Игра на понижение - Михаил Луговой

Так или иначе, но система боевого управления пока действовала, хотя кое-где пришлось задействовать и резервные каналы. Падающий паром, судя по координатам, переданным ему Бартоном, рушился по баллистической траектории, как боеголовка ракеты. Но даже боеголовка имеет определенное круговое вероятностное отклонение, что же говорить о громадном космическом корабле весьма сложной по сравнению с боеголовкой формы? Зато можно надеяться, что ПВО такую громадную цель не пропустит.

Спустя очень малое время полковник получил интересующие его данные. Пропустив мимо сознания большую часть предоставленной ему информации, он сосредоточился на главном: радары действительно обнаружили стремительно теряющий высоту паром. И вели корабль до тех пор, пока не потеряли его сигнал. Причем исчезновение сигнала произошло в районе, куда паром и должен был рухнуть согласно представленной исполнительным директором информации.

5 мая 2074 года.

Универсальное время: 07 часов 09 минут

(09.09 по московскому времени).

Москва. Резиденция президента Российского союза

– Матвей, у нас остаются считаные минуты, – напомнила президент.

На экранах вокруг за последние минуты появились лица начальника Генштаба и министра иностранных дел.

– Я готов, Фиона Сергеевна, – торопливо отрапортовал шеф Госбеза и продолжил, не дожидаясь подтверждения: – Паром, видимо, и на самом деле упал. Я считаю, что мы можем согласиться с решением стратегических интерполяторов и атаковать корпоративные войска в Туркмении. Район падения, по нашим данным, находится всего в сотне километров от линии разграничения, в пустыне. Представляется логичным, если мы перейдем «Зеленую линию» и возьмем под контроль место катастрофы с целью изъятия интересующего нас объекта. Но следует поторопиться, талибы тоже не будут ждать.

– Ну, господа, есть возражения?

– Я считаю, что мы совершаем излишне рискованный поступок. Мировое общественное мнение… – начал глава МИД Николаев и, достав платок, оглушительно высморкался, – изначально будет на нашей стороне, поскольку уничтожение космического корабля с людьми на борту акт преступный и антигуманный. Но как только выяснится, что мы начали войну, чтобы захватить инопланетный объект, который является достоянием всего человечества, люди от нас отвернутся.

– Какие именно люди? – резко поинтересовался Родимцев. – Наши граждане? Нет. А мнение иностранных граждан нас не слишком интересует.

Непомерная власть средств массовой информации в свое время не только вовлекла в мировую политику миллионы и сотни миллионов людей, но и превратила эту политику в сцепление случайностей, грозящих взорвать человечество…

– Не забывайте о том, что медиакратия централизованных СМИ осталась в прошлом. Сейчас общественное мнение слишком изменчиво. Одно неосторожное слово где-нибудь в блоге, и поднимется волна, противостоять которой правительство любой страны будет уже не в силах. Что мы станем делать, если эта волна оформится в широкое движение с целью отобрать у нас артефакт? А такие призывы обязательно будут, русофобия в мире распространена куда шире, чем нам бы хотелось!

– Да? – ехидно переспросил Родимцев. – А кто станет отнимать? Может, талибы, которые не остановились перед тем, чтобы сбить паром, как только поняли, что добыча ускользает? Или американцы, которые сами пытались захватить артефакт на орбите?

– Вы забываете про ООН, – напомнил Николаев. – Юридически паром и все, что находилось на его борту, – это собственность Организации Объединенных Наций.

– И что может сделать ООН? Не забывайте, эта организация тоже небезгрешна. К тому же сейчас она является не более чем коллективным управляющим Лунным проектом и планирует в ближайшее время увеличить расходы на постройку третьей лунной базы. Мое мнение – госпожа Стаффанссон не станет ссориться с одним из основных своих доноров. Я всегда с подозрением относился к решениям, которые принимаются компьютерами, но сейчас я с их мнением полностью согласен – надо атаковать.

– А что скажете вы, генерал? – обратилась президент к молчавшему до сих пор начальнику Генштаба. – Компьютеры компьютерами, но действовать-то вам. Готова ли Устюртская группировка к выполнению подобной задачи? Или проще высадить на место катастрофы десант?

Генерал неуловимо пожал плечами. В его фигуре прогладывало что-то медвежье, и это совершенно не вязалось с курносым носом и мелкими чертами лица.

– Решения стратегических экстраполяторов принимаются на основе всех доступных данных, – сообщил он. – Включая сюда и боеготовность наших войск, и сведения о противнике. В данном случае я подтверждаю, что мы готовы к выполнению задачи. Обеспечивающие подразделения начали действовать, как только мы засекли ракетную атаку парома и было объявлено состояние повышенной боеготовности.

– Без приказа, – ахнул Николаев, – да вы с ума сошли!

– Все наши действия регламентированы соответствующими документами, – отрезал генерал. – Мы пока не совершаем ничего, что нельзя было бы отыграть назад. В настоящее время мы лишь выдвигаем подразделения к линии разграничения и осуществляем подавление систем связи, управления и слежения.

– Так вот из-за кого мы не смогли точно определить точку падения парома! – преувеличенно бодро воскликнул Родимцев. – Генерал, ваши средства РЭБ вывели из строя все системы космического наблюдения в этом районе.

– Повторяю, это стандартная процедура, – снова пожал плечами генерал. – По моим часам у нас остается ровно минута. Десанта не будет, так как мы не знаем точные координаты падения парома, да и риск слишком велик. Но мы и так справимся. Наши части и подразделения готовы к выполнению задачи.

– А как же вы готовились, – наивно поинтересовался Николаев, – если не знали о том, что паром будет сбит?

– Мы готовились после получения приказа разгромить корпоративную группу войск «Северная Туркмения», – отрезал генерал. – И мы это сделаем. В связи с задачей обнаружить и взять под охрану место падения парома мы внесем изменения в маршруты выдвижения в рабочем режиме. Ну же, госпожа президент?!

– Я принимаю решение поступить в соответствии с рекомендациями стратегических экстраполяторов Генштаба, – произнесла президент Российского союза. – В связи с этим на вас, генерал-полковник, я возлагаю двоякую задачу. Во-первых, вверенные вам войска должны обнаружить и взять под охрану место катастрофы лунного парома. Во-вторых, вы должны приложить все усилия, чтобы этот военный конфликт не вышел за ограниченные географическим регионом рамки. Задание понятно?

– Так точно, понятно. Вторым я займусь сам, первое доверю генерал-лейтенанту Коровину, командующему Устюртской группировкой, – отчеканил генерал и посмотрел куда-то вниз. Спустя несколько секунд поднял голову. – Все, время вышло. Приказы отданы в автоматическом режиме. Если ни у кого нет вопросов, я бы хотел…

– Минуту, генерал, – неожиданно прервал его Родимцев. – Госпожа президент, у меня есть две просьбы к нашим военным.

– Пожалуйста, – кивнула Комиссарова.

– Поскольку зона конфликта объявляется на военном положении, я хотел бы получить документ, который бы обязывал военнослужащих любых званий и на любых должностях оказывать полное содействие двум моим людям. Вплоть до передачи им командования подразделениями до батальона включительно, если обстановка будет этого требовать.

Ловко, – подумал сидевший в стороне профессор. – Хотя русская государственная традиция напрочь отрицает передачу военных полномочий в частные руки, с чем балуются сейчас многие страны, но наша армия сама по себе тяготеет к корпоративности и не склонна предоставлять доступ к своим внутренним механизмам посторонним. Попытайся Родимцев получить такой доступ для своих людей обычным путем, и разбирательства длились бы неделями. Но он решил освятить свою просьбу авторитетом президента.

– Кому вы хотите предоставить такие полномочия? – нахмурился генерал. – И зачем вашим людям подменять моих офицеров?

– Никто не собирается их подменять, – успокоил его шеф Госбеза. – Это так, на всякий случай. Один из этих людей – мой оперативник. Он должен как можно быстрее оказаться на месте катастрофы и обеспечить изъятие кутриттера. Что касается другого…

Он внезапно повернулся и за рукав подтащил профессора к экрану.

– Добрый день, доктор Петров, – сказала президент, увидев его. – Матвей, я поняла твою мысль. Ты хочешь, чтобы артефактом сразу же занялся знающий человек?

– Да, Фиона Сергеевна, именно так.

– Ну что же, я не возражаю. А вы, доктор? Нет? Прекрасно. Оформите им нужные документы, генерал. Думаю, что это не будет лишним.

5 мая 2074 года. Универсальное время:

08 часов 30 минут (12.30 по местному времени).