Люди молчаливого подвига - Александр Василевский

— Совершенно верно, товарищ подполковник. Пять раз она переправлялась за линию фронта по суше, три раза прыгала с парашютом.

Да, трудная судьба сложилась у Оксаны Сидоренко. Еще не было ей и семнадцати лет, а она уже приняла участие в боях за город Краснодар при отходе наших частей. Дралась в составе роты автоматчиков. В сорок втором трижды была в оккупированном Краснодаре с разведывательными заданиями, выполнила их успешно. Каждый раз приносила ценные сведения.

— Очень смелая, — сказал капитан, — исключительно честная, выносливая. Проявила находчивость при выполнении всех заданий.

— Ну вот, видите — отличная разведчица, а вы не верите в ее успех! Кстати, чем она отмечена за выполнение предыдущих заданий?

— Награждена орденами Отечественной войны 2-й степени и Красной Звезды.

Подполковник поднял телефонную трубку, позвонил начальнику политотдела.

— Товарищ полковник, хотел бы с вами посоветоваться.

— Чем могу быть полезным?

— На днях мы направили одну девушку в глубокий тыл противника. На восьмое задание. Дважды награждена. Как вы думаете, не следует ли послать в ту часть, где она служила ранее, письмо с благодарностью за воспитание хорошей комсомолки. Там ее принимали в члены ВЛКСМ.

— О ком вы говорите?

— О младшем сержанте Сидоренко.

— Знаю, знаю Оксану Сидоренко. Прекрасный человек вырос. Ваше предложение одобряю. Напишите в политотдел. Не забудьте направить письмо и ее родителям, вырастившим прекрасную дочь.

— К сожалению, их нет в живых.

— Давно?

— Отец умер, когда Оксане не было и семи лет. Мать погибла в начале войны в Краснодаре при бомбежке.

— Братья, сестры, наверное, есть. Пошлите им.

— Связь с сестрами у нее оборвалась. Точнее, война эти связи оборвала. Братья на фронте…

Оксана Сидоренко, обвешанная со всех сторон сумками — по бокам висели батареи, спереди вещевой мешок, сзади парашют, — благополучно приземлилась в Северной Моравии, в лесу около села Гостелково. В мелком густом ельнике она спрятала свой драгоценный груз и пошла к месту встречи с разведчиками.

Несколько дней пробиралась Оксана в район действия группы Николая Сухова. Шла по местности, занятой немецко-фашистскими войсками. Нередко ей приходилось делать большие крюки для того, чтобы обойти участки, на которых велись работы по созданию оборонительных сооружений. На лесных тропах она не раз видела патрули вермахта. В дневное время отсиживалась в кустах, горных расщелинах, лесах. Шла только в темное время суток, стороной обходя населенные пункты, вражеские гарнизоны.

Уже два дня не было во рту ни крошки хлеба. Устало ворочались мысли: что же делать?.. Хотела поточнее сориентироваться и с этой целью решилась побеседовать с встретившейся в лесу женщиной, ее дочерью и сыном. Но они не знали русского языка, а Оксана не владела чешским.

На третий день вечером Сидоренко внезапно заметила нескольких гитлеровских солдат, спрятавшихся за деревьями и наблюдавших за ней. Они были метрах в ста пятидесяти. Девушка почувствовала неприятный холодок, а потом метнулась в заросли. На бегу достала пистолет, взвела курок. Гитлеровцы бросились за ней, открыли огонь. Когда Оксана очутилась в густом ельнике, пробежав по нему метров пятьсот, то с облегчением поняла, что удалось оторваться от преследователей. «Плохие, значит, попались вояки если не смогли подстрелить, — подумала она. — Видно, еще не пришел тот миг, когда мое сердце должно остановиться». И девушка быстро зашагала дальше. Ее путь пролегал на северо-восток по лесам, таившим много неожиданностей.

6 апреля разведчица стороной обошла Зашову и к утру 8 апреля была у горы Ништин. Пошатываясь, еле волоча ставшие непомерно тяжелыми сапоги, Оксана начала взбираться на гору. Она поднялась на вершину и около тригонометрической вышки, у закопанного в землю бетонного столбика с отметкой № 749, с его северной стороны, под камнем спрятала согнутый вчетверо листок бумаги из ученической тетради с единственным написанным на нем словом «Ель». Оксана осмотрела местность с вершины горы и, не заметив ничего подозрительного, ушла.

Вечером когда за горами скрылось солнце и в небе уже зажглись первые тусклые звездочки, Фильчагин с одним из своих друзей пришли к тригонометрической вышке и нашли записку с обусловленным паролем.

— Прекрасно! — воскликнул Фильчагин. — Наконец-то пришла наша связная!

Алексей достал карандаш и рядом написал: «Бук». Листок бумаги он положил под тот же камень, где он и лежал.

Разведчики ушли.

На следующий день, это было 9 апреля, с восходом солнца связная штаба фронта вновь была на месте встречи. С большим волнением взяла она в руки оставленную накануне записку. Как она обрадовалась, когда увидела на нем заветное слово «Бук»!

«Знайшлыся!» — обрадовалась Оксана. — Тэпэр трэба ждаты разведчиков тут. Добрэ, як бы прийшов кто-то знакомый!»

Не чувствуя более ни страха, ни усталости, голодная и продрогшая девушка спряталась в кустах.

Медленно рассеивалась утренняя дымка. Видимость постепенно улучшилась. В это утро Моравско-Силезские Бескиды показались Оксане Сидоренко необычно красивыми. Сколько красок, какие чудесные тона обнаружила она у наступающего нового дня. От утренней прохлады чуть-чуть знобило. Но вот вдали она заметила двоих мужчин, осторожно пробиравшихся к вершине горы. И, странное дело, озноб сразу же исчез.

Через некоторое время они поднялись на гору и, осмотревшись, пошли к бетонному столбику. Оксана сумела разглядеть пришедших. Чутьем поняла: это русские, свои. Сидоренко вышла из укрытия, пошла навстречу. Разведчики с надеждой смотрели на стройную, невысокую, показавшуюся хрупкой девушку с решительным взглядом серых глаз. Но опыт всех троих сдерживал эмоции.

— Кто ты такая, красавица? — приветливо спросил девушку Фильчагин.

— А вы звыдкиля таки молодци? Я — «Ель». А вы?

— Я — «Бук», — ответил обрадовавшийся встрече Фильчагин.

— Хлопци, милые! Як довго я вас шукаю… — Обессилевшая девушка опустила руки, словно плети, и не смогла сделать ни одного шага. Фильчагин, заметив слезы на радостном лице девушки, оробел. Он стоял рядом с нею, не зная, как поступить.

— Ну, здравствуй! — в нерешительности произнес Фильчагин и протянул ей свою крепкую руку.

— Ой, добрый дэнь хлопци! Яка я рада! — Девушка обхватила руками шею Фильчагина и повисла у него на груди, счастливая.

— Идти можешь еще? — спросил второй разведчик. — Надо поскорее уходить отсюда.

И друзья только им известными тропами ушли на базу.

«Тоже мне, связная, — рассуждал про себя напарник Фильчагина. — Расплакалась. Хлюпик, а не связная… Видать, впервой в тылу. Таких сразу видно. Сырость только разводят!» Ему и невдомек было, что боевым заслугам этой девушки мог позавидовать и он сам.

Оксана бойко шагала рядом с друзьями. В походке девушки, ее глазах не чувствовалось ни тяжести многокилометрового перехода по лесным дорогам в тылу противника, ни усталости от бессонных ночей.

До базы оставалось не более пяти километров, как вдруг послышался лай собаки. Один из разведчиков насторожился.

— Ну, чого ты испугался собачьего лая? — с укоризной спросила Оксана. — Не слыхав, як они бряхають?

— Ничто так не тревожит меня, как лай собак. Там, где надо пройти тихо, они обязательно затявкают. А облавы?.. Ты не боишься облавы с собаками?

— Если это облава, то хорошего ждать не приходится. А если…

— Что, если?

— Если это такий случай, который со мною произошел не то на пятом, не то шестом задании, то дрожать не надо, — ответила девушка.

— Что же это за случай? — поинтересовался Фильчагин.

— Это было забавно. Тильки меня встретили разведчики после приземления, — рассказывала Оксана, — послышался лай собак. Мы спрятались за кустами, выясняем, что происходит. Гляжу я, а на меня полным махом летят восемь собак. Здоровенных, страшных. Я выхватила пистолет, только хотела нажать спусковой крючок, один разведчик мне крикнул: «Не стреляй! Нельзя!» Я опустила пистолет. Разведчик что-то крикнул показавшимся впереди трем хлопцам. Те весело засмеялись и приблизились к нам. А собаки уже крутились у наших ног, вертели хвостами.

— Так кто же были эти люди? — спросил любознательный разведчик.

— Пастухи. Самые настоящие пастухи. Им показалось, что за кустами волки. Ну и спустили своих псов… Вот яки дела случаются.

— И не испугалась собак?

— Почему же не испугалась. Испугалась, конечно. Я даже дворняжек боюсь, а тут страшенные псы…

Разведчики и не заметили, как пролетело время.

— Вот мы и дома, — негромко сказал Фильчагин Оксане, когда приблизились к базе.

— А деж наша хата? — пытаясь шутить, спросила девушка, окинув взглядом гору.