Шторм - Нора Хесс

– Ты не смеешь так говорить с ним, старая шлюха, – взвилась Шторм, еле сдерживаясь, чтобы не вскочить с места, и уцепилась руками за стол.

– Я буду говорить так, как считаю нужным, ты – новая подстилка Мэгэллена, – и на глазах десятков посетителей заведения, следящих за их громкой ссорой раскрыв рты, Джози размахнулась и дала Шторм звонкую пощечину.

На долю секунды Шторм растерялась, заморгав от изумления; но тут же, не осознав до конца, что делает, она саданула кулаком со всех сил по лицу Джози, попав прямо в нос.

Джози вместе со стулом свалилась на пол. И пока она барахталась, лежа на спине с задранными ногами, запутавшись в скатерти, которую стащила со стола при падении, Шторм дернула Джеба за рукав, увлекая его к выходу.

– Пошли, – сказала она приглушенно, – давай пойдем в заведение Бака, как ты хотел. Здесь некоторые слишком много себе позволяют.

Восхищенные взгляды, смех и комментарии провожали шествующую широким шагом по залу к выходу Шторм. Джеб семенил, еле поспевая за длинноногой девушкой.

Не в силах скрыть свое облегчение от того, что они покинули, наконец, этот шикарный ресторан, старик затараторил надтреснутым голосом:

– Я же говорил тебе, Шторми! Я сразу сказал, что нам надо идти к Баку. Там собирается более доброжелательная публика. Там никто не станет досаждать тебе. Иначе Бак просто спустит такого наглеца со своего крыльца.

Через час, сидя на высоком табурете у стойки в салуне Бака, Шторм поглядывала, бессмысленно моргая, на двойные ряды бутылок, выставленных за широкой спиной владельца заведения. Она слегка покачивалась на своем сиденьи. Для женщины, которая редко когда за один вечер выпивала больше стакана вина, сегодняшняя доза была просто убойной. За шестьдесят минут она осушила три порции виски. Если учесть, что она выпила все это на голодный желудок, можно себе вообразить ее состояние. Алкоголь ударил ей в голову.

– Ну как, ты готова выпить еще немного, Шторми? – произнесла сидящая рядом с ней девица с ярко накрашенными губами.

– Ясное дело, Мэг, – произнесла Шторм и поморщила нос от запаха дешевых духов, исходившего от атласной кофточки проститутки, расстегнутой сверху на две пуговицы.

– Хорошо сидим, ведь правда, детка? – прошамкал Джеб, восседавший на высоком табурете по другую сторону от Шторм. Речь, как по-видимому и зрение, уже начали отказывать старику.

– Правда, Джеб.

– Разве я не говорил тебе, что здесь здорово, а? – и Джеб медленно и осторожно повернулся к бармену: – Еще одно пиво и двойное виски, Бак.

Бак подошел к ним и, перегнувшись через стойку, озабоченно зашептал:

– Джеб, Шторми, я не представляю, как вы сможете доехать сегодня вечером до дома.

– Сегодня вечером? – воскликнула Шторм и заморгала, глядя на плотную фигуру владельца салуна. – Мы никуда не поедем сегодня вечером.

– Ну как же, а домой? Вы разве не собираетесь возвращаться домой?

– Конечно, глупый ты человек! – криво усмехнулась Шторм. – Хотя нам и очень понравилось у тебя, я и старый Джеб – мы не можем оставаться здесь до темноты. Мой братишка Кейн спустит с нас шкуру, да, Джеб? – и она хлопнула по спине старика так, что тот вынужден был вцепиться в стойку, чтобы не свалиться с табурета.

Бак взглянул вверх на засиженный мухами циферблат висящих над стойкой часов, а затем снова бросил взгляд на эту странную парочку.

– Возможно, вы оба не заметили, но уже поздний вечер, девять часов.

– Да не сочиняй, – ухмыльнулась Шторм и игриво похлопала ладонью по сложенным на столе толстым рукам Бака. Однако взглянув в заляпанное грязью окно, за которым совсем стемнело, она с удивлением воскликнула:

– Черт меня побери, ты прав, Бак!

Она захихикала и, прислонясь плечом к костлявому плечу Джеба, произнесла:

– Как ты думаешь, мы сможем избежать расправы старины Кейна?

Джеб закачался на стуле и уставился на Шторм неподвижным совиным взглядом.

– Вот, дьявол, Шторми, похоже, я не в состоянии сделать ни шагу, поезжай домой одна. Хотя жаль, конечно, я бы помог тебе. Пока Кейн давал бы мне взбучку, ты могла бы быстренько улизнуть вверх по лестнице в свою комнату.

Мег, новая подружка Шторм, обняла ее за плечи и засмеялась:

– Ты совсем спятил, Джеб. Шторми и ползком не одолеть даже самой маленькой лестницы!

Шторм отпрянула от нее.

– Спорим, что я смогу отлично держаться на ногах? – воскликнула она и сползла с табурета на пол.

Пока Бак разговаривал с одним из своих завсегдатаев у дальнего конца стойки, другой его завсегдатай, вынув нож, процарапал в самом центре помещения прямо на полу длинную линию. Когда минут через двадцать после описанных событий в салун широким шагом вошел Уэйд, шесть постоянных клиентов Бака, вдохновленные примером Шторм, все еще пытались доказать собственную трезвость, старательно вышагивая вдоль процарапанной линии. Шторм не заметила Уэйда, который пару секунд стоял с окаменевшим лицом, а потом поспешно подошел к Джебу, слегка задев по дороге Шторм. Когда он взвалил обессилевшего старика на спину, Шторм недовольно сощурила глаза и протянула руку к безжизненно висящему на широком плече Уэйда телу Джеба. Только тогда, несмотря на свое почти невменяемое состояние, она все же узнала Уэйда. Тот грозно взглянул на нее и процедил, почти не разжимая губ:

– Надень жакет, возьми сумку и будь готова на выход, когда я вернусь!

– Иди ты к черту, всемогущий и ужасный Уэйд Мэгэллен! – закричала она. Но он только молча повернулся к ней спиной и вышел, унося в ночь безвольно болтающееся тело сухонького седовласого Джеба.

Мег второпях схватила жакет Шторм с вешалки у входа, сбросив при этом нечаянно три безобразных замызганных куртки.

– Давай, Шторми, быстрее, будь хорошей девочкой, – ласково твердила она, засовывая руки упирающейся Шторм в рукава жакета.

– Мэгэллен просто взбешен. Он шкуру с тебя спустит, если ты не будешь готова, когда он вернется.

Молодая шлюха собрала валяющиеся на стойке купюры и монеты и сунула их в сумочку Шторм.

– А теперь, – сказала Мег, – стой спокойно, я застегну, жакет на все пуговицы.

Добросердечная Мег уже почти справилась со своей задачей, когда в салун снова вошел Уэйд. Он закрыл за собой дверь и замер на мгновенье, глядя на стройную фигурку Шторм, нетвердо стоящую на ногах в перекошенном, криво застегнутом жакете и уставившуюся на него воинственным взглядом. Завсегдатаи салуна, видя такое дело, поспешно расступились в стороны – от греха подальше, освобождая Уэйду проход. А тот продолжал сверлить взглядом стоящую перед ним женщину, как будто не осмеливаясь дотронуться до нее.

И лишь один бармен заметил, что уголки его губ дрожат от еле сдерживаемого озорного смеха.