.

— Я не знаю, что имел в виду автор, — не удержался от старой учительской шутки Никита, — но мне кажется, что скоро в Союз придется принимать и КНДР.

— Что принимать? — удивилась Катя.

— Корейскую народно-демократическую республику. Тетя Лера написала, что сейчас там штук шесть-восемь мелких как бы государств, мечтающих освободиться от ханьского владычества…

— И тебе захотелось им срочно помочь, да?

— Нет. Но я вычитал, что еще возможно живы те корейцы, которые помнят что Ляодуньский полуостров был как раз частью Кореи.

— Не выдумывай, не писала я такого, — встрепенулась Лера. — Там просто жили — давно жили, больше ста лет назад — как раз племена, впоследствии ставшие корейцами. Сильно впоследствии.

— И было бы в корне неверно лишать их возможности продолжить этот эволюционный путь. Тем более что Порт-Артур очень удобно расположен.

— Никита, я отзываю свое предложение о работе. Нам не хватало еще с Китаем воевать!

— Да не надо там ни с кем воевать. Я с Ведуком поговорил, по его мнению одного батальона хватит чтобы ханьцев оттуда пинками выгнать. Там на всю Корею, причем вместе с Ляодунем, народу не больше миллиона, и имеется могучая армия численностью около пяти тысяч человек. Такая же, какую Курт с Хайнаня выгнал. Правда на Хайнане было ханьцев всего около тысячи, но и у Курта тогда едва нашлось два десятка парней… с автоматами. Я вопрос хорошо поизучал, и — пусть тетя Лера меня поправит если я не прав — гораздо сложнее будет договариваться с местной знатью.

— Поправлю: ханьцы большую часть знати уничтожили, там практически одни забитые крестьяне остались. Но учти: лет через пять-десять туда с севера попрут кочевые племена.

— Не попрут если мы не позволим. А сколько времени нужно для завершения постройки Восточной дороги?

Летом трехсотого года был передан в опытно-промышленную эксплуатацию второй блок Подмосковной АЭС, расположенной в специально выстроенном городе Клин. Первый там работал уже три года — «обычной» реактор на тяжелой воде, поэтому и пуск второго реактора не был бы особо никем отмечен, если бы он не стал первым реактором на быстрых нейтронах. Правда пока из «плановых» десяти мегаватт реактор выдавал «в сеть» чуть больше четырех, но он и изначально проектировался как «экспериментальный». По словам директора и главного инженера электростанции Стаса Ветчинкина, на полную мощность реактор выйдет лет так через пять — как раз к тому