Семь чудес к воскресенью: Мир звёздных ко’отов. Семь чудес к воскресенью. Волшебный дом - Андрэ Нортон

Вдоль аллеи дунул ветерок, зашуршал, завертел опавшей листвой. В саду за оградой почти все деревья и кусты уже облетели, но даже сквозь голые ветки трудно было рассмотреть дом — так густо зарос участок.

Вообще-то Лорри не верила, что в этом доме живёт колдунья, или что по ночам там стонут привидения — Кэти Локнер клялась, что это чистая правда. Тётя Маргарет говорила, что это просто старый дом, не похожий на те дома, что строят сейчас. А Дом-Восьмистенок его зовут, потому что у него и в самом деле восемь стен. Живёт там старая леди, которой уже трудно ходить, поэтому она и не показывается наружу.

Лорри перебросила сумку с книгами в другую руку и подошла к запертым воротам. Да, несомненно, дом был странный. Набравшись смелости, она просунула руку между прутьев, оставляя на ветровке ржавые полоски, и отодвинула в сторону ветки, чтобы рассмотреть дом получше. Совсем ни на что не похожий. Лорри разглядела крыльцо, дверь, и стену с очень высокими, заострёнными кверху окнами — и решилась.

Хотя её никто и не подбивал залезть внутрь, она ничуть не трусливей остальных. Она обойдёт кругом всего дома колдуньи, и всё-всё там разглядит. Перед тем, как двинуться дальше, Лорри положила сумку на землю и попробовала стереть ржавчину с рукава. Аллея вскоре кончилась, но вместо того, чтобы повернуть на юг, Лорри повернула по Эш Стрит на север, чтобы пройти мимо переднего крыльца Дома-Восьмистенка.

С этой стороны заросший сад оказался вовсе не таким густым, как в аллее. В кустах нашёлся просвет, и Лорри остановилась со вздохом удивления. Последний раз она проходила здесь вместе с тётей Маргарет, или, вернее сказать, пыталась угнаться за торопившейся тётей, которая всегда обгоняла её на шаг, а то и на два. Она только-только приехала в Эштон, с веток ещё не успели облететь листья, и тогда она не заметила оленя, большого оленя, почти как настоящего, только не коричневого, а чёрного с зеленью, будто обросшего мхом.

Лорри прижалась к ограде. Олень стоял на большом каменном пьедестале на фоне каменной стены, камни которой тоже обросли зелёным мхом. А за стеной возвышался дом. Дом с высокими окнами, закрытыми ставнями. В саду же лежал толстый слой опавших листьев, словно здесь никто не сгребал их в кучи, чтоб сжечь.

Лорри прикусила губу… Большие кучи горящих листьев и такой славный запах дыма… Однажды родители положили в жар три больших картошины. Снаружи они все почернели и обуглились, их разламывали и ели, чуть посолив. И белочки выпрашивали у них кусочки.

Тогда она была ещё совсем маленькой. Это… это было пять — нет, шесть лет назад. Но она помнит это, хотя сейчас и хотела бы забыть. Сейчас, когда она живёт в месте, где не жгут листья, не делают вообще ничего подобного, — а саму её обзывают этим идиотским словечком «канак».

Лорри опустила к ногам сумку и взялась за прутья парадных ворот. Цепи здесь не было, но ворота, конечно же, тоже были закрыты. И эти листья…

Во дворе школы мисс Логан стоял большой дуб. И они собирали вокруг жёлуди, стараясь найти самый большой. Лорри ни разу не повезло, а вот Анна, её лучшая подруга, в прошлом году подобрала прямо гигант — размером почти с большой палец Лорри. Школа мисс Логан, Анна… У Лорри снова защекотало в носу.

Здесь, в Эштоне, у неё всё пошло наперекосяк. Может быть, если бы она не опоздала к началу занятий… А так все уже успели обзавестись друзьями и она осталась одна. Нет, просто она какая-то не такая, она «канак» — разве нет?

Неприятности начались с контрольной работы в прошлом месяце. У миссис Рэймонд был грипп, и её подменяла другая учительница. И она всегда была такая строгая и едкая, когда Лорри не сразу понимала вопрос. Лорри же не виновата, что приехала из Канады, где их учили совсем не тому, что проходят здесь? В школе мисс Логан у неё всегда были отличные отметки и бабушка Маллард гордилась этим. А когда бабушку увезли на операцию, Лорри ведь вовсе не напрашивалась приехать в Эштон и жить вместе с тётей Маргарет Джерсон, которая весь день занята на работе. Здесь оказалось, что почти всё, чему её учили у мисс Логан, — неправильно. Когда она в первый раз отвечала у доски и сказала: «Да, миссис Рэймонд» и сделала реверанс, весь класс, все до одного, взорвался от хохота. А потом, на перемене, все эти злобные мальчишки приседали и передразнивали её: «Да, мэ-эм, нет, мэ-эм!» У мисс Логан вообще не было этих ужасных мальчишек!

К тому же Лорри не всегда понимала, о чём болтают Кэти и все остальные девочки. Миссис Рэймонд однажды даже заметила, что Лорри надо бы оставить на второй год, потому что она медленно соображает. На второй год — и только потому, что у них здесь другие уроки!

А затем Джимми Парвис придумал эту дразнилку, и они постоянно распевали её по пути домой. Лорри не любила возвращаться домой, когда тётя Маргарет ещё не пришла, потому что миссис Локнер постоянно твердила, что ей нельзя оставаться одной в квартире, — пусть сидит у Локнеров.

Лорри несколько раз моргнула. Олень начал было расплываться, а теперь снова выглядел крепким и сильным. Как бы ей хотелось рассмотреть его поближе. За один рог зацепился большой лист, развевавшийся по ветру, как маленький флаг. Лорри улыбнулась — это было забавно, олень был таким большим, гордым и даже строгим, а трепыхавшийся вверх-вниз листок словно смеялся над ним.

Лорри понравился этот дом, несмотря на мрачные заросли, на неубранные листья в саду, несмотря на закрытые ставни. Дом колдуньи оказался вовсе не страшным местом.

А может быть, существуют два разных вида колдуний? Одни — злые и страшные, а другие — вроде крёстной Золушки. То была крёстная-фея, и она делала только хорошее, а не плохое. Как бы сейчас Лорри пригодилась крёстная-фея, чтобы превратить Джимми Парвиса в утёнка.

Лорри прыснула, нагибаясь за сумкой. Она представила себе Джимми Парвиса, покрытого жёлтыми перьями, переваливающегося на жёлтых перепончатых лапах — да, она в первую очередь вспомнила бы о нём, если бы вдруг фея — или добрая колдунья — предложила Лорри три желания. Тогда бы и посмотрели, кто будет носом в землю кряк. Однако пора домой. Она решила соврать миссис Локнер, что ей много задали на дом. Может, та оставит её в покое дома у тёти Маргарет.

И подчиняясь какому-то внутреннему импульсу, Лорри на прощанье неожиданно помахала рукой оленю. В этот момент ветер поднатужился и сорвал-таки флаг-листик с рога, перенёс его за ограду и опустил у ног Лорри. Сама не зная, зачем, девочка подняла потрёпанный листок и спрятала его в карман ветровки.

А затем зашагала домой. Но едва успев дойти до аллеи, она услышала тонкий писк. Что-то в этом звуке остановило её.