Играть, чтобы проснуться. Первая книга - Глеб Сотник

— Они будто и не ждали нас, — сказал Лаки, кивнув в сторону недоумевающих стражников.

Он потирал рукоять меча, надеясь, что сегодня не придется пользоваться оружием. Хоть один вопрос он хотел решить без насилия. Но, конечно, каждый понимал: это вряд ли получится. Лион попивал чай из маленького термоса, вспоминая вкус любимого напитка, который давно не вкушал. Как и всегда, чай расслаблял его. Но отнюдь не так сильно, чтобы сердце перестало стучать. Призраки, крепко сжав клинки, надеялись в глубине души на хорошую драку. Оба по своим причинам. Мирак хотел выплеснуть злость на брата на противников. Хотя у него все больше проявлялось желание проучить и самого брата, по глупости которого он лишился сейва. Мирон… Мирон же всегда желал хорошей драки. Он был одним из тех, кто любил сразиться, пойти на риск ради веселья. Настоящий игрок. Бандиты из «Гарона», по сути, все разделяли это мировоззрение. Ведь если это игра, то и заморачиваться не стоит! Главное — жить в удовольствие. Такой же была и Тина. Однако жестокость «Гарона» была все же не по ней. Она хотела играть… но как-то иначе. Чтобы веселье не было связано со страданиями. Или хотя бы не со страданиями людей.

— Вся эта заварушка из-за нипов? — спросила она у Джейка, когда четверо парней выдвинулись в сторону деревни.

Орк насторожился:

— Опять ты за свое?

— Нет, я же не ненавижу их. Я принимаю их всем сердцем, у меня многие знакомые нереальны…

— Они реальны так же, как и ты, — перебил Джейк.

Тина тяжело выдохнула.

— Да понимаю я. Все мы сейчас состоим из циферок кода игры. Но ведь мы, — эльфийка показала на себя и орка, — были настоящими!

— Ты хоть уверена в этом? Может быть, это и есть наш мир! Ты уверена в том, что и ты — не код игры?

Тина недовольно буркнула.

— Могу! Мне это сказала сама сис-те-ма! — по слогам произнесла она последнее слово.

— А если бы система сказала тебе, что ты — еж, ты была бы ежом? — весело прохрюкал Джейк.

Тина тоже посмеялась.

— Ты знаешь, что преувеличиваешь. Это то же самое, что прыгнуть с крыши с тем, кто зовет тебя с собой. Хотя, знаешь… может, я и пошла бы.

Джейк снова хрюкнул и выдохнул:

— Ты неисправима…

— Джейк, ты же понимаешь, что я хорошо отношусь к нипам. Я не из тех, кто считает их мусором. Просто… как бы они ни были похожи на реальных личностей, это не так. Стой, я договорю, — сказала она, когда орк вновь хотел ее перебить. — Я буду дружить с ними так же, как с вами. Стоять плечом к плечу в бою. Но привязываться к ним… Мы ведь рано или поздно выйдем. А они останутся здесь. Запертые в тех же циферках кода.

Джейк тяжело выдохнул:

— Но ведь сейчас мы с ними. Сейчас мы заперты, как и они. Мы так же, как и они, не можем выйти. Может, никогда и не выйдем. Надо жить настоящим.

— Ты же знаешь про Карла, — спросила Тина.

Джейк понимающе кивнул.

— Я любила его. Наверное. И что в итоге? Одна смерть — и пшик! У меня все далеко впереди. А у него… а у него уже ничего нет. И его самого нет, — слеза потекла по щеке девушки. — Да и не было никогда.

Она встала и, отвернувшись, смахнув слезу.

— Поэтому я и не хочу привязываться к нипам, — Тина посмотрела на компанию, подходящую к самой деревне. — А вот к игрокам…

Когда парни достигли деревни, стражники выставили им навстречу копья. Один из них спросил:

— Что нужно?

Лион ответил быстро, убирая термос в сумку, не желая нервировать гоблина:

— Мы к вождю. У нас к нему дело по поводу одного из его сыновей. Мы от вождя лесников…

— Жди, — сказал гоблин, не дожидаясь, пока Лаки договорит.

Через минуту прибежала меленькая девочка-гоблин и со словами «Вождь ждет!» убежала прочь. Один из стражников убрал копье и пошел в деревню, жестом приглашая парней идти за ним.

Деревня была окружена деревянным забором. Вокруг не было деревьев, не считая леса, виднеющегося недалеко. С вышки наверняка была видна и гора, под которой раскинулись Шпили.

Вместо ловкачей здесь были огромные черные ящерицы. Они использовались как верховые животные. Некоторые помогали кузнецам, изрыгая горячую лаву изо рта или разогревая что-нибудь. В загонах были куры, которых хотели заполучить лесники. «Столько проблем из-за десятка птиц! Хотя, конечно, все куда глубже…» — подумал Лаки. Вообще вся деревня была как будто больше ухожена, чем деревня лесников. Было ли это из-за того, что лесное поселение находится в такой глуши, или из-за ловкачей, снующих повсюду и разносящих грязь, но деревня Черных саламандр выглядела облагороженнее. Вместо шатров и шалашей лесников тут были домики размерами побольше. Наверное, даже потолки в них были достаточно высокими, чтобы людям вроде Лаки можно было не нагибаться в помещении. Хотя Эрик все же не поместился бы и тут.

Гоблин и парни остановились у огромного шатра, по-видимому, принадлежащего вождю. Он был значительно больше того, в котором заседал отец Люмрика Норин. Из него во все стороны торчали каменные иглы, устрашающе уставившиеся в небо. Заметив, что парни остановились у входа, гоблин спросил:

— Ну и чего вы ждете?

Стражник копьем толкнул ткань, служившую дверью шатра. Лион откинул ее и зашел. За ним — Лаки и призраки. Шатер был полон разнообразных, в основном мерзких запахов. Хотя нет, только мерзких. Грязь, пот, жареная, скорее всего пригоревшая и жирная еда, алкоголь и прочая сопутствующая вонь. Стол в виде буквы «О» заполнял все пространство. В шатре собрались самые известные и наиболее ценные представители племени — воины, торговцы, министры и иже с ними. Во главе, естественно, сидел когда-то лучший боец племени. Сейчас же племя возглавляло огромное брюхо гоблина, развалившееся на весь трон и подошедшее бы даже огру. «Яблоко от яблони», — подумал Лаки. Призраки остались у входа, чтобы в случае чего быстро исчезнуть.

Гоблин продолжал есть, пристально смотря в глаза то Лаки, то Лиону. Проглотив последний кусок жирной свинины, будто и не жуя, он противно отрыгнул и тихо спросил:

— Вы кто?

Служанка подала лидеру Черной чешуи полотенце. Вытерев лицо и руки, он стал немного больше похож на вождя, чем на свинью.

Лион начал говорить:

— Мы выполняем поручение вождя лесников Люмрик’бара. Ваш сын Курло не выполнил договор, украл брата вождя, повинен в смерти бывшего вождя Норин’бара, его отца, и