Банды Нью-Йорка - Герберт Осбери

Однако в начале 1900-х годов тихая и мирная жизнь Тома Ли была грубо нарушена Мок Даком – жирным, круглолицым, маленьким человеком с вкрадчивыми манерами, чьей мечтой было править районом. Он приводил Чайнатаун в ужас. Мок Дак представлял собой любопытную смесь храбрости и трусости. Он носил бронежилет, при помощи которого все тонги-убийцы того времени защищали свои драгоценные тела, всегда имел при себе два револьвера и топорик; временами он отважно сражался, сидя на корточках на улице, зажмурив глаза и стреляя в окружающих его врагов с полным пренебрежением к собственной безопасности. Он редко попадал в цель, но, пока мог стрелять, представлял опасность для всех, кто находился в пределах досягаемости. Иной раз Мок Дак сбегал в Сан-Франциско или в Чикаго, но всегда возвращался, полный новых планов по разгрому клана Он Льонг. Однако эти отступления, возможно, носили стратегический характер; вполне вероятно, что в действительности Мок Дак не боялся никого, кроме своей жены Тай Ю. Однажды она ворвалась в квартиру одной китаянки на Дивижн-стрит и, обнаружив там Мок Дака, потащила его домой за шкирку, останавливаясь на каждом углу, чтобы отпинать его и навешать оплеух. Еще долго после этого Даку приходилось стрелять из обоих своих револьверов, прежде чем прекратились насмешки, вызванные этим позорным происшествием.

Мок Дак был выдающимся игроком. Он заключал пари на что угодно: например, поставил на кон все свое богатство, поспорив о том, четным или нечетным будет число семян в апельсине, выбранном наугад в тележке. Он играл даже со своей религией: прослышав о силе христианского Бога и воистину увидев доказательство ее на примере очевидного процветания плохо оплачиваемых полицейских, украсил личный талисман в собственном доме девизом, взятым с американского доллара: «В Господа веруем».

Несколько лет спустя, после того как Общество предотвращения преступлений невольно помогло ему в борьбе против клана Он Льонг, Дак заменил талисман в Доме тонгов Хип Синг на большой цветной портрет Фрэнка Мосса, советника и помощника знаменитого борца с коррупцией доктора Чарльза Паркхерста.

Флаг перемирия на Доме тонгов Он Льонг на Мотт-стрит

Вонг Гет все больше разочаровывался ходом своей борьбы против Тома Ли, когда в Нью-Йорк прибыл Мок Дак, но пока оставался у власти в совете Хип Синг, и Мок Дак создал с ним союз. В течение года Мок Дак получил власть над тонгами и увеличил их количество настолько, что почувствовал себя достаточно сильным, чтобы смело выступить против клана Он Льонг. Он спокойно потребовал, чтобы хозяин квартала уступил ему половину доходов с азартных игр в Чайнатауне, в противном случае пусть готовится к бою. Том Ли рассмеялся, и все жители Чайнатауна, кроме тонгов из Хип Синг, присоединились к нему. Но уже никто не смеялся, когда через несколько недель двое людей Тома Ли сгорели заживо в результате поджога, разрушившего гостиницу Он Льонг на Пелл-стрит. Тогда эта улица еще не принадлежала клану Хип Синг, это произошло позже, после того как клан Он Льонг ретировался на улицу Мотт. Хотя Мок Дак с негодованием отрекался от причастности к случившемуся, стало очевидно, что он представляет собой силу, с которой приходится считаться, и что ему надо преподать урок. Тогда боец из Он Льонг, вооружившись тесаком, зарубил первого встреченного им на Дойерс-стрит человека из Хип Синг.

Мок Дак немедленно поднял над Домом тонгов Хип Синг флаг войны, и в течение нескольких лет шла война не на жизнь, а на смерть. Головорезы Мок Дака предпринимали энергичные попытки уничтожить Тома Ли. Им это почти удалось, когда один из них выстрелил в окно так близко от главаря Он Льонг, что пуля разбила вдребезги будильник на полке около его головы. Когда война была в самом разгаре, Мок Дак пошел в Общество доктора Паркхерста и добродетельно передал Фрэнку Моссу адреса основных игорных заведений Он Льонг; Мосс сделал все остальное. Он заставил полицию провести облаву в этих домах; и, как только они были закрыты, Мок Дак и Вонг Гет открыли их снова под попечением Хип Синг, и заведения заработали, как прежде, с той лишь разницей, что доходы получали Мок Дак и Хип Синг, а не Том Ли и Он Льонг.

Именно тогда Мок Дак объявил Фрэнка Мосса своим талисманом, поскольку и Мосс, и доктор Паркхерст проигнорировали протесты Тома Ли.

Эта война длилась до 1906 года, когда судья Уоррен Фостер пригласил главарей Хип Синг и Он Льонг к себе домой и заставил их подписать мирный договор, в соответствии с которым Он Льонг становились хозяевами на Мотт-стрит, а Хип Синг – на Пелл-стрит, в то время как Дойерс-стрит должна была оставаться нейтральной территорией. В ресторане «Порт-Артур» на Мотт-стрит и Чэтэм-сквер был устроен большой праздник, и по случаю перемирия Том Ли выпил 107 кружек рисового вина. Но едва засохли чернила на соглашении, как боец из Хип Синг застрелил человека из Он Льонг на Дойерс-стрит, и в течение недели снова доставались ржавые револьверы, извлекались на свет божий и затачивались ножи и кинжалы. Только через шесть месяцев судья Фостер, и то при помощи китайского правительства, добился заключения другого перемирия, которое оставалось в силе до большой войны тонгов 1909 года.

Во время расцвета Мок Дака полиция начала совать нос в его семейные дела, прознав о том, что Ха Ой, приемная дочь главаря тонгов, белый ребенок. Суд установил, что она была дочерью Лиззи Смит, которая вышла замуж за By Чинг Мунга из Сан-Франциско после смерти своего белого мужа. Когда Лиззи Смит умерла, By Чинг женился на Тай Ю, а после смерти By Чинг Мунга Тай Ю вышла замуж за Мок Дака, таким образом Ха Ой оказалась в доме главаря Хип Синг. Ребенок был отобран у него, когда агенты обнаружили девочку спящей у подножия кушетки, на которой лежали Мок Дак и его двоюродный брат, покуривая опиум.

Мок Дак в неистовстве ходил по улицам Чайнатауна, глаза его были полны слез, он молил о помощи. Он обратился в апелляционное отделение Верховного суда, но проиграл, затем в отчаянии отдал свой игорный бизнес Вонг Гету и отправился в путешествие по Американскому континенту. Он лихорадочно играл в Чикаго, Сан-Франциско и повсюду на Западе и через год вернулся в Чайнатаун с брильянтами на рубашке и 30 тысячами долларов в кармане, ослепив квартал, поскольку менял костюмы по три раза в день. Но богатство не могло утолить его жажды власти – почти сразу после его возвращения раздалась стрельба и засверкали ножи. Дока много раз арестовывали за убийство и азартные игры, но осудили лишь один раз – в 1912 году, когда он был отправлен в тюрьму Синг-Синг за организацию нелегальной лотереи.

Мало в кого стреляли так часто, как в Мок Дака, однако ранили его лишь однажды, 4 ноября 1904 года. Произошло это так. Трое людей из Он Льонг внезапно появились на Пелл-стрит, когда Мок Дак дышал свежим воздухом перед домом. Они присели, прищурились, открыли огонь. Мок Дак упал – пуля попала ему в бедро. Прибыли полицейские, но они поймали только одного боевика Он Льонг. Полисмены, прикрывая его своими телами, медленно двинулись по направлению к Чэтэм-сквер и патрульной машине, в окружении людей Хип Синг, размахивающих ножами и пистолетами и отчаянно стремящихся найти проход в стене полицейских, через который можно было бы выстрелить или рубануть.