Магнатъ - Алексей Кулаков

— Помилуй бог, да когда же это?..

— Виноват, я не совсем верно выразился. Жизнь им спасли при помощи некой установки икс-лучей, позволившей медикам уберечь девятнадцать своих пациентов от неминуемой смерти, а девяносто четырех человек избавить от вполне реальных перспектив остаться на всю жизнь калеками.

Во взгляде ученого наконец-то мелькнуло понимание.

— Совершенно точно. Больницы, в коих мы устраиваем кабинеты для просвечивания человеческого тела, регулярно присылают нам статистику использования — а вместе с ней и благодарность, как свою, так и пациентов. Так что вы теперь с полным на то основанием можете считать себя первопричиной спасения одиннадцати мужчин, семи женщин и одного пятилетнего мальчика.

Александр коротко позвонил в колокольчик, и в кабинет немедля принесли поднос с двумя бокалами вина.

— За ваш талант, профессор!..

Слегка порозовевший от нежданной, но вполне заслуженной похвалы и более чем приятных известий, Пильчиков с удовольствием пригубил рейнского.

— Александр Яковлевич, но вы же понимаете, я работал над этим не один?..

— Разумеется, вклад ваших ассистентов Рыбкина и Троицкого тоже не будет забыт. Кстати, как обстоят дела с работой над основным проектом?

— На сегодняшнее число можно с уверенностью констатировать, что рубеж в три версты приема-передачи радиоволн взят!

В доказательство талантливый физик протянул руку к своему бронированному чемоданчику, явив на свет божий плотно набитую самыми разными документами папку.

— Вот-с, прошу.

Быстро просмотрев отчет (хотя и без того прекрасно зная, чем и как дышит сам Пильчиков и все его помощники и ассистенты), Александр довольно кивнул, резюмируя:

— Прекрасно. По остальным задачам все планово, не так ли?

— Совершенно верно.

На стол лег многостраничный отчет, тут же перекочевавший под руку хозяина дома.

— Но… для ускорения работ было бы желательно привлечение некоторых специалистов. И крайне желательно начать работу по нескольким новым темам — например, изготовлению радиоламп.

— Н-да?

Приняв прекрасно оформленное обоснование в виде плана исследовательских работ, аристократ-промышленник внимательно его прочитал. Затем подумал, легкими касаниями пальцев массируя переносицу, и внезапно спросил:

— Николай Дмитриевич, а вы понимаете, что этим вашим специалистам потребуются отдельные лаборатории, свои ассистенты, свое финансирование?

— Понимаю.

— А вы понимаете, что это уже получается исследовательский центр, схожий с Менделеевским?

Подумав и решив, что лучшее — враг хорошего, ученый довольно осторожно произнес:

— Александр Яковлевич, если мои предложения несколько несвоевременны, то я могу обойтись и имеющимися возможностями…

— Почему же, вполне своевременны. Вы не против, если мы с вами пройдемся по списку?.. Хорошо. Зачем нам этот господин?

— Для работ над получением глубокого вакуума. Имеющиеся ртутно-масляные насосы необходимого разрежения не дают, а без этого невозможно…

Увидев вскинутую ладонь, дворянин тут же остановился.

— Этот?

— С его помощью я надеюсь получить ряд сверхчистых материалов. Титан, вольфрам и так далее.

— Хм. Этот?

Пройдясь по коротенькому списку, Александр указал на последнюю в нем фамилию, пытаясь угадать, в какой из областей науки талантлив седьмой кандидат.

— Вы знаете, как ученый он не состоялся, причем более чем полностью. Да-с! И по природе своей несколько инфантилен. Зато в любых действиях с цифрами — удивительнейший талант, вместо головы у него счетная машинка невиданной точности и производительности. Представляете, он перемножает шестизначные цифры только лишь в уме — причем дольше выговаривает ответ, чем собственно решает задачу!..

Отпив в неподдельном энтузиазме половину бокала, Пильняков откинулся на спинку кресла.

— То есть Николай Дмитрич, вы предполагаете использовать его в качестве живого арифмометра?..[70]

— Абсолютно верно!

Подумав о том, что в аналитическом центре подобная личность, а то и две-три, тоже были бы совсем не лишними, князь уточнил несколько деталей, после чего отложил листок в сторону:

— Служба безопасности незамедлительно займется проверкой рекомендованных вами людей.

Профессор физики внимательно поглядел на промышленника-аристократа и нейтральным тоном осведомился — а нужны ли вообще такие экстраординарные меры сохранения коммерческой тайны? Непременная охрана лабораторий, пропускная система, телохранители, все остальные режимные строгости? Ведь Кыштым и сам по себе весьма далекая провинция, а в то место, где построены лаборатории, и вовсе проложена всего одна-единственная дорога…

— Нужна ли? Хм, действительно…

Хозяин явно о чем-то задумался, невольно придавив гостя взглядом тигриных глаз.

— А давайте мы поступим следующим образом: вы ознакомитесь с кое-чем, а потом сами же и ответите на свой вопрос.

Не дожидаясь согласия, фабрикант покинул кабинет и отсутствовал достаточно долго — не менее четверти часа. Вернувшись, в полном молчании раскрыл невзрачную с виду укладку, достал из нее верхний листок и положил его на стол:

— Учитывая уровень вашего допуска, думаю, будет вполне позволительно дать вам на ознакомление три любых пункта по вашему выбору.

Приняв листок, оказавшийся банальным оглавлением, профессор физики с некоторым скептицизмом вчитался:

— Так-с. Получение сверхчистых веществ методом эонной перекристаллизации…[71] Гм?..

По мере того как профессор физики вникал в смысл отпечатанных на машинке строчек, он становился все серьезнее и серьезнее. Понятие инфразвука и ультразвука, с примерными схемами генерации звуковых колебаний сверхвысокой и сверхнизкой частоты; общие понятия и принципиальная схема радарной установки и сонара; описание эффекта микроволнового излучения; принципиальная схема получения технических алмазов… Добравшись до атомарной теории строения материи, Пильчиков аккуратно положил драгоценный листок на стол и потер виски.

— Это какая-то мистификация. Я прав?..

— Вы выбрали?

— Ну?.. Первая, седьмая и одиннадцатая темы.

— Прошу.

Десяток минут тишины, прерываемой лишь редким шелестом бумаги, затем профессор растерянно снял пенсне и с нотками неуверенности вопросил:

— Простите, но откуда ЭТО у вас? Ведь подобные разработки решительно невозможно сохранить в полнейшей тайне… Любое изобретение базируется на каких-то предыдущих работах, схожих исследованиях, попутных открытиях — но я не припомню ни единой статьи в серьезных научных изданиях, ни одного обсуждения. А ведь судя по…

Николай Дмитриевич беспомощно покрутил в воздухе пальцами, припоминая только что прочитанный текст.

— Сведениям, изложенным о том же ультразвуке, кто-то достаточно плотно и плодотворно исследовал этот вопрос. Кристалл-резонатор из кварца, применение в медицинских целях, в металлообработке, эхолокации, дефектоскопии, гальванотехнике, выяснена даже возможность ультразвуковой сварки!.. Это гигантский объем работ. Почему же об этом никто совершенно ничего не слышал?

Забрав листки обратно в укладку, вместо них Александр выложил два украшенных почтовыми марками конверта.

— Прошу.

С некоторой опаской достав первое письмо, гость начал его медленно читать, иногда проговаривая отдельные фразы вслух:

«Дорогой друг, спешу тебя удивить… Наконец-то я нащупал верное решение!.. Эксперименты показали неизменную повторяемость результата, что несомненно… Еще несколько недель, и мое пребывание в Америке подойдет к своему завершению».

Посмотрев на подпись, ученый положил листок и взял в руки первую из трех фотокарточек, бывших вместе с письмом в конверте. На первой некто, очень сильно похожий на покойного Николу Теслу, нежно держал в руках какую-то коробку с проводами. На второй американский изобретатель сербского происхождения укладывал эту самую коробку в центр пустого пространства. Ну а на третьей невероятно воодушевленный мужчина, улыбаясь, показывал рукой все на ту же коробку, спокойно зависшую в воздухе без какой-либо видимой опоры. Перевернув фотокарточку обратной стороной и увидев проставленную там дату, Пильчиков стал усиленно припоминать, когда же гениальный серб покинул мир живых.

— Снимки сделаны за два дня до пожара в его лаборатории. По утверждению официальных властей САСШ, это был заурядный несчастный случай.

Второе письмо было написано на немецком — некто Фриц писал, что исследования привели его к неожиданному и очень страшному результату. Что он имел неосторожность поделиться кое-какими выкладками со своими знакомыми, после чего заметил за собой слежку. Чуть ниже основного текста послания была приписка, сделанная в явной спешке: — «Лабораторный журнал и самые важные записи укрыты в известном вам месте».