Право на эшафот - Бронислава Антоновна Вонсович

– Решили воспользоваться нашей спальней? – услужливо проскрежетала встретившая нас горгулья. – Рекомендую оранжевую, она самая уютная, и ванна при ней самая большая.

Если Рауль и был удивлен столь быстрым исполнением клятвы с моей стороны, то он это успешно сдержал внутри, наружу вырвалось лишь:

– Нам не нужна спальня, нам нужна библиотека.

Но оглядывался он вокруг с живым интересом. Наверняка не прочь был бы пройтись и по остальным помещениям.

– Донья, не слишком ли большую волю вы дали своей игрушке? Использование библиотеки в таких целях запрещено, – возмущенно проскрежетала горгулья. – Библиотека не место для развлечений. Вы можете использовать свою игрушку только в спальне. Ее запрещено проводить куда-то еще, в любое помещение общего пользования. Она туда просто не пройдет. Это общее правило, касающееся всех Сиятельных. Кстати, у меня вопрос насчет недавно рвавшегося сюда еще одного Сиятельного. Давать ли ему доступ?

– Не давать. Перетопчется, – решила я радостно.

Радость была вызвана тем, что Раулю в библиотеку попасть не удастся, а значит, совесть моя перед Сиятельным сообществом чиста. Хотя и создавать проблему Диего тоже оказалось приятно: как-никак он мне еще за жемчуг задолжал.

– То есть дать, когда он достаточно потопчется на пороге? – педантично уточнила горгулья. – Достаточно – это сколько?

– То есть вообще не давать, он скоро уедет, – пояснила. – А игрушки он планирует таскать часто и разных. Это я – сеньорита скромная, взяла одну и скоро уберу, а у него тормозов нет. Он игрушки сюда коробками таскать будет.

– Тогда вы правы, этот дон не должен сюда попасть. Провести вас в оранжевую спальню?

– Спасибо, но нет. Мы планировали провести время в библиотеке. Придется искать другую.

– О времена, о нравы, – неодобрительно процедила горгулья. – Сколько лет прошло, а у Сиятельных так и не изменились развлечения. Вы уже уходите, донья?

– Да, – сказала я и сделала шаг назад.

– Нет, – заартачился Рауль и шагнул вперед. – В спальню так в спальню. Вернемся к традициям.

Глава 35

Наверное, это оказалось последней каплей, потому что от предложения Рауля я настолько разозлилась, что засияла даже через зелье. Более того, я напрочь выжгла его – зелья, скрывающего Сиятельность, во мне не осталось ни капли.

– Как вы смеете? – процедила со всем высокомерием, доставшимся мне от тетушки. – Что вы о себе возомнили? Да ваша страна во мне нуждается больше, чем я – в вашем университете!

Помимо сияния из меня пробивались заклятия явно наступательного толка, я их не знала, но мое тело позаботилось само, и атакующее заклинание жгло кончики моих пальцев.

– Донья, только не здесь! – заверещала горгулья неожиданно тонким, но все равно скрипучим голосом. – Мы не сможем скрыть мощный выплеск силы! И труп не сможем утилизировать!

Про проблемы с энергией она не заикнулась. Как же: здесь присутствовал низкий, с горгульиной точки зрения, маг. Я застыла, потому что понятия не имела, что делать с проявившимся заклинанием. Тело создало его на рефлексах, но развеять на рефлексах почему-то не спешило. Не хотелось бы узнать, что развеять его можно только вместе с кем-то.

– О, донья, так вы еще и держать себя под контролем не можете? – совершенно спокойно отметил Рауль. – Да вы же потенциальная бомба, заложенная под наш университет! Похоже, самое безопасное для Теофрении – вернуть вас в Мурицию. Пусть разбираются сами.

– Не надо было делать непристойные намеки, – огрызнулась я. Руки держала перед собой, чуть разведя в стороны. Цвет приготовленного заклинания мне самой активно не нравился, был он таким багрово-красным, что казался почти черным. – Какого черта вы заговорили о спальне? Мы с вами ни на какие спальни не договаривались!

– Донья, как раз в библиотеке этим заниматься непристойно, – возразила горгулья. – А спальня для таких дел и предназначена. Даже если вы что-то уничтожите в процессе, это не невосстановимое.

Показалось, что пламя на кончиках пальцев увеличилось и потемнело. Хотя куда еще-то?

– Катарина, давайте вы успокоитесь, и мы поговорим, – предложил Рауль. – Все равно меня здесь никуда, кроме спальни, не пустят, но там ведь можно и просто посидеть, так?

– Так, – согласилась.

– Тогда убирайте эту гадость с рук и пойдемте изучать местное гостеприимство.

– Я не могу.

– Как это не можете? – изумился Рауль. – Первое, чему учат мага после контроля, – это развеивать собственные заклинания.

– Я этого не помню. После того как я побывала в королевской тюрьме, у меня часть памяти оказалась под блоком. И почти вся информация по магии. Думаете, зачем я к вам приехала? Учиться.

Рауль закрыл глаза и, кажется, мысленно досчитал до десяти, чтобы успокоиться. Иных причин зажмуриваться у него не было. Не боялся же он ослепнуть от моей неземной красоты, в самом деле? Маскировка с меня слетела, и это было ужасно. Успокаивала немного лишь бутылочка с зельем, одну я всегда носила при себе вместе со всей наличностью. А то вдруг бежать придется? Но как теперь бежать?

– Катарина, это очень просто. Представьте, что втягиваете заклинание в пальцы. Как выпустили его, так и втянули, – он говорил тихо, но как-то так, что я невольно успокоилась и послушалась. Огонь с пальцев исчез, словно его и не было. Даже кончики ногтей, требовавших маникюра, не пострадали. – Умница.

– Донья, вы могли бы спросить меня, – обиженно заметила горгулья.

– Проблема в том, что я не знаю, чего я не знаю. Все вылезает вот так, спонтанно.

Сияние я тоже притушила и стала почти обычной. Почти – потому что с обычным человеком меня сейчас не спутал бы никто. Вон и Рауль с интересом изучает. Надеюсь, ищет отличия от знакомых ему дам, а не прикидывает, как внести в список побед одну Сиятельную дуру. Или как выставить ее из страны с наименьшими потерями для Теофрении. Последнее даже печальней. Первое хотя бы дает отсрочку.

– В спальню вас отвести?

– Отведите. – Рауль сопроводил разрешение прямо-таки королевским жестом.

Но горгулья его проигнорировала, ждала моего ответа. Пришлось подтвердить, что мы направимся именно туда.

– Вино? Фрукты?

Рауль промолчал, наученный опытом общения с недружелюбным проводником, лишь вопросительно на меня глянул. Непривычно ему, наверное, чувствовать себя пустым местом в глазах какой-то каменной почти статуи.

– Вино и фрукты, если можно, – согласилась, поскольку самой было интересно, что нам могут принести в этом столько лет забытом Двуединым месте.

– Можно, – вздохнула горгулья. – Даже обед могу предложить, но запасов осталось мало. Эх, были времена, когда стазисные хранилища ломились от деликатесов. Сейчас почти все отключены. И не из экономии, а потому что пустые.

Она не сказала, куда ушли запасы, но, скорее всего,