Снежная ночь с незнакомцем - Джейн Фэйзер

— Простите меня, если я оскорбила вас, — сладким голоском сказала она. — Но, возможно, вы не знаете вашего лэрда так хорошо, как знаю его я.

— Вы его знали раньше? — спросил Дункан, ударяя по спице ладонью. Удар, похоже, оказался слишком сильный, и спица не вошла в паз. Дункан пробормотал что-то неразборчивое и начал всю работу заново.

— Знала, — сказала Фиона.

— Если позволите спросить, что он вам сделал? Почему его характер произвел на вас… такое неприятное впечатление? — спросил Дункан.

— Он сравнил меня с сурком.

Дункан замер и посмотрел на Фиону сквозь спицы. Фиона слегка покраснела и передернула плечами.

— Нет, для меня это не имеет никакого значения, ибо я нисколько на него не похожа.

— На сурка? — изумился Дункан, теперь он полностью был уверен, что она лжет. Он никогда не мог бы отозваться так о леди.

Но Фиона убежденно закивала:

— Это была такая глупость. Все случилась на моем дебюте, в Ганстон-Холле. Мы с подругой решили немного пошутить, и она предложила вашему великому и могучему лорду задуматься о том, какой бы я была ему подходящей парой, а он сказал: «Фиона Хейнс?» — Она забавно передразнила его, говоря густым голосом. И с задумчивым видом потерла подбородок. — «Младшая сестра Лэмборна? Каштановые волосы? Примерно такого роста? Слегка напоминает сурка?» Ага! — торжествующе воскликнула Фиона. — Вы даже не удивились! Вы прекрасно знаете, какой он негодяй!

О, она ошибалась. Ужасно ошибалась — Дункан удивился и ужаснулся.

— Его друзья хорошенько посмеялись над этим, и, очевидно, их одобрение подтолкнуло его на следующий поступок. Он повернулся к моей подруге Молли и сказал: «Спасибо, мисс Элджин, но уж лучше я женюсь на сурке». — Фиона рассмеялась, но смех был каким-то неестественным.

— Может, мисс Элджин придумала весь этот разговор? — предположил он, надеясь, что так все и случилось.

— А зачем ей это понадобилось?

— Есть множество причин. — Дункан помнил Молли Элджин: она всеми силами старалась держаться поближе к нему.

— О, я не сомневаюсь, что Молли Элджин не имела в виду ничего хорошего, когда заговорила с ним обо мне, — сказала Фиона, небрежно махнув рукой. — Но все же я знаю, что это сказал он. Ибо я слышала весь разговор, так как стояла всего в двух футах от него. Я слышала его совершенно четко. — Она презрительно рассмеялась. Затем замолчала и снова принялась ходить. — Знаете, мне это было безразлично. Меня интересовал Лондон.

Дункан заметил явное противоречие тому, что она говорила ему утром. Он не допускал даже мысли, что ему напомнят, каким человеком он раньше был. Самовлюбленным и, очевидно, жестоким. Дункан ударил ладонью по спице, и та вошла в пазы колеса. Ухватившись за спицу, он с силой дернул ее, чтобы убедиться, что все на месте. Довольный, Дункан вылез из-под колеса и встал на ноги. Надевая перчатки, он сказал:

— Зная лорда, я представляю, как вы были правы — безусловно, он сказал это, чтобы позабавить своих друзей. И все же я уверен, что ему стало бы стыдно и он сожалел бы о своих грубых словах, если бы понял, как они расстроили вас. — Дункан краем глаза покосился на нее. — Я в этом уверен.

Фиона рассмеялась.

— Если и есть мужчина, способный с радостью растоптать чувства другого человека, — то это ваш лорд, сэр. Я слышала и другие истории о нем, но пока оставлю их при себе. Честно признаюсь, что я не заговорила бы об этом, если бы вы не спросили. Я уже совсем забыла об этой истории! Правда, удивляюсь, как много я запомнила. Посмотрите, снова идет снег. — Фиона откинула голову и, закрыв глаза, высунула кончик языка, стараясь поймать снежинку. Внутри Дункана что-то дрогнуло.

Ему не хотелось проявлять интерес или переживать какие-то чувства — это привело бы лишь к разочарованию и боли, а ему еще долго с этим жить, — но он не мог не думать, какова была бы его жизнь, если бы он тогда, давным-давно, так небрежно не отверг Фиону. Если бы он по-настоящему узнал ее… Черт побери, он даже не мог сказать ей, кто он, ибо тогда все, что она говорила, было бы правдой.

Тем не менее Дункан покопался в своей памяти и отыскал смутные воспоминания о том самом вечере. В то время он был ужасно бесцеремонен по отношению к чувствам других людей. Особенно женщин. Но если Дункан когда-то обращался с хорошенькими девушками как с домашними животными, то сейчас он с благодарностью бы стоял на коленях, если хотя бы одна из них не придала значения его обгоревшей коже и позорной смерти его близкого друга. Чувство глубокого сожаления и утраты овладело им снова, когда он проверял колесо. То, что он был столь жесток с таким очаровательным созданием, как Фиона Хейнс, заставляло его чувствовать себя намного более скверным, чем обычно.

Дункан отряхнул кожаные штаны, подошел к козлам повозки и швырнул поломанную спицу под скамью. Одна из лошадей встревоженно заржала, и он подумал, что лошадям нужна теплая конюшня. Но другая лошадь фыркала и рвалась из упряжи, и Дункан, обернувшись, посмотрел на Фиону.

От того, что он увидел, у него остановилось сердце.

Теперь уже все лошади беспокойно переступали копытами и трясли головами. Фиона ничего не замечала — она выставила вперед руку и смотрела, как снежинки опускаются на ее ладонь. А позади, не более чем в десяти футах от нее, припал к земле страшно худой волк, подкрадывавшийся к лошадям.

Количество волков в горных районах было жестоко снижено для спасения овец, но Дункан слышал рассказы о случайно уцелевших исхудавших голодных волках-одиночках. Волк выглядел истощенным, а Фиона стояла между ним и едой. Лошади фыркали, били копытами и ржали, глядя на Дункана.

Фиона посмотрела на лошадей, затем на Дункана.

— Они, должно быть, голодны, — сказала она. — Посмотрите же на этот снег. Какая красота, правда?

Дункан кивнул и осторожно достал из-под скамьи пистолет.

— А у вас найдутся одеяла для бедняжек? — спросила Фиона. — Может быть, им холодно. — Теперь волк находился всего лишь в пяти футах от нее. Если она закричит, сделает неосторожное движение, то страшно подумать, что сделает голодный волк. У Дункана осталось в пистолете два заряда, а из-за повязки на глазу ему было трудно разглядеть волка.

— Девочка… теперь слушайте меня, — осторожно сказал Дункан, сбрасывая шляпу. — Стойте на месте и не шевелитесь. Вы поняли меня?..

— А почему бы и нет? — рассмеялась она. — Вы говорите так пугающе, сэр. Почему это мне не шевелиться? Позвольте мне хотя бы попрыгать, уж очень холодно.

Дункан сорвал повязку с глаза и, обхватив пистолет, положил палец на курок. До выстрела оставались секунды. Улыбка исчезла с лица Фионы.