Жена по призванию - Ольга Куно

Он уже ёрзал на месте от нетерпения.

— Отчего же не приступить, — неторопливо протянула "рабыня", которой, кажется, нравилось играть со своим хозяином.

— Выпьем? — предложил посол, явно чувствовавший, что тем самым оказывает женщине огромную честь.

— Выпьем, — охотно согласилась она.

Оба встали и, взяв полные бокалы, выпили вино на брудершафт.

— Хорошо, — тряхнув головой, констатировал посол.

— Раздевайся, — предложила Нэт, окидывая его ярко выраженным порочным взглядом.

Посол не заставил себя долго упрашивать. Отвернувшись, наёмница извлекла из своего декольте крохотный флакончик и, пока лер Донн был сосредоточен на собственной одежде, плеснула прозрачную жидкость из флакона на ягоду винограда. Сорвав ещё одну ягоду и дождавшись, пока посол вновь обратит на неё внимание, отправила виноградину в рот. Вторую, уже пропитавшуюся специальной жидкостью, она игриво отправила в рот хозяину. Тот с удовольствием съел виноград и схватил наёмницу за талию. Она не сопротивлялась.

"Хозяин" дышал так тяжело и часто, что Нэт слегка забеспокоилась, как бы он не отдал концы на месте от перевозбуждения. Ещё не хватало получить потом ни за что ни про что лишнее обвинение в убийстве. Но нет, такую нагрузку сердце посла всё-таки выдержало. Он успел приблизить губы к самому лицу наёмницы, после чего обмяк в её руках.

Осторожно, стараясь не привлекать внимания шумом, Нэт подтащила посла к кровати и худо-бедно уложила на постель. Потом подошла к зеркалу, взъерошила себе волосы и поигралась с платьем так, чтобы в итоге оно смотрелось ещё более вызывающе. Полностью оголила плечи, несимметрично подтянула рукава. Приготовила по своему особому рецепту ещё одну виноградину, а заодно прихватила с блюда целую гроздь вполне безобидных ягод. А затем приоткрыла дверь и высунулась в соседнюю комнату.

— Ну что, кто следующий на очередь? — с порочной улыбкой осведомилась она, переводя взгляд с Дэна на дежурившего рядом стражника.

— Что значит "на очереди"? — не понял стражник. — Вы чего, уже всё?

Нэт с усмешкой развела руками.

— Твой хозяин, знаешь ли, не мальчик, много ли ему надо?

Охранник на всякий случай всё-таки заглянул в спальню, но, увидев, как посол тихо-мирно похрапывает, лёжа нагишом на кровати, окончательно успокоился.

Между тем "рабыня" сорвала с грозди виноградину и игриво положила её в рот весьма довольному Дэну. Тот съел ягоду. Затем наёмница обхватила руками его голову и со вкусом поцеловала в губы, извиваясь при этом всем телом.

— Так кто же на очереди? — снова спросила она. — Ваш хозяин дрыхнет, а у меня ещё масса энергии.

— Как это — "кто"? — возмутился охранник. — Ты же вроде евнух.

Он обличительно ткнул в Дэна пальцем. Тот многозначительно улыбнулся.

— Это на работе я евнух, — объяснил он. — А в свободное время — очень даже мужчина.

— Ну, ты даёшь! — поразился такому двуличию охранник.

Нэт подошла к нему и в знак примирения протянула очередную ягоду. Он с готовностью открыл рот.

— Заходи, — мотнула головой в сторону двери Нэт и сама быстро скрылась в спальне.

Охранник решительно шагнул следом.

Пару минут спустя Дэн тоже вошёл в комнату.

— О, вот и ты! — обрадовалась Нэт, мельком повернувшись в его сторону. — Давай, помогай. Куда его девать?

Охранник лежал на полу, громко посапывая.

— Да сюда же, на кровать, — коротко оглядевшись, предложил Дэн.

— Ты за руки, я за ноги?

Вдвоём они подняли отнюдь не бездыханное, но и не сопротивляющееся тело стражника и водрузили его на кровать, предварительно отодвинув спящего посла поближе к стене. Теперь Нэт взяла со стула кандалы и с их помощью пристегнула одну руку посла к спинке кровати. Второй пары кандалов у них при себе не было, так что охранника Дэн привязал при помощи банальной верёвки.

В скором времени в спальню тенью проскользнул и Алонсо. Осмотревшись, наёмник присвистнул и неодобрительно покачал головой.

— Что же вы двое сделали-то, а? — попенял приятелям он. — Мужики же с ума сойдут, когда проснутся. Будут гадать, чего тут между ними спьяну происходило.

— А нечего от законной жены гулять! — поучительным тоном заявила Нэт.

— Ладно, госпожа морализаторша, — фыркнул Алонсо. — Давайте делать дело и уносить ноги. Тайник устроен прямо в кровати.

— Что я говорил? — самодовольно воскликнул Дэн.

— Ты говорил "под подушкой", — возразила наёмница.

Не слишком внимательно прислушиваясь к этой дискуссии, Алонсо опустился на колени перед кроватью и стал ощупывать её низкую боковую стенку. Наконец, надавил на какую-то дощечку, и она углубилась внутрь, открывая таким образом щель, куда можно было просунуть руку. Алонсо так и поступил, и быстро извлёк из тайника конверт.

— Наш? — спросила Нэт, с интересом следившая за движениями наёмника.

Тот неторопливо вытащил из конверта бумагу, повертел её в руках и кивнул.

— Судя по тому, что здесь совершенно невнятные каракули, наш, — подтвердил он.

— Ну, вот и хорошо, — подытожил Дэн. — Тогда уходим.

Уговаривать никого не пришлось. Проходить через весь дом было небезопасно даже в столь позднее время, поэтому наёмники предпочли воспользоваться окном. И стали по очереди спрыгивать на траву, а затем быстро перебегать под сень деревьев. И всё бы было хорошо, если бы в самый последний момент, перелезая через подоконник, Нэт не задела незаметную в темноте статуэтку, стоявшую в самом углу. Статуэтка полетела вниз и упала, с громким звоном разбившись на маленькие кусочки. Нэт, не мешкая, устремилась следом за остальными.

Мы с Дамианом дежурили на своём посту уже несколько часов. Устроились на одном из растущих неподалёку от особняка деревьев. Без особого труда скрывшись среди густой листвы, с приходом темноты мы стали окончательно невидимыми. Более изощрённые средства конспирации в данном случае не требовались: дом посла не охранялся, как укреплённый замок или стратегический военный объект. Со своего места мы могли наблюдать за происходящим во дворе, поскольку забрались достаточно высоко, чтобы тому не препятствовал окружавший особняк забор. Окна, выходящие на сторону двора, тоже просматривались вполне неплохо, равно как и несколько боковых окошек, ведь непосредственно перед нами располагался угол дома.

Ждали мы долго, и неизвестно было, сколько ещё нам предстояло сидеть на одном месте. При определённом раскладе наёмники могли и вовсе задержаться в гостях у посла на несколько дней. За последние часы я успела дважды спуститься на землю и бессчётное число раз поменять положение, разминая затекшие части тела и ища хоть немного более удобную позу. Дамиан же выжидал, практически не шевелясь и неотрывно следя глазами за домом. Я страдала молча. Жаловаться было глупо: муж сразу же заявил бы, что мне не следовало ехать сюда вместе с ним. Признавать собственную неправоту не хотелось, да я и не считала, что была неправа. Так что всё, что мне оставалось, — это мужественно терпеть.