В походах и боях - Павел Батов

Бирюков удовлетворенно вздохнул. Вскоре он снова заговорил:

- Вы заметили, что немцы относят передний кран обороны на обратные скаты? Мы с этим столкнулись еще на севере. Противник глубину обороны строил на обратных скатах высот, там у него сосредоточивалась вся масса противотанковых орудий. Выдвинутое на обращенные к нам скаты, боевое охранение тем самым образовывало ложный передний край.

Для того чтобы видеть всю эту систему, Бирюков задумал оборудовать наблюдательный пункт дивизии на самом гребне высотки под разбитым танком. Инициатива получила одобрение. Под этим танком побывал и командующий артиллерией фронта. Василий Иванович Казаков был в 65-й армии частым гостем, обычно он работал с командирами соединений и артиллерийскими начальниками на переднем крае, потом появлялся на нашем командном пункте, и мы получали много ценных сведений и советов. На этот раз он сказал мне:

- Что это за сумасшедший комдив у тебя появился?.. Я ему говорю, веди на НП. Повел. Понимаешь, ведет прямо к немцам! Где противник, спрашиваю. Он показывает рукой направо, налево... Здесь, говорит, метрах в пятидесяти: тут у них ложный передний край, но они тихо сидят... Черт знает что!.. А в общем комдив молодец. Хороший обзор из-под этого танка!

По приезде на КП дивизии нас встретил молодой подполковник. Едва ли ему перевалило за тридцать. Это был замполит 214-й Алексей Федорович Соболь, тоже невысокого роста и такой же коренастый, как комдив. Он включился в нашу беседу, и чувствовалось, что этот человек знает свою дивизию, любит ее, а с комдивом связан дружбой и взаимным доверием. Несмотря на молодость подполковника, у него можно было поучиться работе с людьми. Однажды соседняя дивизия не смогла продвинуться, и ее командир пожаловался Бирюкову на своих солдат.

- Дай-ка я поговорю с ним, - сказал Соболь.

- Зря жалуешься на людей! - упрекнул он комдива.

- Со стороны говорить легко, а ты бы посмотрел.

- Солдаты одинаковы и у вас, и у нас - одной советской закалки.

- Это говорить легко...

- А если я пойду и подыму их в атаку?

- Какой ты скорый!

- Нет, серьезно... Ты обижаться не будешь? Со своим ординарцем Игошевым Соболь пошел в левофланговый батальон соседа. Подготовили огонь, и политработник действительно поднял солдат в атаку, повел их, и они взяли "артиллерийскую высоту" - небольшую безымянную высотку, названную так солдатами за ее насыщенность артогнем.

Знакомя с дивизией, Н. И. Бирюков представил своих ближайших сотрудников, называя каждого по имени-отчеству.

- Наш дивизионный артиллерист Петр Григорьевич Прозоров. Мы с вами, товарищ командующий, были в Испании, а Петр Григорьевич в те годы служил военным советником в Красной армии Китая... А это наш инженер Евгений Александрович Важеевский. - Перед нами стоял стройный тридцатилетний офицер с веселыми голубыми глазами. - Он был начальником инженерной службы в корпусе Белова, а после тяжелого ранения я его выцарапал в нашу дивизию...

Вообще говоря, у комдива 214-й выработалась приятная, вызывающая симпатию манера управления людьми. Никогда не говорил: " Приказываю!", "Повторить!". А просто: "Петр Григорьевич, позаботьтесь о наблюдательном пункте на таком-то рубеже" или: "Подумайте о подготовке проходов".

Совсем другого склада был командир 173-й дивизии, которую мы поставили на самый важный для нас в декабре участок - прямо под Казачий курган. Трудный характер. О нем шутили: наш полковник Аскалепов - гроза ходячая, порох! Начальник политотдела А. Ф. Меденников отзывался о своем командире так: "В бою Аскалепов очень хорош. Золотой командир в бою, лучшего и не нужно. А когда боя нет... так бы и закатил ему строгий выговор по партийной линии".

Первая встреча определила личные отношения командарма и командира 173-й дивизии. На любом участке работы формальные отношения, исходящие лишь из служебного положения, мало что дают для пользы дела. Польза будет тогда, когда начинается контакт личностей. На войне это правило действует с особенной силой, так как война - самое крутое и резкое испытание характеров. В блиндаже командного пункта дивизии находилось несколько офицеров штаба. Комдив сидел в одиночестве у стола, перед ним - какая-то снедь. На появление старшего начальника он не реагировал. "Хозяин" завтракает. Кто может ему помешать?.. Наступило неловкое молчание. Мелькнула мысль: вот ты каков... ничего, и не таких обламывали... Не обращая внимания на "хозяина", говорил о делах с работниками штаба, дал нужные указания. Уходя, как бы между прочим бросил Аскалепову: "Считай, что познакомились, спрашивать буду строго, не погляжу, что ты... шахтер". После А. Ф. Меденников рассказывал, что мое поведение обезоружило полковника. Он ведь ожидал крика, ругани и прочего. "Теперь он у вас в руках", - заключил политработник. Действительно, Аскалепов после этого заметно обуздал свой нрав.

173-я дивизия с приданными танковыми и артиллерийскими частями упорно готовилась к бою за Казачий курган. Учитывая особенности комдива, пришлось мне много времени уделить установлению взаимодействия и взаимопонимания между командирами родов войск. Лично знакомил товарищей друг с другом, вместе работали на карте и на местности. Якубовскому на всякий случай было сказано: чуть что, разрешаю действовать от моего имени - таков, мол, приказ командующего.

После Меденникова вторым, так сказать, "добрым гением" дивизии был начальник дивизионной артиллерии В. И. Кобаев. Румяный, красивый офицер, он подкупал людей своей жизнерадостностью, общительностью. Дело свое знал хорошо, лично мне совместная работа с ним принесла большую пользу. При отражения сильной контратаки немцев на Казачий курган Кобзев показал подлинное мастерство в организации взаимодействия с танками и пехотой, твердое и точное управление огнем в кризисной для нас обстановке боя.

Казачий курган был взят в полдень 28 декабря. Неделю до этого наши части вели тяжелые бои за группу холмов и отрогов, подходивших непосредственно к топографическому гребню. На одной из этих высоток теперь находился армейский НП, впереди на отроге высоты отчетливо видны боевые порядки аскалеповской дивизии, к ней тянулись извилистые нити траншей, справа была 304-я, а слева Железная 24-я дивизия. На фронте в несколько километров все время вспыхивал ближний огневой бой. То наши продвигались вперед, закрепляясь на более выгодной позиции, то немцы старались сбросить нас своими контратаками. Активность противника понятна: в эти дни декабря Манштейн был ближе всего к "котлу". Поэтому отчасти и НП пришлось вынести возможно ближе к Казачьему кургану. Лишь поздней ночью удавалось вырваться на командный пункт, где тоже накапливалось множество неотложных дел, связанных с общей подготовкой к наступлению.