По лезвию грани (ЛП) - Эндрюс Илона

Лораме, ветеран военно-воздушных сил, сидел рядом с Бреннаном. Как мужчина, Лораме был совершенно ничем не примечателен: светлые волосы, собранные в конский хвост на затылке, светлые глаза, ни красивые, ни непривлекательные. Он давно знал Бреннана, и они оба относились друг к другу с легкой фамильярностью.

Маэдок, сидевший рядом с Лораме, не сводивший сурового взгляда с карт, завершал круг. Там, где Бреннан был беззаботен, Маэдок рассматривал свои карты с убийственно серьезным видом, словно судьба королевства зависела от его выигрышной комбинации.

Если Ричард бросит вызов, Лораме сбросит карты, Корбан запаникует и пойдет в атаку, а потом передумает и сбросит карты при первой же возможности. Маэдок упрямо держался, потому что, хотя его комбинация была посредственной, он рассматривал капитуляцию как худший из вариантов. Бреннан… Его комбинация была слабой, но как будет действовать Бреннан было загадкой.

— Вызов, — сказал Ричард.

— Поднимаю. — Корбан пододвинул монету к кучке золота в центре стола.

— Сбрасываю. — Лораме бросил свои карты. — Слишком жирно на мой взгляд.

— Поднимаю, — сказал Бреннан, добавляя дублон. Уголок его рта изогнулся.

— Поднимаю, — прорычал Маэдок.

— Роберт, опасненько, — сказал Лораме.

— Опасность добавляет пикантности обыденному существованию, — сказал Бреннан.

— Ты только что катался на Юго-Восточное побережье, а я горбатился за своим столом, — сказал Лораме. — Из нас двоих мое существование гораздо более приземленное.

— Я навещал друга, — сказал Бреннан.

— Может, подружку с мягкими формами и красивыми голубыми глазами? — спросил Лораме.

— Лорд никогда не скажет. Твой ход, Кэссайд.

— Вызов, — повторил Ричард и положил на середину стола золотую монету. В голосе Бреннана прозвучала едва заметная командная нотка. Бреннан тоже пересчитал карты. Он точно знал, что за комбинация у Ричарда. Куда он клонит с этим планом?

— Сбрасываю! — Корбан уронил карты.

— Поднимаю. — Бреннан добавил еще денег.

Маэдок колебался.

— Наш храбрый солдат думает сдаться, — сказал Бреннан.

Легкий смех прокатился по столу. Ричард позволил себе скупую улыбку, не выделяясь.

Лицо Маэдока покраснело еще сильнее. Он положил на стопку еще одну монету.

— Поднимаю.

Что происходит? Ричард перебрал все ответные меры. Кэссайд продолжил бы играть. Им двигали деньги, а горка золота на столе была солидной.

— Вызов.

— Еще один вызов, Кэссайд? — Бреннан посмотрел ему прямо в глаза. — Ставь уж на все.

Его тон был мягким, но взгляд не оставлял сомнений — это был приказ.

— Хорошо. — Ричард положил все свои монеты на середину стола.

Лораме тихо присвистнул. Корбан слегка побледнел.

— Поднимаю, — сказал Бреннан. Небрежным взмахом руки он придвинул к центру башню из монет и повернулся к Маэдоку.

Наказание, понял Ричард. Маэдок был наказан за неудачу работорговцев на острове. Он отвечал за мускулы работорговли. Нарушение безопасности было ошибкой Маэдока, и теперь Бреннан публично унижал его.

Здоровяк оглянулся на Бреннана, стиснув зубы.

— Ты с нами или против нас, Маэдок? — спросил Бреннан.

Мускулы на челюстях Маэдока вздулись. Он уставился на монеты. Из всей Пятерки он был наименее богат. И у Бреннана, и у Кэссайда были средства, но для остальных трех голубокровных отсутствие средств было реальной опасностью.

Напряжение на лице Маэдока было очевидно. Ричард не испытывал к нему никакой симпатии. Воспоминания о залитых дождем ямах, заполненных детьми, о мальчике с зашитыми губами и едва ли человеческих рабах были слишком свежи.

— Ну? — Бреннан постучал по столу.

— С вами. — Маэдок подтолкнул золото вперед.

— Твой ход. — Бреннан посмотрел на Ричарда.

— Тройной королевский заряд. — Ричард бросил на стол короля, трех рыцарей и лучника.

Лицо Маэдока побагровело.

— Двойной заряд, — прохрипел он и выпустил карты. Два рыцаря, оруженосец, паж и кузнец.

— Два пажа, два оруженосца и плотник. — Бреннан разложил карты на столе. — Ты победил, Кэссайд.

— Это самый паршивый расклад, — сказал Корбан.

— Удачный расклад, — усмехнулся Бреннан.

Он встал и пододвинул деньги Ричарду.

— Забирай, пока мы не передумали.

Маэдок выглядел на грани апоплексического удара. Ричард спрятал улыбку. Это многое говорило о его собственной морали, но все, что причиняло боль Пятерке, приносило ему радость.

У Лораме было странное выражение лица… он не был уверен, что только что произошло, но ему это не понравилось.

— Пожалуй, я заберу свой выигрыш домой. — Ричард смахнул монеты в мешок.

— Я присоединюсь к тебе. — Бреннан поднялся.

Они вышли из клуба в ночь. Шел дождь. В воздухе висела сырость, и дождевая вода скапливалась на неровных булыжниках под ногами. Клуб занимал одно из отреставрированных зданий замка Карвер, и узкая улочка извивалась среди путаницы зданий, в которых когда-то жили слуги, рыцари и солдаты. То тут, то там со стен каскадом падали волшебные фонари, их бледный свет скорее рассеивал темноту, чем разгонял ее.

— Сегодня ты играл довольно агрессивно, — сказал Бреннан.

Что сказал бы Кэссайд?

— Я не люблю терять деньги.

Бреннан поморщился.

— Мы все только что потеряли много денег.

— Как быстро можно восстановить предприятие? — спросил Ричард.

— Сейчас ведутся работы. Полгода. — Лицо Бреннана дернулось. Уродливая гримаса исказила его черты, будто ярость внутри него пыталась прорваться сквозь тонкую, как бумага, маску его беззаботного поведения. У этого человека был вспыльчивый характер. Ричард сделал отметку себе на будущее. — Это был Охотник. Триста человек и годовая охота на него, а они никак не могут убить одного человека.

Ирония была слишком велика. Пришло время осторожно подтолкнуть Бреннана в нужном направлении.

— Интересно, почему?

Бреннан повернулся к нему на одной ноге.

— На что ты намекаешь?

— Я нахожу странным, что эти триста человек могут найти группу близнецов определенного возраста и цвета, но не могут найти Охотника.

Проход расширялся, огибая главную башню. Еще несколько мгновений, и они пройдут через арочные ворота и окажутся в главном дворе со своими фаэтонами.

Что-то шевельнулось в темноте у арки.

Бреннан остановился. Ричард положил руку на рапиру. Кэссайд был искусным фехтовальщиком — как и многие голубокровные, он получил хорошее боевое образование. Тонкий меч не был любимым оружием Ричарда, и то, что он был оторван от своей магии, мешало ему. Кэссайд не мог натянуть свою вспышку на меч. Это было утраченное искусство, известное лишь немногим избранным. А теперь, когда он стал Кэссайдом, Ричарду придется обойтись без нее.

Внутри арки двигались люди — чернильно-черные силуэты в темноте.

Бреннан поднял голову.

— Что у нас тут?

В воздухе засвистели стрелы. Магия Бреннана искрилась, вырываясь из него ослепительно белым щитом вспышки, разрушая их.

Яркая голубая вспышка выстрелила позади них, угрожая разрубить Бреннана пополам. Ричард оттолкнул его с дороги. Вспышка опалила булыжники между ними.

Ричард бросился в темноту в направлении вспышки, его рапира была обнажена, он считал про себя. Один, два, три, четыре. Еще одна голубая молния ударила в него. Вспыхивателю понадобилось четыре секунды, чтобы перезарядиться. Самые опытные маги могли сделать это мгновенно, но большинству требовалось время, чтобы собрать свою магию.

Ричард увернулся, и магия заскользила по булыжникам. Вспыхиватель выдал себя. Теперь он увидел их: три человека ждали в нише слева — маг и два бойца.

Ричард бросился в атаку. Раз.

Боец слева — худощавая, проворная женщина, ударила его, вращаясь, с двойными широкими мечами, которые резали воздух, как острое, словно бритва, торнадо. Он увернулся влево, вправо, снова влево. Два. Большая шпага задела его грудь, рассекая дублет. Сталь обожгла его кожу.