Тринитротолуол из Перистальтики - Константин Твердянко

— Ну весной, когда ночь со днем сходятся, — пояснила она.

Я потер висок кулаком. Что за ерунда? Ночь со днем вообще-то каждые сутки сходятся, еще и по два раза. При чем здесь весна… А! Дошло. Равноденствие. Видимо, здесь это какой-то праздник. И там, наверное, веселье, всякие народные гулянья… Показательно.

— Вот и послушай… Звитка, да? Так вот. В деревню, где жила, тебе нельзя. После эльфов, которые тебя оттуда забрали. Не будет тебе там жизни. А в другую деревню я не пойду. Ты — как знаешь, — кратко обрисовав ей суть дела, я еще раз огляделся и решительно перешел проселок.

Вернее, хотел перейти. На середине ухо уловило далекий повторяющийся скрип. Я опрометью кинулся обратно, углубился в придорожные кусты. Кит-скорпион последовал за мной, изо всех сил пытаясь не шуметь.

— Что такое? — испуганно спросила ведьма, которую опять пришлось тащить за руку.

— Едет кто-то, кажется, — коротко ответил я.

Потянулось напряженное ожидание. Подобравшись поближе к дороге, залег так, чтобы голые ветки хоть как-то меня скрывали. Скрип приближался. Вскоре к нему добавилось мерное хлюпанье грязи. Похоже, будто копыта ступают по раскисшей земле.

Так и оказалось. Когда непонятный транспорт наконец-то оказался в зоне видимости, я облегченно выдохнул: всего-то крестьянская подвода, запряженная крупным быком. Самым обычным — не мутантом каким-нибудь. На телеге тоже ничего опасного — просто дрова, аккуратно уложенные. Не понимаю, зачем их куда-то везти, если и так лес кругом, руби — не хочу. Ну да и не суть.

На облучке сидел один-единственный возница. Мужичок подремывал, склонившись к коленям, под неторопливое движение. Больше никого видно не было.

Повозку тянет бык. Мясная груда на четырех ногах, не оборудованная острыми зубами и когтями. Смирное животное, раз в упряжи. План родился мгновенно.

Спешно вернувшись к членистоногой твари, я показал ей, чтобы двигалась к дороге, и тихо шепнул:

— Мясо. Много. Вкусное.

Погладил себя по животу, выразительно глянул на монстра и устремился обратно. Через полминуты раздался громкий треск, а по ушам приложило отзвуком акустической атаки. Чудовище прекрасно осознало, о чем речь.

Выскочив к телеге, проникся ужасной сценой. Возница, который, видно, свалился с повозки, сейчас со стоном поднимался, держась за землю обеими руками. Громадный черный кошмар вцепился в быка и выдрал ему горло одним укусом. Кровь хлестнула во все стороны, заливая дорожную грязь. Несчастная скотина, тяжело булькая, завалилась на бок, сломав оглоблю. А чудовище уже придавило жертву суставчатыми лапами и вовсю рвало челюстями податливую плоть. С непривычки меня бы и стошнить могло, а теперь… Я только выругался, сбил мужика с ног и кинулся в кусты за ведьмой, пока она со страху не учудила еще чего-нибудь.

Застал я ее на том же месте и благоразумно посоветовал там и сидеть, пока не позову. Не надо ей видеть, как обедает паукообразная косатка, нервы слабоваты. А я пока займусь неудачливым селянином.

Мелькнула мысль выдать себя за спасителя и отогнать лютое чудовище, чтобы разжиться какими-то сведениями — и, может быть, полезными вещами. Но ее я тут же отогнал. Садистский какой-то план и циничный до невозможности. Я пока до такого лицемерия не дошел, слава богу. И не знаю, как отнеслась бы сама тварь…

Убивать его, естественно, тоже не имело никакого смысла, да и противно. Просто ведь подвернулся под руку со своим тягловым скотом. Подумаешь, в худшем случае расскажет в деревне страшную байку. Эльфам она ничем не поможет — сдается мне, они и так прекрасно засекли направление, куда мы движемся. А в этих краях мы не останемся — тварь упорно стремится продолжить свой путь к непонятной цели. Кстати, это было для меня дополнительным аргументом, чтобы не соваться в деревню. Химера уйдет дальше, а она мне помогла куда больше, чем все аборигены вместе взятые.

Почти привычно связал ошалевшего мужика, прикрутив руки к телеге. Когда тварь утолила голод, от туши быка оставалась едва ли половина. А прошло-то минут десять. Впрочем, нам с ведьмой точно хватит. С трудом размотав ошметки сбруи, измазавшись при этом в крови, я ткнул пальцем в недоеденное мясо, а потом в сторону леса. Попросил монстра:

— Отнеси туда, ладно?

И так чересчур долго тут задержались — прямо посреди дороги! Одно счастье, что, видимо, движение здесь не слишком-то оживленное. И тонкий слух пока не беспокоили посторонние шумы. Ни скрипа, ни топота. Хотя химера изволила кушать достаточно громко, был вынужден отойти от нее метров на двадцать. Там мешало не так сильно. Вообще, в новом теле настраиваться на источник звука и фильтровать помехи получалось не в пример проще, чем в бытность мою человеком. Кажется, словно это было не со мной… Впрочем, так оно и есть. В прошлой жизни.

На всякий случай еще прошелся туда-сюда. Встретившись с глазами неудачника-возницы, невольно вздрогнул: столько страха и обреченности я давно не видел. Он неотрывно косился на тварь, а меня будто и вовсе не замечал. Да, представляю, что он там себе уже навыдумывал. Эдак его и кондрашка хватит.

Возвращаясь в кусты, морально приготовился опять искать ведьму по каким-нибудь закоулкам. Благо ожидания таки не оправдались: она была именно там, где велели оставаться. И опять тряслась. То ли похолодало, то ли перепугалась не хуже мужика.

— Ну что, а? Пойдем, а? — подскочила она ко мне и даже схватила за рукав. — Пойдем?

— Погоди. — Осторожно отцепил ее пальцы. — Ты можешь… такой знак сделать, чтобы мужик… Ну, забыл, что видел?

Ведьма приоткрыла рот.

— Не все, не все! — спохватился я. — Что недавно было. Ну… как будто его по башке двинули.

— Ну, есть такой, от которого в голове мутится… — задумалась она. — Не знаю…

— Что? — Я нахмурился.

— Не наводила же! Мать показывала, но я уж худо помню… Да и на человека… Нехорошо.

— А если он про нас расскажет острым ушам, хорошо будет? — Пришлось немного припугнуть ведьму. Сработало. Нехотя она прикрыла глаза, пошевелила губами, видимо, вспоминая начертание или еще что-то в этом духе. Потом вдруг осведомилась:

— Чем знак-то будем выводить?

— А грязь не пойдет, что ли? — Я поглядел под ноги. Вон сколько краски…

— Не очень, — вздохнула женщина. — Если пальцем выводить, то трудно будет…

В чем именно там состоит трудность, я опять не понял, но