Ведомые Духом - Катти Шегге

Дуглас удивился словам навийца о наследнице Мории, это напомнило обвинения девушки, потеря которой до сих пор не давала Дугласу покоя. Но обсуждение побега оставили в стороне, и друзья закидали рудокопа вопросами о сестре, а потом за прочими разговорами быстро пролетела половина ночи. Утром с сонными глазами Дуглас отправился в комендатуру, наказав навийцам не торопиться с отъездом.

Новые знакомые пробыли в 34-м пункте ещё два дня. Рудокоп проводил с ними вечера. Он с любопытством слушал их споры, рассказы о морских приключениях и жизни в Истаре. Под зорким наблюдением обоих парней Дуглас взял в руки меч. Капитан согласился преподать юноше пару уроков обращения с этим оружием.

— Меч можно найти даже в Истаре, — говорил Одноглазый. — За деньги его продадут любому, будь то смертник, вольный или простой заключенный. Меняется лишь цена. Для начала, Дуглас, тебе надо научиться держать правильно его в руках, — Вин протянул клинок ученику, который неловко вцепился в его рукоятку. — Меч должен стать твоим верным другом, его надо почувствовать, твои руки должны привыкнуть к нему, стать единым как младенец с грудью матери.

Однако Дугласу не позволили размахивать настоящим оружием. Навийцы изготовили деревянные клинки, на которых упражнялись в заброшенной комнате дома при свете лампы. Опыта в фехтовании было не занимать как у пирата, так и у его друга. Жизнь Дугласа в эти дни и ночи была лишена сна. Отчет продвигался медленно, и, в конце концов, был заполнен цифрами, взятыми из головы. Помощник коменданта решил, что даже если кто-то и оценит его старания или накажет за ошибки, это произойдет намного позже, чем решится его участь.

Вольных провожали из 34-го почти все жители, которые не ушли на работу в шахты. Квинт пожелал им счастливого пути. Он попросил их прежде развезти скорые послания в соседние пункты, а уж после отправиться в 44-й с бумагами, которые по морю направятся к берегам Лемаха. Навийцы обняли Дугласа на прощание, а всем девушкам и женщинам, собравшимся возле прохла, послали воздушные поцелуи. Было очевидно, что днем, покуда рудокоп пропадал в прохле, парни не особо скучали.

Перед отъездом Дуглас дал последние наказания друзьям о сестре.

— Роста она среднего, глаза карие, волосы рыжие, даже огненно-рыжие, — говорил он Вину, который устало развалился на кровати, надеясь выспаться несколько часов до обеда. Было решено тронуться в путь после полудня, потому как солнце уже не поднималось в небо так высоко и не обжигало своими лучами путников, пустившихся в дорогу. — Зовут её Лисса, но там она вроде назвалась Ризой. На шее у неё должен быть золотой амулет в виде маленькой склянки.

— Не волнуйся, Дуглас, я уверен, что девушка она красивая, а таких наш капитан не пропускает мимо, — усмехнулся Дин. — Сестру мы найдем, и привезем тебе в скором времени известия из 19-го. А ты помни, что мы собираемся уходить и не против взять тебя третьим.

— Если в скором времени придет приговор, — советовал Вин, — постарайся потянуть время. Смертникам предлагают помилование. За это ты соглашаешься отправиться на поиски священной живой воды, высохшей в неиссякаемых чанах Алмаага. Чтобы не нарушить данного обещания, ссыльному впрыскивают в кровь яд, от которого излечивает лишь живая вода. Отрава действует долго, она обрекает на страдания, видения и помешательство. Этот выбор всегда предлагают смертникам. Но иногда о нем забывают. Напомни палачам, если не дождешься нас. Тогда у тебя будет время, покуда они обсудят твое решение и подготовятся к нему.

— Да, тогда, меня оставят ещё на пару дней в здравом уме, чтобы написать послания об этом в Каро или Алмааг, — усмехнулся Дуглас.

После прощания с друзьями он вернулся к своему прежнему режиму и одинокому существованию. Но через неделю в 34-м опять случились перемены. Дождливое осеннее небо залило землю грязными лужами. В непогоду к коменданту пожаловал новый работник. Настойчивые просьбы Квинта были услышаны в Лемахе: в 34-й пункт назначили помощника коменданта, которому следовало заведовать письмом, учетом и торговыми делами в поселке.

Глава 3

ВЕСТНИЦА С НЕБЕС

Лисса очнулась в незнакомой комнате на широкой кровати. Первое, что она осознала, был голос Ланса:

— Я вижу и слышу! Наконец моему затворничеству пришел конец! Как ты себя чувствуешь? Можешь ещё поспать, но только не надо опять впадать в забытье, а то я тоже теряюсь в непроглядной темноте.

Она с радостью и надеждой дотронулась до солонки, которая, по-прежнему, висела у неё на шее. Девушка попыталась вспомнить, как оказалась в этом месте.

— Я сам мало, что разобрал, — помогал Ланс. — Обидно, что ничего не знаю о прошлой жизни, а тут в настоящей невозможно за всем уследить. Как только этот подлец тебя ударил, и ты потеряла сознание, картина мира и света для меня потухла. Затем я опять стал видеть. Это случилось, когда нас остановил большой отряд морийских солдат. Их командир допросил мерзавца пограничника и осмотрел тебя. Помню, ты попросила воды и сразу же попыталась подняться с земли, на которой лежала без сил.

— А я вспоминаю лишь жуткую головную боль, — тихо произнесла девушка, — она и сейчас отдается у меня в висках.

— Ты кричала о похищении, о Дугласе и Двине, которых надо спасти. Пограничник же уверял командира, что тебя похитили, а потом стал рассказывать небылицы о нападении отряда рудокопов. Предводитель морийцев отправил с ним нескольких человек, а сам поскакал, вероятно, на место схватки. Потом передо мной опять встала темная завеса, которая растаяла совсем недавно.

— И где мы сейчас, Ланс?

— Пока ты мирно спала, мне удалось облететь весь дом. Хорошо, что люди в нем есть, и я заглянул во многие уголки и даже через окна во двор. — Лисса попыталась улыбнуться замечаниям Ланса, но боль в рассеченной губе скривила её лицо.

— Дом деревянный, очень большой и просторный. В комнате уже побывала молодая служанка и более зрелая женщина, которая пыталась напоить тебя каким-то бульоном. Относятся к нам здесь пока хорошо, так что скоро все должно проясниться. Здоровье твое я считаю удовлетворительным. С моей поддержкой ты очень скоро пойдешь на поправку. Будешь расцветать по часам!

— Ты принялся за мое лечение? — Лисса удивленно подумала, что действительно чувствует в себе новые силы. — Я очень рада, потому что хочу поскорее встать с кровати, чтобы узнать вести о Дугласе и Двине.

— Для колдунов исцеление является одним из самых главных путей применения своих способностей. Пока я слаб, потому что слаба ты. Но молодость и жажда нового, думаю, подымут тебя с постели уже к вечеру.