Герои без вести не пропадают. Книга вторая - МИТРИ КИБЕК (Дмитрий Афанасьевич Афанасьев)

– По какому делу прибыли в протекторат?- спросил жандарм, проверявший его документы.

– Какие могут быть дела у такого инвалида войны, как я? – усмехнулся Альфред.- Приехал я сюда по приглашению друга-однополчанина.

– Кто он-немец или чех?- спросил жандарм.

– Чистокровный ариец, как и мы с вами. После увольнения из армии по инвалидности нашел здесь богатую вдовушку и усердно помогает ей транжирить несметные богатства, полученные в наследство от первого мужа. По моему совету деньги они вложили в немецкий банк. Хочу добиться, чтобы изделия из золота и драгоценных камней вдовушки тоже перекочевали в банковские сейфы. Думаю, хранить ценности в наших банках надежнее, чем в протекторате…

– Само собой разумеется,- согласился с ним блюститель порядка.- Действуйте смело. Желаю успеха!

Войдя в ресторан, Альфред прежде всего разыскал Цезаря.

– У нас появился жандармский пост,- прошептал тот.- Конспиративную квартиру пришлось перевести в лесничество. Дорога туда неважная, машину оставьте здесь, а вас отвезут на санях.

– Благодарю вас. Мне бы сначала усыпить бдительность того пса,- показал на жандарма Альфред.- Отвратительный тип. Как бы не вздумал проследить за мной.

– Пригласите его за стол, угостите пивом и можете считать себя в полной безопасности.

– А он примет приглашение?- усомнился Рунге.

– Примет, да еще как! За кружку пльзенского заложит душу дьяволу.

– Тогда скажите официантке, пусть подаст полдюжины.

Не успела официантка поставить на стол кружки, как жандарм уже дважды продефилировал мимо, но Альфред «не заметил» его. Прошла минута, и жандарм снова приблизился к Рунге. На этот раз он не устоял перед соблазном, издали уставившись на полные пивные кружки немигающими глазами, поспешно подошел к столу и заговорил первым.

– Видать, ваш друг запоздал малость,- промолвил он, улыбаясь.

– Супруга у него строгая. Дома всегда рада гостям, а в ресторанах сама бывает редко, да и мужа отпускает неохотно. Придется мне одному проскучать некоторое время. Не согласитесь ли вы составить мне компанию? Пожалуйста, садитесь за стол.

– Я бы не прочь, да вот служба,- помялся жандарм.

– Доброму делу служба не помеха,- засмеялся Альфред.- Встречу с земляком вдали от дома сам господь бог велел отметить полной кружкой пенистого пива.

– Разве? – удивился жандарм. Альфред весело кив нул.- Тогда, пожалуй, я промочу горло. Но как вы узнали, что мы земляки?

– Жителей Верхней Австрии я узнал бы даже на луне. Вид у них бравый, как у вас, на лицо пригожи, как сказочные принцы, и ума у них палата, и речи- что сладкий мед. Вы видали фюрера?

– Да, да!- радостно воскликнул жандарм.- Он тоже наш земляк. Мы действительно можем гордиться своим происхождением. За нашего фюрера!

Свою кружку он опорожнил единым духом. Рунге подставил ему вторую, потом третью. В это время к ним подошла официантка.

– Герр гауптштурмфюрер!- обратилась она к Рунге.- Вам письмо. Только что доставили нарочным. Что ему ответить?

Распечатав письмо, Альфред быстро прочитал его.

– Как видите, мой друг не может приехать сам и прислал за мной слугу. Как бы ни было приятно сидеть с вами, не обессудьте, придется ехать,- сказал он, вставая.

– Что вы, герр… герр…

– Гауптштурмфюрер,- подсказал Рунге.

– Я не знал, что вы офицер СС. Простите, пожалуйста.

– Да, был я офицером, а теперь вот инвалид. До свидания, господин жандарм!

С этими сливами Альфред рассчитался с официанткой и быстро вышел из зала-

– Вы давно знаете его? – спросил жандарм у девушки.- Что это за человек?

– Слыхали об Иммерманах?- в свою очередь спросила официантка.

– Из Линца? Еще бы! Старший-крупный промышленник, младший-шеф гестапо. Кто не знает!

– А гауптштурмфюрер и младший Иммерман как будто собираются породниться через жен. Не слыхали?

– Ах, вот оно что!- проговорил жандарм.- То-то я сразу заметил, что он не из простых. Учтивый такой, умный. Далеко пойдет, каналья…

– Прикажете убрать со стола?- перебила официантка его размышления вслух.

– Уберите пустые кружки, а полные оставьте. Выпью за здоровье будущего свояка шефа гестапо.

ГЛАВА ДЕСЯТАЯ

Тяжелые серые тучи низко нависли над лесом. Подул свежий ветерок, и лес ожил, зашумел. С высоких деревьев обрушились целые снежные лавины, безжалостно ломая и пригибая к земле неокрепшие верхушки молодых сосен. Слушая однообразный скрип снега под санными полозьями, Рунге незаметно погрузился в воспоминания. Скоро ему стукнет тридцать лет. Подобно многим своим сверстникам в детстве он мечтал прославить свое имя добрыми делами во славу родины. К этому призывали их на каждом шагу. В школьных учебниках писали: «Австрия-небольшая, но прекрасная страна, с развитой экономикой и передовой культурой ее талантливого и трудолюбивого народа. В продолжение многих веков она являлась источником счастья и благополучия народов Центральной Европы. К сожалению, за последние десятилетия нам пришлось испытать превратности судьбы. Когда-то могущественная империя распалась на ряд мелких, только по форме самостоятельных государств, а сама Австрия мечется между двух огней: с севера давит на нас нацистская Германия, с юга- фашистская Италия. Наше спасение-в воспитании молодежи в патриотическом духе…» Тогда Альфред верил подобным тирадам. Чтобы отстоять свободу родного народа, он поступил на военную службу. Так поступили тысячи молодых австрийцев, но дольфусы и шушниги [Дольфус и Шушниг – канцлеры Австрии] обманули их доверие. В результате немецкие фашисты без единого выстрела оккупировали страну. Но позор австрийской молодежи этим не ограничился. Когда молодые поляки и французы, греки и югославы с оружием в руках выступили против фашистских захватчиков, австрийцев заставили воевать под знаменами Гитлера. Так рухнули надежды Альфреда и тысяч его сверстников когда-нибудь прославить свои имена добрыми делами во славу родины. Не сумев вовремя отличить истинных друзей от врагов, они усеяли своими трупами чужие земли от Ламанша до Волги и от Ливийской пустыни до норвежских гор.

«Мне еще повезло,-прошептал Рунге.-Благодаря русским отомстил личному врагу. Настало время отомстить врагам родного народа…»

– Стой! – неожиданно послышался незнакомый голос.- Горчак, это ты?

– Он самый,- ответил возница.- Привез к вам нового гостя. Пан Цезарь послал.

Из-за куста появилась фигура человека, закутанная в мохнатую шубу.

– Добрый вечер, товарищ Рунге! – приветственно протянул он руку седоку. – Как доехали?

– Благополучно, товарищ Смолек. Даже не заметил, как наступил вечер. Наши у вас? – спросил Альфред, пожимая протянутую руку.

– Пока нет, но скоро будут здесь. Зайдемте в дом. Поди, замерзли.

В жарко натопленном доме лесника их встретили еще два партизана. Рунге обладал хорошей зрительной памятью, поэтому несмотря на слабое освещение просторной комнаты, сразу узнал в них участников операции по разоблачению предателя Плахотки.

– Здравствуйте, дорогие товарищи! – воскликнул он, весело улыбаясь.- Надеюсь, сегодня вы не станете испытывать меня.

– , Что вы, товарищ Рунге! Мы и тогда те сомневались в вас, а сценка с арестом и расстрелом была разыграна нами по просьбе Соколова, чтобы собрать бесспорные улики по делу Плахотки. Не правда ли, спектакль тогда удался на славу?-не без удовольствия вспомнил партизан, разыгравший тогда роль немецкого жандарма, которому было приказано расстрелять Альфреда.

– Да, разыграли вы нас здорово. Плахотка был так одурачен, что без всякого нажима старательно изложил на бумаге всю-историю своего предательства, а у меня, когда вспомню, как вели на расстрел, до сих пор по спине мурашки бегают,- сказал Смолек.

– Да, приятного мало,- вздохнул Альфред.- Сужу по собственному опыту. Особенно обидно, когда в упор стреляют не чужие, а свои. Первый раз мою голову продырявил бригаденфюрер СС Гельмут Крамер, у которого я тогда служил адъютантом.

– Интересно Расскажите, как это было? – попросили партизаны.

– Может быть, сначала послать за Соколовым,- предложил Рунге.

– О вашем прибытии я уже сообщил ему. Минут через двадцать он будет здесь,- заверил, Смолек.

– Тогда слушайте,- обратился Рунге к партизанам и довольно подробно рассказал о подлом поступке своего бывшего начальника.

– Вот они какие, эти гитлеровские «юберменши»! [Юберменш – сверхчеловек (нем).] – стукнул кулаком по столу Смолек.- И они смеют болтать о спасении цивилизации и высокой культуры немецкого народа.

В это время во дворе громко залаяла собака. Накинув на плечи шубу, Смолек поспешил выйти из комнаты, а через несколько минут вернулся вместе с Соколовым и Комиссаровым.