Кто не спрятался, я не виноват…(СИ) - "Изменяя_реальность"

— Я бы и не появился на ней, если бы не этот кукловод, — зло огрызнулся Таннер. — Разыграем комедию, что поверили в случайное нападение на тебя?

— Да. Я выставлю за тобой и за ней наблюдателей. Вот, возьми эту сим-карту… — выуживая из нагрудного кармана на футболке кусочек пластика, произнёс он. — Будешь звонить мне.

— Хасан, я не твой подчинённый. Давай-ка я сам разберусь в своей группе.

— И всё же возьми карточку, — настойчиво повторил Абу Азраил.

Таннер поджал побелевшие от злости губы, и двумя пальцами, словно гремучую змею, взял кусок пластика.

— Хасан, где мой смартфон? Он был в кармане брюк… Надо позвонить в Лондон, кое-кому, кому я верю больше, чем себе…

Хасан молча вынул из кармана гаджет и вернул его американцу. Роберт благодарно кивнул. Длинные гудки в трубке невозможно нервировали его, пока, наконец, знакомый сонный голос не ответит:

— Этвал, слушаю…

— Сэм! Привет, малыш. Это Роберт, — спешно пробормотал он, чувствуя несоизмеримое облегчение в душе от знакомого голоса.

— Роберт! Господи… Роберт! Живой… Слава Богу! Как ты? — от переполнивших её эмоций Саманта сорвалась на крик.

— Погоди… Постой, моя хорошая… Скажи мне пожалуйста, что с теми фотографиями, что я тебе присылал? Ты так и не ответила…

— Как это не ответила? Ты совсем что-ли? Я завалила твою почту сообщениями… Все фото и генетическая экспертиза по телу «Икара» — подделка... Таннер, Хиллари убили у него дома.

Повисла тягостная пауза. Шокирующие события одно за другим валились на его голову.

— Когда?

— Чуть больше месяца назад. Убийц не нашли. Это я тебе тоже писала.

— Сэм, на моей почте нет ни одного… — он резко замолчал. В ушах шумело. Боль в ноге отступила на самый дальний план. — Сэм, собирай вещи и немедленно вместе с отцом уезжайте. Куда угодно!

— Что ты такое говоришь, куда и зачем нам уезжать?

— Сэм, просто поверь мне… Прошу… Вы в опасности. В большой. Уезжайте, и не говорите мне — куда. Когда вернусь — я сам тебя найду. Деньги возьми в сейфе. Всё, больше мне нечего сказать.

— Роберт… Хорошо, я сделаю, как ты сказал. Как Сара? Не нашел ещё?

— Нет, Сэм. Не разводи светскую беседу, нас могут слушать…

— Натали о тебе спрашивает постоянно.

— Всё, я тебя обнимаю, малышка. Скажи ей… Ничего не надо.

— Скажу, что ты о ней вспоминаешь.

— Постоянно… До встречи! — бросил в трубку он и отбил звонок. Подняв взгляд на внимательно слушающего Хасана, сообщил. — Мою почту взломали. Моего информатора в Лондоне убили. Моя помощница в опасности. Дочь в чьих-то руках, кто совсем не похож на старого врага, действующего из жажды мести. Хасан, мне нужно много оружия.

— Я дам его тебе, когда мы разберемся, кто играет с тобой. И кто втянул меня в эту игру…

Роберт, приходя в себя от шока, задумчиво повертел в руках смартфон. Интересно, был ли у таинственного врага доступ не только к почте, но и возможность прослушать его разговоры. Если да, то этот кто-то начнет действовать немедленно после звонка Саманте.

— Как думаешь, меня прослушивали?

— Поживем — увидим. Если тебя слушают, то этот разговор не останется тайной…

— Согласен. Нам надо разработать план и способ связи между собой. Телефон куплю на рынке, буду отписываться тебе…

— Бери мою машину, Маес и возвращайтесь в Багдад. Я буду там через два дня: разыщу Абдала и позвоню тебе на номер.

Роберт кивнул, нервно облизнув губы. Получить неожиданного союзника он и не предполагал, когда вдруг встретился с Хасаном взглядом на окраине Багдада в дешевой чайхане. Повороты судьбы не переставали его удивлять, но самое странное было, что теряя контроль над ситуацией он все-равно чувствовал себя уверенно. Пожалуй, о чем он переживал сейчас в первую очередь, так это о дочери и о Саманте. Девушка была ему дорога, будто родная дочь.

Ингрид напряженно всматривалась в окружающие руины. Другого подходящего слова для того, что после себя оставили боевики ИГиЛ от древнего города Роберт к сожалению подобрать не мог. Ведя машину, он мысленно возвращался к первым дням атаки на Мосул, когда еще никто толком не слышал о провозглашенном халифате. Огромный, некогда состоявший из почти полусотни районов город, сейчас, спустя четыре года после окончания военных действий и объявленной над группировкой победой, продолжал умирать. Большинство домов лежали в руинах. Камень на камне, пыль в пыли. Вдоль узкой дороги, по которой Таннер вел машину к центру города, стояли, похожие на призраков, двух- трех- этажные домишки. Их посеченные осколками и пулями стены местами обнажали нехитрый быт оставшихся жителей. Кое-где виднелись личные вещи, оставленные на сушку после стирки. Местами, кроме арматуры от построек, не было ничего. Иногда пустыми проплешинами в дорожной пыли лежали целые кварталы. Проезжая по рыжей от глиняной пыли улочке мимо полуразрушенного здания школы района Домеез, Роберт тем не менее с удовольствием отметил, как на небольшом поле разновозрастная ватага ребятишек играет потрепанным футбольным мячом. Эта картина на миг заставила его улыбнуться. Все-таки жизнь не стоит на месте, жизнь ищет выход. Переведя усталый взгляд на Маес, он отметил, что женщина выглядит крайне подавленной окружающим пейзажем.

— Что, впервые в Мосуле? — вскинул он брови. Поверить в то, что она играла на два фронта ему пришлось с трудом. Но иного объяснения произошедшему не находилось.

— Да, впервые… Я слышала, что его разрушили, но не представляла себе полноты картины, — честно призналась она, сдерживая наворачивающиеся на глаза слезы. Роберт усмехнулся, вновь вонзившись взглядом в полотно дороги. По обоюдному решению с Хасаном, путь к Багдаду решено было проложить по трассе М-80 до развязки на Киркук. Оттуда путь на Багдад проляжет через М-19 до М-2 — по практически необитаемой трассе. Одним из правил выживания во все ещё послевоенном Ираке оставалось менять пути перемещения не зависимо от того, встретилось ли на дороге ополчение или нет.

— Ингрид, зачем ты искала встречи с Хасаном? Я думал, что ваша организация не интересуется такими позёрами, как Абу Азраил, — с напускной беспечностью поинтересовался Роберт. — И тем более не платит им за репортажи.

— Один информатор в Мосуле, репортер местной газетки, пообещал хороший материал про заложников из числа репортеров. Но после того, как на нас напали, я думаю, что связываться с Абу Азраилем была плохая идея.

— Так, а при чем тут Хасан? — задумчиво пожевав губами, приготовился произнести заранее заготовленную фразу Роберт. — Я так подозреваю, что на него по прежнему охотятся ИГиЛ-овцы, и это нападение совершили из какой-нибудь «спящей ячейки».

— Мне пообещали, что если я с ним встречусь и возьму интервью, меня приведут к одному из местных старейшин, и он укажет на местоположение заложников. Если они вообще есть, конечно, — пожала плечами Маес, внимательно вглядываясь в лицо мужчины. — Что такое «спящая ячейка»? Я не слишком хорошо понимаю…

— Это затаившиеся боевики, инструктора и охотники за такими, как Хасан. Как-то быстро ты сдалась… И давно ты в Ираке?

— Таннер, что за допрос?

Роберт фыркнул, грустно усмехнувшись. Допрос… Если бы это был допрос, ни о какой любезности речи бы не шло. Оторвав вспотевшую ладонь от руля, жестко потер слегка онемевшее бедро, чувствуя под основанием ладони бугрящуюся повязку и напряжённые мышцы. Через час или полтора непременно нужно будет сделать остановку, чтобы поменять повязку и немного пройтись. Благодаря заботе жены Хасана рана практически перестала тревожить его, лишь чуть зудела под густой вонючей мазью кожа. Сусана, улыбаясь ему, будто родному человеку, подала небольшую стальную банку, до верху наполненную вязкой беловатой субстанцией, тяжело пахнущей травами и чем-то еще. Взгляд женщины удивил его, когда она провожала его до ворот вместе с Хасаном в дорогу. Так поступали лишь с близкими людьми, уходящими навсегда. Что ж, возможно, Сусана была не далека от истины.