Щит Времени (сборник) - Пол Андерсон

– Как хочешь, Мэнсон, – ответил он и, засмеявшись, добавил: – Порядок слева будет обеспечен!

Военачальники будущего пришли бы в ужас от такой небрежности, но в те времена в Западной Европе не утруждали себя вопросами организации или планами сражений. Норманнская кавалерия и без того была лучше всех, если не сравнивать с армиями Византийской империи и двух халифатов.

Эверард отправился на тот фланг, по которому ударит Лоренцо. Агент занял позицию и огляделся вокруг.

За дорогой строилась неприятельская армия. Сияло железо, разноцветными пятнами мелькали люди и кони. Рыцарей Райнальфа было меньше – около пятнадцати сотен, но след в след за ними шли горожане и крестьяне Апулии с пиками и алебардами – живая чащоба, выступившая защищать свои дома от захватчика, который уже разорил другие земли. По количеству войско Райнальфа было примерно равно неприятельскому.

«Да, современники Рожера считают, что он слишком сурово относится к повстанцам. Но он действовал подобно Вильгельму Завоевателю, который усмирил Северную Англию, обратив ее в пустыню, но, в отличие от Вильгельма, Рожер в мирное время правит справедливо, терпеливо, можно даже сказать милосердно…

Но не надо искать оправданий. Воплощение великодушия или монстр, он, в моей версии истории, создал Реньо, королевство обеих Сицилий, которое пережило его династию и народ и в той или иной форме просуществовало до девятнадцатого века, когда превратилось в ядро нового Итальянского государства со всем историческим наследием, значимым для мира. И сейчас я в поворотной точке истории… Хорошо, правда, что мне не пришлось повстречаться с ним до того, как он пересек горы. Я не смог бы заснуть, увидев его в деле в Кампанье».

Как всегда перед сражением, Эверард перестал ощущать страх. Совсем не потому, что ему было незнакомо это чувство, – у него просто не оставалось времени на подобные переживания. Глаз его приобретал остроту кинжала, слух улавливал малейшие звуки в окружающем гаме. Все чувства напряглись, но Эверард уже не ощущал ни учащенного биения сердца, ни запаха собственного пота – мозг работал почти с математической точностью.

– Приступаем через минуту, – тихо сказал он.

Нагрудный медальон под его доспехами, уловив сигнал на темпоральном языке, передал его по назначению. Эверард не выключил приемник, хотя элемент быстро истощался: сегодняшняя работа не займет много времени, как бы ни пошли дела.

– Видите Лоренцо на экранах?

– Двое из нас ведут за ним наблюдение, – донеслось из модуля, использующего костную звукопроводимость и работающего в паре с кристаллическим приемником в его шлеме.

– Не выпускайте его из поля зрения. Мне нужно точно знать, где он находится, когда мы приблизимся друг к другу. Держите меня в курсе.

– Разумеется. Доброй охоты, сэр!

«Хоть бы все удалось. Надо спасти Рожера и его сына, вернуть к жизни всех наших любимых и наш мир. Семьи. Друзей. Страны. Работу… Да, но Ванда…»

Герцог Рожер обнажил меч. Высоко в воздухе блеснул клинок. Он издал боевой клич и пришпорил коня. Свита герцога вторила ему. Раздался стук копыт, который перерос в грохот, когда рысь сменилась легким галопом и конница пошла в карьер. Копья раскачивались в такт скачке. Дистанция между неприятелями сократилась, и копья опустились вниз, обратив войско Рожера в ощетинившегося дракона.

«Ванда там, в том будущем, которое мы собираемся убить. Она должна быть там, ведь она еще не вернулась. Но я не мог отправиться на поиски, никто не мог. Мы несем ответственность не перед отдельными человеческими существами, а перед всем человечеством. Может быть, она умерла, попала в западню – я никогда об этом не узнаю. Если то далекое будущее не существует, значит нет и Ванды. Ее отвага и смех будут жить лишь в двадцатом веке, когда она выросла, начала работать и… Я не должен возвращаться, чтобы повидаться с нею, никогда. С той последней минуты в ледниковом периоде линия ее жизни устремилась в будущее и закончилась. Она не погибла, не распалась на атомы, это не просто смерть, это полное исчезновение».

Эверард втиснул раздумья в дальний угол сознания. Он не мог дать им волю сейчас. Потом, позже, наедине с собой он позволит себе скорбь, а может, и слезы.

Пыль забила ноздри, запорошила глаза, подернула пеленой все вокруг. Отряды Райнальфа впереди казались ему размытым пятном. Мускулы напружинились, седло заскрипело.

– Лоренцо посылает двадцать человек направо, – произнес невыразительный голос в шлеме Эверарда. – Они хотят зайти с тыла.

Так. Рыцарь из Ананьи и кучка его надежных соратников ударят по левому флангу войска Рожера, прорвут его, прикончат герцога и, подобно камню, пущенному из пращи, стремительно атакуют. Страх охватит тыловые отряды сицилийцев. Лоренцо возглавит войско Райнальфа, и король будет повержен. Не путешественники во времени, не человеческий просчет, не безумие, не амбиции – нет, не они причина этих событий. Неустойчивость заложена в самой энергетической структуре пространства-времени. Квантовый скачок, нелепая случайность… И даже некому мстить за Ванду.

«В любом случае ее уже нет. Я должен так думать, если мы хотим вернуть наш мир».

– Осторожно, агент Эверард! Вы обращаете на себя внимание… Один рыцарь из отряда Лоренцо скачет в вашу сторону. Похоже, они заметили вас.

«Черт! Пока я с ним буду разбираться… Надо по-быстрому…»

– Он впереди слева.

Эверард увидел всадника с копьем.

– Давай-ка, Блэки, поворачивай, сейчас мы его… – пробормотал он.

В ответ на движение седока конь рванулся вперед. Эверард оглянулся, махнул рукой всадникам Рожера и, взяв наперевес копье, внутренне собрался.

Поле брани – это не поле для турниров, на которых рыцари, разделенные барьерами, скачут навстречу друг другу, чтобы ради награды выбить соперника из седла. Подобные турниры еще впереди, через несколько веков. Здесь или ты убьешь, или тебя.

«Не то чтобы я всю жизнь в этом совершенствовался, но кое-что тоже могу… И вес поможет, и конь подо мной прекрасный… Ну же!»

Его конь слегка изменил направление. Острие копья противника, метившее в горло, ударилось в щит и отскочило. Эверарду тоже не удалось нанести смертельный удар, но он зацепил кольчугу противника и ударил изо всех сил. Итальянец опрокинулся, правая нога его вылетела из стремени, и он, не удержавшись в седле, рухнул на землю. Но левая нога осталась в стремени, и его поволокло за конем.

Стычка произошла на глазах сицилийцев, скакавших рядом с Эверардом. Они заметили вражескую группу, отделившуюся от войска, и мгновенно последовали за агентом Патруля. Копыта с хрустом подмяли под себя упавшего воина.

Эверард отбросил копье и обнажил меч. В неразберихе ближнего боя он мог делать то, что непозволительно на открытом пространстве. В облаке пыли он двигался навстречу врагу.

– Справа, почти по курсу, – произнес голос.

Эверард дал направление Блэки и спустя мгновение увидел вымпел Лоренцо.

Узнал сразу же. Ведь он ел за столом этого человека, выпускал его соколов, гнал его оленей, болтал с ним и пел, смеялся и пил допьяна, ходил с ним в церковь и на празднества, выуживал из него мечты и сокровенные мысли, притворяясь, будто делится своими, и так день за днем, ночь за ночью – только через год после этой битвы. Лоренцо плакал, когда они расставались, и назвал Эверарда братом.

Отряды рыцарей сошлись.

Люди рубили друг друга наотмашь, кони сталкивались и становились на дыбы. Воины истошно кричали, кони пронзительно ржали. Железо лязгало и бряцало. Кровь лилась потоками. Тела падали на землю, несколько мгновений дергались и превращались в раздавленное красно-белое месиво из плоти и обломков костей.

Рукопашная схватка шла в непроглядных клубах пыли. Эверард упорно пробивался вперед. Наблюдатели сверху предупреждали его об опасности с той или иной стороны, так что он успевал заслониться щитом или отбить мечом неприятельский удар. В конце концов он пробился в самую гущу сражения.

Перед ним оказался Лоренцо. Молодой рыцарь тоже бросил копье и рубил мечом направо и налево, разбрызгивая капли крови с клинка.

– Вперед! Вперед! – кричал он сквозь грохот. – Святой Георгий за Райнальфа, за его святейшество!

Он различил силуэт Эверарда в хаосе и завесе пыли. Конечно, Лоренцо не знал этого гиганта, он никогда не встречался с ним прежде, но, весело улыбнувшись, пришпорил коня навстречу врагу.

К черту порядочность! Эверард навел на Лоренцо свое оружие и нажал кнопку. Невидимый луч парализатора ударил в цель. Челюсть Лоренцо отвисла, меч выпал из руки, и он повалился вперед.

Но почему-то не выпал из седла. Лоренцо рухнул на шею коня, тот заржал и рванулся в сторону. Видимо, верховая выучка Лоренцо была настолько хороша, что он и в бессознательном состоянии держался в седле. Придя в себя, он, скорее всего, подумает, что кто-то нанес ему сильный удар сзади, который оглушил его даже сквозь кольчугу и стеганую прокладку на шее.