По ту сторону тьмы - Йэн Бэнкс

— Посмотрите, Ваше Величество! Вот, видите: в них ничего нет! И обратите внимание: сами страницы слишком гладкие и скользкие, чтобы на них можно было что-нибудь написать — чернил не будет видно, а луч лазера просто отразится от них, не оставив следа. Их нельзя использовать даже в качестве записных книжек. Это воистину Бесполезные Книги!

— Что? — воскликнул король.

Он откинул голову назад и зашелся от смеха.

— Бесполезные! — визжал он, лежа на троне. От смеха у него даже закололо в боку. — Бесполезные!

Король смеялся, пока не закашлялся. Он знаком приказал одному из придворных принести бокал с вином и выпрямился, с умилением глядя на монаха сверху вниз.

— Ты неплохой парень, мой добрый монах, достойный своего ордена. Можешь остаться здесь в качестве нашего гостя, нам будет еще о чем поговорить с тобой.

Произнеся столь блестящую речь, король щелкнул пальцами. К нему поспешил секретарь с ручкой и блокнотом наготове.

— Добрый монах — наш гость, — сказал ему король. — Приготовь ему хорошие апартаменты.

— Да, Ваше Величество.

Секретарь увел помилованного монаха. Король просмотрел книги с сияющими белизной чистыми страницами. Прищелкнув языком, Его Величество приказал поместить книги вместе с остальными Бесполезными экспонатами в галерею замка, где хранились подарки.

— Черт, — выругался Синудж.

Он сидел на кровати в комнате Длоана с Мицем, глядя на маленький липучий экран, который Миц расстелил на полу. На экране виднелась полупрозрачная картинка застекленного стенда с целой коллекцией старомодных электрических штучек.

— Словно витрина магазина из какой-то исторической постановки, — сказал Миц. Он переключил фальшивый драгоценный камень на корешке книги на инфракрасное изображение, но увидел только еще более бесполезную кухонную утварь.

— Мы не нарвемся с этой передачей? — спросил Длоан, вглядываясь в экран.

Миц пожал плечами.

— Под воздействием инициирующего луча передатчик меняет частоту и направление волны. Сомневаюсь, чтобы кто-нибудь из здешних смог раскусить подобное, даже если они не столь полные невежи в области техники, какими притворяются.

— Мне кажется, вот это действует по тому же принципу, — сказал Синудж.

Он взял в руки миниатюрную книжку, которая висела на шнурке у него на шее. Под тряпками, которые Синудж надел, чтобы добраться до «Сломанной Шеи», на нем было простое черное одеяние. Он носил его с тех пор, как они достигли королевства.

— Ага, — согласился Миц. — Но это следует использовать только в случае настоятельной необходимости.

Он проверил акустический дисплей, встроенный в корочку другой, находившейся в замке «книги с секретом». Но на экране появилось лишь голографическое изображение футляра. Последний фальшивый камень, на деле являвшийся индикатором электрического поля, ничего не зарегистрировал — поблизости не было ни единого электрического механизма. Все источники энергии, если и существовали, явно вышли из строя давным-давно.

— Ничего. — Миц выключил экран.

— Я думал, он положит их рядом с той своей книгой, — признался Синудж. — Ну да ладно. Меня ожидает аудиенция в замке. У Его Величества.

— А там интересно? — спросила Зефла, наливая вино себе и остальным.

Синудж махнул рукой.

— Сплошные драгоценности, идиотские интрижки, смехотворные заговоры, предрассудки и подозрительность.

— Ты должен чувствовать себя как дома, Синудж, — съязвила Шеррис.

— Точно, — согласился он. — Скучать не приходится.

— Тебе еще не выдалось возможности взглянуть на книгу? — спросил Миц.

— Погодите, — раздраженно ответил Синудж. — Я там всего два дня. Рановато рыскать по замку в поисках сокровищ. С тех пор как я впервые встретился с королем, королевой и кучей их детишек — весьма неприятных созданий, надо сказать, — мне все время приходится иметь дело с толпами злобных и скучных придворных и религиозных кретинов — чиновников. Вся богоборческая жизнь Фарпека заключается в том, что они ужасно рано встают, отправляются в свои часовни, где гуляют сквозняки, и посылают проклятия Богу. Это в перерывах между приемами отвратной пищи и сплетнями, идиотизм которых может соперничать только с их ядовитостью. Пока мне удалось только выяснить, где находятся хранилища замка. Я подозреваю, что там техники побольше, чем в других частях этой жалкой исторической пьески, но не знаю насколько.

Синудж сделал солидный глоток из своей фляжки.

— А вы-то что поделывали, туристы, пока я с риском для жизни проникал в самое сердце королевства и добивался аудиенции у самого знатного из его обитателей?

— Да так, бродили по окрестностям, — усмехнулся Миц.

— Приводили себя в боевую готовность, — заявил Длоан.

— А еще, в конце концов, сожгли самые чистые страницы из Бесполезных книг, — добавила Зефла.

— Миц обнаружил место, где местный криминальный сброд отдыхает, устав совершать свои кровавые злодеяния, — сказала Шеррис. — Длоан планирует совершить путешествие в провинцию, дабы войти в контакт с бунтовщиками. А мы с Зефлой время от времени проводим разведку среди всяких ремесленников, торговцев и борцов за права женщин.

— Чем бы дитя ни тешилось… — с улыбкой ответствовал Синудж.

— Надо же чем-то занять себя в то время, как ты делаешь за нас всю работу, Синни, — пояснила Шеррис.

Вдалеке глухо прозвонил колокол кафедрального собора. Синудж осушил флягу.

— Отлично. Ну что ж, настало время вечерней молитвы. Пора идти распевать проклятия Богу. Мне лучше вернуться и продолжить сей нелегкий труд.

Он вручил Шеррис флягу.

— Спасибо за вино.

— Не за что.

Вор проскользнул в комнату, отодвинув свисающие до пола грязные занавески, и приземлился на высокую скамью напротив Мица. Когда тяжелые занавески вновь сомкнулись, шум, проникший из дымного бара гостиницы, почти не утих. Лишь колыхнулось от сквозняка пламя нескольких свечей, горевших по стенам узкой комнаты.

Для микенского жителя вор был низковат. В темной неприметной одежде, бородатый. Бледнокожее лицо отмечено несколькими шрамами. Сальные волосы. Раздутые ноздри широкого носа нависали над ухмыляющимся ртом. Глаза маленькие и глубоко посаженные.

— Ты хотел видеть меня, человек с Голтара?

Его голос был тихим и хрипловатым, но вместе с тем странно мягким. Этот голос напомнил Мицу звук, издаваемый вонзающимся в плоть лезвием. Сначала боль почти незаметна.

Миц откинулся на стуле, потягивая из кружки крепкое пиво.