Путешествие на Запад. Том 3 - У. Чэнъэнь
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
– Вон он! – крикнул им Сунь У-кун, указывая рукой на улетавшего лебедя. – Видите, как летит!
– Да ведь это же лебедь! – возразил Чжу Ба-цзе.
– В него-то и превратился Князь с головой быка, – объяснил ему Сунь У-кун.
– Вот беда, – безнадежно произнес дух земли, – что же нам теперь делать?
– Вот что! – решительным тоном сказал Сунь У-кун. – Вы пробейтесь в пещеру, уничтожьте всех оборотней, сколько бы их там ни было, разорите дотла все это логово, чтобы старому быку некуда было вернуться, а я с ним сейчас посостязаюсь в превращениях!
Чжу Ба-цзе и дух земли беспрекословно подчинились и начали разбивать ворота, преграждавшие путь в пещеру. На этом мы с ними пока распрощаемся.
Великий Мудрец Сунь У-кун спрятал свой посох с золотыми обручами, прищелкнул пальцами, прочел заклинание, встряхнулся и превратился в быстрого сокола. Одним взмахом крыльев он со свистом взлетел в небесную высь и скрылся в просвете облаков, а оттуда камнем опустился прямо на лебедя, вцепившись в него когтями, и начал клевать ему глаза. Князь с головой быка сразу же догадался, что это не сокол, а Сунь У-кун, поспешно тряхнул крыльями, обратился в желтого ястреба, извернулся и начал клевать своего врага. Тогда Сунь У-кун превратился в черного феникса – единственную птицу, которая легко может побить ястреба. Князь с головой быка знал это. В свою очередь он превратился в белого аиста, издал протяжный трубный звук и полетел на юг. Тогда Сунь У-кун остановился, тряхнул крыльями, превратился в красного феникса и пронзительно закричал. Надо вам сказать, читатель, что красный феникс считается царем всех птиц, и его не смеет тронуть ни одна птица. Поэтому Князь с головой быка на одном крыле скользнул вниз, опустился на скалу, где сразу же превратился в кабаргу, и с самым беспечным видом принялся щипать траву.
Но Сунь У-кун узнал его и, стремглав опустившись вниз, превратился в голодного тигра, который стал бить хвостом и шевелить когтями, готовый наброситься на кабаргу, чтобы сожрать ее. У Князя с головой быка от страха перестали повиноваться руки и ноги. Ему с огромным трудом удалось превратиться в золотистого барса, и он бросился на тигра. Но Сунь У-кун вовремя спохватился и, обернувшись головой против ветра, качнул ею, превратившись в льва с золотистыми глазами, поедающего тигров47. Он начал громоподобно рычать, вращая своей головой с железным лбом и медным теменем, и готовился сожрать золотистого барса. Князь с головой быка встревожился и впопыхах превратился в большого бурого медведя. Расставив задние ноги, он встал на дыбы и готовился схватить льва. Но Сунь У-кун не растерялся. Он покатался по земле и превратился в огромного слона, с длинным, как удав, хоботом, и с острыми, как ростки бамбука, бивнями. Подняв хобот, он готов был обмотать его вокруг медведя.
Тут Князь с головой быка громко рассмеялся и принял свой первоначальный вид – он превратился в белого быка, но исполинских размеров. Голова его была величиной с горную вершину. Глаза метали молнии. Рога вздымались над головой, как две железные пагоды. Зубы походили на острые клинки. Его длина от головы до хвоста была более тысячи чжан, а вышина от копыт до хребта – восемьсот чжан!
Обратившись к Сунь У-куну, белый бык заревел:
– Негодная обезьяна! Посмотрим, как теперь ты справишься со мной?!
Сунь У-кун тоже принял свой первоначальный вид, вытащил посох с золотыми ободками, изогнулся и произнес: «Увеличивайся!»
Сунь У-кун мигом вырос до десяти тысяч чжан, голова его стала величиной с гору Тайшань48, глаза – как луна и солнце, рот – кровавый пруд, а зубы – створки ворот. Держа в руках огромный железный посох, он начал колотить белого быка прямо по голове. Но голова у быка оказалась крепкой. Не обращая внимания на удары, он пустил в ход свои рога и начал бодаться. Тут произошел такой бой, что даже горы ходуном заходили, небо содрогнулось и земля задрожала:
Коль на один только чи добродетель растет,
Преграды пред ней возрастают на тысячу чжан,
И, если бы не умнейшая из обезьян,
Кто смог бы препятствия страшные сдвинуть с пути?
Чтоб пламя немеркнущее у горы загасить,
Банановый лист чудодейственный надо добыть,
Но сила и хитрость не могут его залучить…
Случалось, что и Сунь У-кун всю надежду терял
Наставнику мудрому в новом несчастье помочь,
Но тот среди сил всемогущих поддержку всегда обретал,
И так удавалось напасти и зло превозмочь,
В согласье стихии враждующие привести,
Чтоб в добрых делах они снова могли расцвести,
Злых духов унять, грязь с души возмущенной отмыть
И вновь по открытой дороге на Запад спешить.
Оба противника пустили в ход все свое волшебство и могущество и вели бой на высоте половины горы. Все духи и бесплотные существа, которым довелось пролететь мимо, сильно встревожились и вместе с золотоглавым своим повелителем, вникающим в суть всех явлений природы, а также с небесными духами Людином и Лю-цзя, с восемнадцатью духами – хранителями кумирен плотным кольцом окружили Князя с головой быка.
Но он ничуть не испугался. Посмотрели бы вы, как он бодался! Он бросался то вправо, то влево, то устремлялся вперед. Его рога блестели, как отполированное железо, он бросался с разбегу на своих врагов, ловко поворачиваясь во все стороны. Шерсть вздыбилась на нем щетиной, хвост от злости и напряжения стал твердым и упругим. Он бил им и махал во все стороны.
Сунь У-кун нападал на быка спереди, а множество духов, явившихся на помощь, били его с разных сторон. Наконец бык не выдержал. Бросившись на землю, он стал кататься по ней и, приняв прежний облик Князя с головой быка, метнулся в свою Банановую пещеру. Сунь У-кун тоже принял свой первоначальный вид и погнался за ним, сопровождаемый всеми духами. Но дьявол крепко запер за собой ворота и не показывался. Между тем духи обступили гору так плотно, что ни капли воды не могло бы просочиться.
Как раз в тот момент, когда осаждающие стали разбивать ворота пещеры, к ним подоспели с громкими криками Чжу Ба-цзе, дух земли и его воины. Сунь У-кун первый заметил их и спросил:
– Как обстоят дела в пещере Скребущей облака?
Чжу Ба-цзе стал со смехом рассказывать:
– Бабенку этого старого быка я убил сразу, одним ударом граблей. Когда я