Военные мемуары - Призыв 1940-1942 - Шарль Голль

В Ливане дела пошли быстрее, хотя и там нам не удалось добиться всего, к чему мы стремились. Президент Ливанской республики Эмиль Эддэ, непоколебимый друг Франции и опытный государственный деятель, добровольно ушел в отставку за три месяца до кампании, которая привела нас в Бейрут. Никем замешен он не был. С другой стороны, срок полномочий парламента уже давно истек. С точки зрения государственных принципов и конституции не существовало никаких препятствий.

Но совсем иначе обстояло дело в области политической борьбы между отдельными группировками. Яростным соперником Эмиля Эддэ являлся другой маронитский деятель - Бехара эль Хури. Этот человек, прекрасно знавший положение дел в Ливане, объединил вокруг себя многочисленных приверженцев и представлял интересы больших слоев населения. "Эддэ уже занимал пост президента, теперь моя очередь", - заявил мне Хури. Наконец, обоих конкурентов тревожил, хотя и не привел к сближению, третий деятель - Риад Сольх, пламенный вождь мусульман-суннитов, который потрясал знаменем арабского национализма под сенью мечетей.

При таких обстоятельствах мы сочли целесообразным наделить верховной властью человека, который возглавлял правительство к моменту нашего прихода. Это был Альфред Наккаш, может быть, менее блестящий, чем трое вышеуказанных полигиков, но обладающий способностями и уважаемый всеми деятель. Его пребывание на посту главы государства в этот переходный период не должно было, как нам казалось, вызвать бурной оппозиции. Однако это оправдалось только частично. Дело в том, что если Эмиль Эддэ благородно примирился с нашим временным выбором, а Риад Сольх избегал чинить препятствия тому, кто взял на себя бремя власти, то Бехара эль Хури использовал против него все коварные методы и все возможные интриги.

Но в ожидании свободного волеизъявления народа такое политическое положение в Дамаске и в Бейруте не таило в себе никакой угрозы. Ничто не угрожало общественному порядку, и администрация вполне справлялась со своими обязанностями. Общественное мнение тоже мирилось с отсрочкой выборов, вызванной чрезвычайными обстоятельствами военного времени. Короче говоря, если бы не вмешательство англичан, которые систематически выискивали предлоги и всякие случайные поводы для этого, то переходный период между мандатным режимом и полной независимостью, бесспорно, мог бы и должен был бы пройти без всяких осложнений.

Но в то время как в Каире Литтлтон с головой ушел в проблемы, связанные со снабжением Востока, а генерал Вилсон несколько отошел на задний план вместе со своим чрезвычайным положением и откровенными нападками на нас, в Бейруте обосновался Спирс в качестве начальника миссии связи. В январе он был назначен английским посланником при сирийском и ливанском правительствах. В его руках были великолепные козыри: наличие английской армии, многообразная деятельность английской разведки; контроль над экономическими отношениями двух стран, которые могли существовать только при наличии торговли; поддержка его деятельности во всех столицах со стороны первой в мире дипломатии; огромные средства для пропаганды; официальная поддержка соседних арабских государств, Ирака и Трансиордании, где царствовали короли из дома Хуссейна, а также Палестины, английский Верховный комиссар которой систематически выражал лицемерные страхи по поводу реакции арабского населения порученных ему территорий в связи с "притеснениями", которым якобы подвергаются их сирийские и ливанские братья. Наконец, одним из козырей был Египет, где устойчивость правительств и удовлетворение честолюбия тех, кто стремился получить министерский портфель, в тот период полностью зависели от англичан.

Атмосфера корыстолюбия, интриг, честолюбивых устремлений, царившая в Леванте, легко могла соблазнить англичан, обладавших такими козырями, начать заманчивую игру. Внушить Лондону некоторую умеренность могли только опасение разрыва с нами и необходимость считаться с чувствами французов. Но такие же соображения и та же необходимость смотреть в будущее ограничивали равным образом и нашу защиту и наш отпор. Моральный и материальный ущерб, который нанес бы нам разрыв с Англией, был достаточно серьезным основанием, чтобы сдерживать нас. Кроме того, не теряла ли Свободная Франция, по мере распространения своего влияния, в какой-то степени ту концентрированную твердость, которая позволила ей на этот раз, поставив все на карту, одержать верх над Англией? Наконец, разве возможно было открыть глаза французскому народу на происки его союзников, когда вся Франция была ввергнута в бездну и самым важным было поддерживать у французов доверие и надежду, чтобы в конце концов вовлечь их в борьбу с врагом?

Тем не менее несмотря ни на что, сам факт установления нашей власти в Сирии и Ливане явился большим вкладом в дело лагеря свободы. Тылы союзников на Востоке были теперь прочно обеспечены. Теперь немцы уже лишились возможности проникнуть в арабские страны, не предпринимая обширных и чреватых большими опасностями операций. Турция, которую Гитлер рассчитывал путем давления заставить примкнуть к державам оси и превратить в свой мост из Европы в Азию, уже могла не бояться окружения и решила занять более твердую позицию. Наконец, "Свободная Франция" получила теперь возможность выставить на полях сражения более крупные вооруженные силы.

В связи с этим оборону территории Леванта мы решили доверить сирийским и ливанским войскам, постоянную охрану побережья поручить нашему флоту и оставить в резерве одну французскую бригаду. Все эти вооруженные силы поступали под командование генерала Юмбло. А для того чтобы иметь возможность сражаться в других местах, мы одновременно сформировали две сильные сводные бригады и танковое соединение с соответствующими вспомогательными войсками. Командовать этой подвижной группой было поручено генералу Лармина, которого на посту Верховного комиссара в Браззавиле сменил генерал медицинской службы Сисе. К сожалению, группа была довольно малочисленная, но она располагала мощными огневыми средствами благодаря боевой технике, захваченной нами в Леванте. Проездом через Каир я встретился с новым главнокомандующим генералом Окинлеком. "Как только наши части будут готовы, - сказал я ему, - мы передадим их в ваше распоряжение, но только для использования в бою". - "Роммель, - ответил он, - все сделает для того, чтобы предоставить мне такой случай".

Но в то время как на Средиземноморском театре война происходила главным образом на границах Египта и Ливии, что благоприятствовало нам и нашим союзникам, в Европе она развернулась на огромном пространстве от Балтийского до Черного моря. Немецкое продвижение в России происходило чрезвычайно быстро. Однако каковы бы ни были первоначальные успехи гитлеровских армий, русское сопротивление усиливалось с каждым днем. Как в политическом, так и в стратегическом отношении это были события чрезвычайной важности.