Малыш - Жюль Верн

Но почему же представитель фирмы «Малыш и К» находится на «Дорис»?

Вот что произошло.

После свадьбы Грипа и Сисси магазин «Для тощих кошельков» был завален делом ввиду наступления Нового года и сведения счетов за истекший, число покупателей все возрастало, и Грипу, все еще не верившему, что он муж прелестной Сисси, пришлось усердно помогать в магазине.

1887 год начался весьма удачно. Малышу следовало бы только продолжать в том же роде, но его мучило желание обеспечить судьбу Мак-Карти, когда они вернутся в Ирландию.

В продолжение двух месяцев не приходило известий о «Квинсленде», на котором находилась семья Мартена, и только 14 марта Малышу случилось прочесть следующие строки в «Shipping Gasettе»:

«Пароход „Бернсайд“» встретил 3-го числа парусное судно «Квинсленд».

Парусные суда, приходящие из южных морей, не могут сократить время, проходя через Суэцкий канал. Поэтому, чтобы попасть из Австралии в Европу, «Квинсленду» пришлось пройти мимо мыса Доброй Надежды, и он, следовательно, находился еще в Атлантическом океане. Если ветер не будет благоприятствовать плаванию, он приедет в Кингстон не ранее, чем через три недели. Приходилось запастись терпением.

Малыш, все же довольный известием о «Квинсленде», обратил случайно внимание на следующее объявление, помещенное в торговом отделе той же газеты:

«Лондондерри, 13 марта. Послезавтра, 15 числа этого месяца, будет продаваться с публичного торга груз шхуны „Дорис“ из Гамбурга, состоящий из полутораста тонн различного товара, ящиков с вином, мылом, кофе, мешков с пряностями, по желанию гг. Гаррингтонов, кредиторов и т. д.».

Малыш задумался над этим объявлением. Может быть, это было весьма выгодное дело, так как товар, очевидно, будет продаваться по низкой цене. Герой наш решил тогда посоветоваться с О'Бриеном.

Старый негоциант прочел внимательно объявление, выслушал доводы Малыша и, немного подумав, сказал:

— Да, из этого может выйти толк… Если все товары приобрести по дешевой цене, то можно их перепродать с большой выгодой; но при двух условиях: чтобы они были хорошего качества и чтобы приобрести их на пятьдесят или шестьдесят процентов ниже стоимости.

— И я так же думаю, — ответил Малыш, по-моему, все же нельзя ничего решить, пока я не увижу груз «Дорис»… Я хочу сегодня вечером выехать в Лондондерри.

— Прекрасно делаешь, и я поеду вместе с тобой. Посмотрю товар, в котором знаю толк; недаром я всю жизнь покупал и продавал!

— Как выразить вам мою благодарность? — сказал тронутый Малыш. — Но времени терять нельзя, продажа назначена на послезавтра.

— Я готов, дитя мое… Возьму дорожный сак и больше ничего. Завтра мы тщательно осмотрим весь груз «Дорис»… Послезавтра мы его купим или нет, смотря по качеству и цене, а вечером отправимся обратно в Дублин.

Малыш тотчас же предупредил Грипа и Сисси, что он уезжает вечером в Лондондерри по делу, которое должно принести большую выгоду. Он поручил им наблюдать за магазином во время его отлучки. Разлука, как бы коротка она ни была, огорчила Грипа и Боба, последнего в особенности, так как в продолжение двух с половиной лет он почти ни разу не расставался с Малышом. У Сисси тоже сжалось сердце, когда она прощалась со своим милым братом.

Оба негоцианта, старый и молодой, сели на десятичасовой поезд и на другое утро прибыли в Лондондерри.

Каковы превратности судьбы! Лондондерри, где должна была совершиться важная коммерческая сделка, повлияющая, возможно, на дальнейшую карьеру Малыша, находился в каких-нибудь тридцати милях от рендокской хижины в Донегале, где он когда-то испытал столько горя! Прошло двенадцать лет, в течение которых судьба кидала его из одного места Ирландии в другое, заставляя испытывать то горе, то счастье. Обратил ли он внимание на это совпадение? Может быть, и нет, но зато мы не можем не отметить его.

Груз на «Дорис» был внимательно осмотрен О'Браеном. И качество и сорт товара вполне подходили для магазина «Для тощих кошельков». Если бы Малышу удалось их приобрести за низкую цену, его капитал увеличился бы в четыре раза. О'Брнен посоветовал поэтому Малышу, не дожидаясь торгов, предложить прямо свою цену за товар господам Гаррингтонам.

Малыш так и поступил и, войдя в соглашение с кредиторами, приобрел груз весьма выгодно благодаря тому, что платил наличными. Господа Гаррингтоны были немало удивлены, имея дело с таким юным покупателем, поручителем за которого, однако, являлся О'Брнен, я дело было улажено выдачей чека на Ирландский банк.

Три тысячи пятьсот фунтов — почти все состояние Малыша — такова была цена приобретенного им груза. Он не мог поэтому не чувствовать некоторого волнения по заключении сделки.

Что касается доставки груза в Дублин, то выгоднее всего было перевезти его на той же «Дорис», чтобы избежать перегрузки. Капитан выразил свое согласие, и при благоприятном ветре путешествие могло бы продлиться не более двух дней.

О'Браену и его молодому спутнику оставалось только сесть па вечерний поезд. Таким образом, они были бы в отсутствии только тридцать шесть часов.

Тогда Малышу пришло в голову вернуться в Дублин на «Дорис», и он предложил то же О'Бриену.

— Спасибо, дитя мое, — ответил старый негоциант. — Я никогда не любил путешествие морем, но если тебе так хочется проехать по морю…

— Да, меня это путешествие прельщает, тем более что оно не особенно рискованно, и я в то же время не покину своего груза!

Поэтому О'Бриен сел один на поезд и на другой день утром был уже в Дублине. В это же время «Дорис» направлялась к узкому проливу, соединяющему бухту с Северным каналом. Дул северо-западный ветер, благодаря которому переезд обещал быть вполне удачным. Шхуна могла идти около берега, где защищенное от ветра море бывает более спокойно. Впрочем, в Ирландском море, да еще при приближении равноденствия, никогда нельзя быть спокойным.

«Дорис» командовал капитан Джон Клер, имея в своем распоряжении восемь матросов. Все они прекрасно знали и местность и свое дело и могли, казалось, добраться морем до Дублина с закрытыми глазами.

Какое наслаждение испытывал мальчик, находясь на «Дорис», быстро прорезавшей волны. Только по временам его беспокоила мысль об этой бездне, могущей поглотить все его состояние.

Впрочем, зачем было предаваться таким грустным мыслям? «Дорис» — крепкое судно, управляемое прекрасным капитаном.

Как жаль, что Боба не было с ним! Какую радость испытал бы этот «и Кo», если бы плыл теперь на настоящем корабле, а не воображал себя путешествующим на «Вулкане», стоявшем неподвижно в Корке или Дублине. Если бы Малыш мог предвидеть, что он вернется морем, то он обязательно взял бы с собой Боба, заветная мечта которого была бы тогда осуществлена. Как хороши эти берега, продолжающиеся до Антримского графства, с их белыми стенами и глубокими пещерами, способными вместить все образы галльской мифологии! Там высятся, точно большие трубы, дым которых изображается брызгами морской пены, скалистые утесы, так напоминающие стены крепости, что испанцы непобедимой Армады стреляли в них из пушек. Там же расстилается Гигантское Шоссе, состоящее из вертикальных колонн, чудовищных базальтовых свай, которые при ударах волн издают громкий металлический звон. Все это было удивительно красиво. Но «Дорис», опасаясь подходить очень близко к берегу, быстро подвигалась, оставив вскоре на северо-востоке Кантир, прошла между Ферским мысом и Ратлинским островом, чтобы войти в Северный канал.