Общая теория права. Том II - Сергей Алексеев

Решение юридического дела может быть охарактеризовано с трех сторон: а) как формально-логический процесс; б) как творческий процесс; в) как государственно-властная деятельность компетентных органов.

С формально-логической стороны решение юридического дела представляет собой умозаключение, в котором конкретные факты (обстоятельства дела) подводятся под норму права. Решение, таким образом, является как бы сведением воедино двух предварительных стадий, когда фактическая и юридическая основы применения права совмещаются.

С точки зрения правил формальной логики решение юридического дела строится в соответствии с силлогизмом, в котором большой посылкой является юридическая норма, малой посылкой — обстоятельства дела, а заключением — решение юридического дела.

Характеристика решения как заключения, совершаемого по правилам силлогизма, имеет существенное значение для последовательного утверждения начал законности, суть которой состоит в соответствии поведения всех субъектов требованиям юридических; норм. А такое соответствие при применении права может быть достигнуто лишь тогда, когда правоприменительный орган точно и правильно распространяет юридические нормы на данные конкретные случаи, т. е. решает юридические дела по правилам силлогизма.

Решение юридического дела как творческий процесс означает прежде всего то, что здесь происходит распространение общих правил на своеобразные жизненные обстоятельства, привязка норм к этим обстоятельствам.

Такое распространение общих правил на конкретные жизненные обстоятельства связано с конкретизацией нормативных предписаний (понимаемой в самом широком смысле).

При применении права общие правила (законы, которые всеобщи) раскрываются лишь в связи со своеобразными, подчас неповторимыми, жизненными обстоятельствами. Вот почему правоприменительный орган обязан толковать закон в применении к отдельному случаю[382]. В этом специфическом раскрытии всеобщего закона применительно к данным конкретным обстоятельствам, осуществляемом в соответствии с требованиями законности, и выражается прежде всего творческий характер применения советского права.

Вместе с тем компетентный орган на основании, в пределах юридических норм и в направлениях, предусмотренных ими, осуществляет индивидуальное регулирование общественных отношений.

В социалистическом обществе именно в решении юридического дела, совершаемого на основе строгой законности, проявляются созидательная роль применения права в правовом регулировании, его функции, направленные на то, чтобы довести до конца процесс юридического опосредствования общественных отношений. Компетентный орган, осуществляющий применение права, выступает в качестве активной силы, обеспечивающей его действие, воплощение в реальных жизненных отношениях, достижение целей правового регулирования.

Наконец, решение юридического дела представляет собой явление государственно-властного порядка. Оно содержит не только мысль, но и веление[383].

В результате решения юридического дела в механизм правового регулирования включается дополнительный элемент, гарантирующий достижение целей правового регулирования, полное и точное исполнение юридических обязанностей, осуществление субъективных прав, доведение до конца правового регулирования.

Результат решения юридического дела выражается в индивидуальном государственно-властном велении (предписании). Непосредственно в правовую материю включается этот результат правоприменительной деятельности — индивидуальное веление. Именно с ним связаны юридические последствия решения, применения права в целом.

Индивидуальные государственно-властные веления в какой-то степени схожи с нормативными юридическими предписаниями. И те и другие воплощают властную государственную волю, являются юридически обязательными, авторитарными. И те и другие образуют содержательные части правовой системы, проводят реальную юридическую энергию, идущую от государства (все это дает основание для выработки единой обобщающей теоретической конструкции «правовое предписание», охватывающей общие черты и нормативных, и индивидуальных велений).

Вместе с тем индивидуальное предписание представляет собой специфическое правовое явление. Оно качественно отлично от нормативных правовых предписаний. Отличие состоит в том, что предписание, выражающее решение юридического дела, имеет индивидуальный характер. При самой общей характеристике его роль заключается в выполнении функции юридического факта, так как именно с ним юридические нормы связывают определенные юридические последствия. И хотя такая характеристика неполна, недостаточна (она не отражает обеспечительной и индивидуально-регулятивной функции применения права), ее все же следует признать ключевой, свидетельствующей о том, что перед нами — иная плоскость МПР, принадлежащая к области правоотношений.

Таким образом, индивидуальные государственно-властные веления — это особые, причем вполне самостоятельные, части правовой системы. Существуя и функционируя на основе и в пределах юридических норм, индивидуальные государственно-властные веления как бы присоединяются к ним, продолжают их дело. Через индивидуальные веления компетентные государственные (а в ряде случаев и общественные) органы обеспечивают индивидуализированное действие МПР, учет конкретной обстановки, устранение препятствий в процессе реализации нормативных предписаний. Они, следовательно, представляют собой канал, через который усиливается, подкрепляется властность юридических норм, конкретизированно подтверждаются права и обязанности, а в ряде случаев в индивидуальном порядке частично регламентируется их содержание.

Это — акт-документ, в котором формально закрепляется решение компетентного органа по юридическому делу.

Поскольку акт применения права выступает как нераздельное единство содержания и формы, в нем существенное значение приобретают формальные моменты. Понятие «акт применения» в этом смысле в известной степени отлично от понятия самого решения юридического дела и его результата — индивидуального веления. Иначе говоря, перед нами не само по себе действие по применению юридических норм, не сам по себе его результат, а действие и результат действия, выраженные в обязательной, как правило, письменной форме, т. е. единый акт-документ. Основные вопросы, касающиеся техники юриспруденции по отношению к актам применения, были рассмотрены в предшествующем изложении, при характеристике правовых актов (II.32.5.; II.37.8.).

Наличие пробела в праве вызывает необходимость особой деятельности при его применении, специфических правовосполнительных операций.

В данном случае фактических обстоятельств ничуть не больше и не меньше, как и в том случае, если бы пробела в праве не было. Но оценка обстоятельств, их правовая квалификация и в особенности принимаемое решение требуют дополнительных действий со стороны правоприменительного органа.

Содержание и особенности этих дополнительных действий во многом сопряжены со спецификой способов восполнения пробелов в советском праве — аналогии закона, субсидиарного применения, аналогии права. Правоприменительные действия в рамках каждого из указанных способов должны строиться таким образом, чтобы учитывалось их юридическое своеобразие.

При аналогий закона, т. е. при распространении на данные отношения конкретных норм, регулирующих сходные отношения в рамках данной отрасли права, решающим основанием, предопределяющим возможность применения той или иной конкретной нормы, является существенное сходство между теми отношениями, которые прямо не предусмотрены правом, и отношениями, которые урегулированы конкретными юридическими нормами. Причем «существенность» сходства охватывает и область права: оно предполагает однотипность правового режима — принадлежность отношений к определенной отрасли права. Существенное сходство и дает правоприменительному органу возможность распространить на данный случай юридическую норму в форме логического умозаключения по аналогии.

Субсидиарное применение («межотраслевая аналоги»), т. е. такое, когда правоприменительный орган исходит из конкретных предписаний смежной (родственной) отрасли права, так же как и аналогия закона, основано на сходстве отношений, которые прямо не урегулированы нормами данной отрасли[384]. Причем это сходство должно затрагивать юридические стороны регулируемых отношений, методы правового регулирования[385]. Если между рассматриваемыми отношениями нет сходства в методе регулирования, применение норм смежной отрасли права в субсидиарном порядке исключается[386].