Южные ночи - Сьюзен Уэлдон

Глупости. Но как знать?..

Если он признает свою ошибку, то, может быть, Леа простит его? Тревор был в отчаянии Он готов забыть ее отношения с Джессом, но, по всей вероятности, она никогда и ни за что не смирится с тем, что он провел ночь с ее родной сестрой, пускай даже по ошибке. Черт, да он и сам не может с этим смириться. Внезапно смех и веселые крики смолкли. Открыв глаза, Тревор увидел, что и Леа, и дети дружно смотрят на него.

Девушка провела ладонью по распущенным волосам, потом по своей неизменной юбке для верховой езды. Концы каштановых прядей, как и низ юбки, были мокрыми, что говорило о ее недавнем купании.

Подумав об этом, Тревор нахмурился. Его терзала ревность, хотя он не раз убеждал себя, что не станет завидовать Батлеру. Но бесполезно. Леа все-таки принадлежала Джессу, черт бы его побрал, а не ему!

— Привет, — наконец проговорил Тревор.

Она коротко кивнула в ответ, не отрывая глаз от его обнаженного торса. Обыкновенно майор надевал рубашку задолго до приближения к дому, но сегодня забыл. Прескотта вдруг бросило в жар от этого долгого смелого взгляда, а на ее щеках показался розовый румянец, который очень скоро стал ярче и заметнее. Майор готов был поклясться, что Леа предпочла бы прикоснуться к нему не только взглядом своих фиалковых глаз… Он поскорее натянул рубашку и неуклюже, второпях застегнул ее на все пуговицы.

Леа продолжала разглядывать его. Тревор вспомнил свои ощущения, когда она прикасалась к нему, — словно каленое железо полоснуло тогда его кожу. Жаркая кровь вскипела в его венах. «Но ведь это была не Леа», — напомнил он себе и тряхнул головой, чтобы освободиться от нахлынувших воспоминаний.

Тревор не заметил, что на ступеньках одной из ближайших хижин сидела пожилая негритянка. Она обратила на себя его внимание только теперь, когда собрала ребятишек и увела их подальше от молодых людей, чтобы не мешать им. Леа обхватила себя руками за талию крест-накрест и упорно продолжала глядеть на Тревора.

Что ж, прежде чем закончится этот день, он обязан принять какое-то решение. Либо попросить ее руки, либо навсегда покинуть «Ривервинд».

Леа судорожно сглотнула и уставилась в землю, чтобы отвлечь себя от сумасбродных мыслей. Но напрасно. Хорошо хоть Тревор все-таки догадался надеть рубашку. Его бронзовый загар окончательно околдовал ее: майор Прескотт, который стоял перед ней в эту минуту, ничем не напоминал больше того бледнокожего беспомощного джентльмена, явившегося к ним на плантацию несколько месяцев назад. Работа в поле подтянула и закалила его, мускулы играли на крепких руках при каждом движении. Леа и раньше считала, что он недурен собой. Но если бы сейчас ее попросили описать его, то она не смогла бы подобрать слова. Ей вдруг захотелось провести ладонями по его широким могучим плечам, по рукам, животу и убедиться, что на ощупь они так же крепки, как и на вид.

— Вы домой? — спросил Тревор.

С трудом возвращаясь к реальности, Леа провела языком по пересохшим губам и ответила:

— Да.

— Но я не вижу вашей лошади.

Она снова попыталась сглотнуть, но ком так и стоял в горле.

— Я пешком.

Тревор протянул руку, и Леа тревожно округлила глаза. Она не осмелилась бы ехать вместе с ним в одном седле. Их тела будут слишком близки, она вынуждена будет приникнуть к нему. Пристойно ли? Черт побери! Да начхать на пристойность! Последние полтора месяца были сущей пыткой. Она каждый день видела его, но не смела к нему прикоснуться, тогда как умирала от желания напомнить ему каждый миг той ночи.

Словно на ватных ногах Леа приблизилась к Самсону и вложила свою руку в ладонь всадника. Стараясь не думать о том пламени, которое пронеслось по их соединившимся рукам, она встала на мысок его сапога и вскочила на лошадь позади Тревора. Он немного повернул голову и приподнял бровь.

— Что-то не так? — спросила Леа. Он улыбнулся:

— Нет, ничего, просто мне казалось, что вы предпочитаете сидеть спереди.

Обхватив руками его талию, Леа прильнула щекой к широкой спине Тревора и ответила:

— Вам неверно казалось. К тому же это в высшей степени неприлично.

Он усмехнулся и послал лошадь рысью.

— Мне все равно, что подумают другие, Леа. Вам, кстати, тоже, иначе вы не сидели бы сейчас и там, где сидите.

Она промолчала, подумав о том, что Тревор прав. Ехать верхом, тесно прижимаясь к нему, — это божественно приятно и дьявольски горячит кровь. Она от души наслаждалась близостью к нему. Ее волновали запах его тела, а также реакция майора, глубоко вздохнувшего, когда ее руки плотнее сжались вокруг его талии. Но что за пытка, в самом деле, — обнимать мужчину, которого ты любишь и которому не можешь сполна отдать свою любовь потому, что она ему не нужна! Это как знаменитые пирожные Нелли, которые нельзя есть, а можно лишь любоваться ими. К тому моменту, когда Самсон остановился напротив входа в конюшню, Леа чувствовала, что умирает от желания.

Тревор перекинул ногу через луку седла и соскочил наземь. Невозможно было утерпеть, чтобы не залюбоваться им — так по-мужски грациозно и мужественно он двигался. А когда, держа ее за талию, он помогал ей спуститься с коня, сердце Леа чуть не выскочило из груди. Майор медленно поставил девушку на землю, и между его темными бровями залегла морщинка. Ореховые глаза вспыхнули, в них на миг мелькнуло то, чему трудно подыскать название. Все так запуталось, что Леа уже не могла объяснить перемен в поведении Тревора. Но если бы не известные события, то она готова поклясться, что он желает ее.

Только разве можно желать и ее, и Рэйчел одновременно?

Он слегка склонил голову, приоткрыл губы… Леа и боялась, и готова была молить, чтобы он поцеловал ее. Ей так хотелось сейчас обнять его и впиться в его губы своими, не дожидаясь, когда он отважится на этот шаг. Но, призвав на помощь всю свою гордость, она подавила безумный порыв. Леа Стэнтон никогда не вешалась и не будет вешаться на шею мужчине. Ноги задрожали, отвращение к себе усилилось — совершенно очевидно, что при малейшем поводе со стороны Прескотта ее решимость развеялась бы в прах. К огромному облегчению Леа, Тревор сам разрешил проблему. Видя, что он ищет повод расстаться с нею, девушка немного остыла и сказала:

— Рабы сейчас обедают. Вам придется самому поухаживать за конем.

— Очень хорошо, — ответил Тревор натянуто. — Я привык делать все сам. — С этими словами он собрал поводья и повел Самсона в стойло.

Вопреки всякому здравому смыслу Леа потащилась следом. Остановившись на пороге, она наблюдала, как Тревор нашел свободный денник и расседлал Самсона. Она невольно залюбовалась его быстрыми и ловкими движениями.