Любовь и расчет - Сесилия Грант

Она привстала на коленях на своей половине кровати. Ник лежал спиной к ней и тяжело дышал. Его бока ходили ходуном. Ему нужно было время, чтобы восстановиться.

Как и ей. Однако, стоя здесь нагишом на коленях с горящей от его ласк интимной частью тела и ощущением его вкуса на языке, Кейт сознавала, что, возможно, никогда не восстановится.

— Кейт. — Ник лежал на боку там, куда переместился, когда отделился от нее. Наверное, ему следовало повернуться к ней лицом, но он этого не сделал. — Мы объяснили друг другу причины, по которым не можем пожениться.

— Я помню.

Она не шевелилась. По ее голосу Ник понял, что она сидит и смотрит на него.

— Но мы никогда не говорили о главной причине.

Он стиснул в кулаке покрывало.

— Ник, сейчас не нужно говорить об этом.

— Я знаю. И знаю, что ты об этом знаешь. Но я хочу сказать об этом вслух.

— Я слушаю.

Скрипнув матрасом, Кейт легла.

Ник набрал в грудь воздух:

— Мои родственные связи могут опорочить тебя и твою семью. — Он не мог этим ограничиться, не вдаваясь в подробности. — Мой брат женился на киприотке. Содержанке другого мужчины. Женщине, которая зарабатывала тем, что спала с мужчинами. Это случилось меньше года назад.

Ее ладонь легкой пушинкой опустилась на его руку, чуть повыше бицепса.

— Когда ты в последний раз разговаривал с братом?

Такого вопроса Ник не ожидал, но был готов ответить:

— Прошлой весной. В тот день, когда он поведал нам свои планы. Я знаю, что бракосочетание состоялось, потому что одна из моих сестер продолжает поддерживать с ним отношения. Еще я видел его жену. — Следующие слова застряли у него в горле, так как он не знал: продолжить или промолчать. С другой стороны, почему бы не сказать то, что хочешь, если это в первый и последний раз. — Я иногда сожалею, что порвал с ним. И последнее время все чаще и чаще.

Матрас снова колыхнулся. Кейт прижалась к его спине, обняв его рукой за талию, и он ощутил на затылке ее дыхание.

— Захочет ли он примирения? Захочет ли говорить с тобой?

— Думаю, это не исключено. — Ник повернулся к ней и положил руку на ее бедро. Лицо Кейт выглядело удивительно безмятежным для девственницы, только что втянутой в развратные действия, и не отражало ни тени стыда или неловкости. — Считаешь, что стоит с ним поговорить? Я всегда полагал, что скандал тебя оттолкнет.

— И оттолкнул поначалу, когда узнала об этом. Тогда я вполне оправдывала твой разрыв с ним. Только… — Кейт уткнулась в его голое плечо, обдумывая, как выразить свою мысль. — После того как столкнулась недавно с семейным отчуждением, закончившимся так печально, меня не покидает мысль, что если один из вас или вы оба хотите примирения, то ты должен попытаться. — Кейт встретилась с ним глазами. — Я хочу, чтобы ты был счастлив. Все остальное вторично.

Ник поцеловал ее в кончик носа.

— Я тоже хочу, чтобы ты была счастлива. — Именно поэтому, когда она встанет, чтобы навсегда покинуть его постель, он лишь пожелает ей добра. И не имело значения, что ее присутствие здесь казалось таким естественным. В одних чулках, утомленная и насытившаяся, с рассыпавшимися по смятым подушкам волосами. — Что ты собираешься делать дальше? Надеешься, что кто-нибудь из джентльменов, с которыми познакомилась, сделает тебе предложение? — Ник должен был коснуться этой темы, чтобы напомнить себе о том, какое ее ждет будущее. Вернее, каким оно не будет. — Лорд Баркли, похоже, очень высокого мнения о тебе.

Кейт со вздохом прижалась лбом к его плечу.

— Я не знаю, что делать. Меня мучают сомнения. Я бы хотела… — Она замолчала, как будто не знала, что сказать. — Я бы хотела, чтобы все обстояло иначе.

«Я бы тоже, Кейт». Он обвил ее руками и поцеловал. Чтобы утешить безмолвно, потому что не было таких слов, которые могли бы изменить их положение к лучшему. Он целовал ее лицо, уши, губы.

Она уйдет. Когда они нацелуются, когда настанет время возвращаться, Кейт встанет, попросит его помочь ей с корсетом, оденется и уйдет домой. И он отпустит ее, потому что хочет, чтобы она была счастлива, а с ним ей счастья не видать.

— Кейт, — прошептал Ник. Он продолжал покрывать ее поцелуями не в силах остановиться. Он был еще не готов ее отпустить. — Я так рад, что ты пришла ко мне сегодня.

Ник перевернул ее на спину и подмял под себя. Он снова затвердел, как будто его тело знало, что Кейт уходит, и хотело получить еще один шанс побыть с ней, пока она еще здесь.

— Я тоже рада. — Кейт прильнула к нему, крепко обняв за шею руками. — Помнишь, ты сказал мне, что однажды я пожалею, что не другой мужчина поцеловал меня первым?

— Я действительно так сказал?

Он целовал ее в шею. Его состояние возбуждения требовало удовлетворения, лишая способности разговаривать.

— Я не пожалею. Я никогда не пожалею о том, что мы сделали. Я всегда буду радоваться тому, что ты был первым мужчиной, с которым я этим занималась.

Кейт шевельнулась под ним, и его твердая плоть оказалась в преддверии ее мягкого лона.

— Осторожно, дорогая.

Ник хотел соскользнуть с нее, но она задержала его, давая понять, что не возражает против более тесного контакта.

— Ник. — Кейт смотрела ему в глаза. — Пожалуйста.

Он обмер, перестав дышать. Снаружи сквозь закрытые окна донесся приглушенный смех проходивших внизу по Миддл-Темпл-лейн людей. Ее рука слегка сжала его, подталкивая к действиям. Ее глаза потемнели от желания.

Ему ничего так сильно не хотелось, как тотчас овладеть ею. Но разум воспротивился:

— Нельзя. Я не могу тебя погубить. Не могу лишить видов на будущее.

— Ты уже погубил меня. Во всех смыслах. И ты это знаешь.

Ник закрыл глаза. Он не мог…

— Все не так просто. У тебя будет муж… — Но даже он не верил, что ее будущий муж имел больше прав на ее тело, чем она сама. — Это не очень-то приятно. — Нашел он более веский аргумент и открыл глаза. — Женщинам в первый раз не очень хорошо. Больно. Даже кровь может пойти.

— Я знаю. Я слышала об этом и не возражаю. — Ее вторая рука гладила его по спине. — Я говорила тебе, что будет больно в любом случае. Я не боюсь.

— Все может быть хуже, чем ты себе это представляешь. Я не хочу, чтобы, вспоминая этот день, ты о чем-то сожалела.

— Пожалуйста, — снова повторила Кейт. — Мне все равно придется делать это с кем-то в первый раз. Если будет хорошо, я хочу, чтобы хорошо было с тобой. Если будет больно и мне понадобится утешение, я хочу, чтобы меня утешил именно ты.

Чертова выучка барристера. Если в практике Ника когда и был случай, когда не нужно было, чтобы его переспорили, так это сейчас. Но у него не было для нее иного ответа, кроме телесного.