Ратибор. Окталогия (СИ) - Фомичев Александр Игоревич

– Пред вашими очами, несчастные, предстало несметное воинство солнцеликого, богами избранного своим наместником на земле, великого хана Улукбая, повелителя неба ясного и самых ярких звёзд! По своей доброте душевной, дабы избежать ненужного кровопролития, он предлагает вам, глупцы дубоголовые, добровольно открыть врата поселения вашего да впустить в городишко его войско! При таком исходе он может вам гарантировать, что не все жители Борграда будут посажены на кол и закопаны живьём в землю, а лишь те, кто будет гневить прославленного владыку! В противном же случае, если вы будете упрямиться и испытывать терпение всевеликого хана Улукбая, он обещает вам, что вырежет всё население вашей богами забытой дыры под корень, от мала до велика, не пощадив никого! Предварительно содрав со всех непокорных кожу живьём! Так что сдавайтесь немедля, пока солнцеликий настолько добр, что выдвинул вам это щедрое предложение! Иначе ужасная кара постигнет вас, а вашей страшной участью ещё многие столетия будут пугать своих маленьких детей их матери и отцы! Ибо не подчиниться наместнику богов на земле – это то же самое, что перечить и самим богам! Наказание за это может быть лишь одно – смерть медленная в мучениях страшных!

– Передай‑ка ты своему солнцезадому хану, что у нас к нему есть встречное предложение! – пророкотал со стен Борграда Ратибор. – Пущай для начала крепко поцелует каждого жителя городка в задницу, а опосля убирается в ту бездну, что его породила! В таком случае, так уж и быть, мы дадим уйти беспрепятственно его своре шакалов, что он сюда приволок, а ему самому не затолкаем доброе сосновое брёвнышко чуть пониже копчика! Хотя насчёт последнего я не уверен! Возможно, запихнём наш гостинец твоему пустоголовому повелителю при любом раскладе!

Дружный хохот разнёсся над стенами города. Вражеский посланник, гневно изрыгая проклятия, развернул коня и резво поскакал назад, к своему владыке, доложить о столь дерзком ответе русичей.

Вскоре в половецком лагере начались шевеления. Улукбаю явно пришлось не по душе встречное предложение осаждённых. Кочевники принялись готовиться к штурму. Предварительно они быстро перекрыли в своё время специально вырытый защитниками города искусственный канал, соединяющий протекающую недалече речку Хлуку с крепостным рвом, просто засыпав его землёй и песком в самом узком месте. Несколько их отрядов выехали из войска и, подскакав к Борграду на расстояние выстрела из лука, стали кругами ездить да обстреливать обороняющихся. Град стрел мгновенно полетел им в ответ. Кочевники являлись куда более искусными стрелками, чем русичи, но у осаждённых было явное преимущество в виде своего расположения: они находились под надёжной защитой высоких крепостных стен, и нападавшие были у них как на ладони. Потому защитники Борграда могли спокойно из бойниц расстреливать нападавших как в тире, хоть последние и старались перемещаться шустро, не задерживаясь подолгу на одном месте. Ратибор, Яромир и Мирослав также охотно взяли в свои руки по луку и, азартно соревнуясь между собой, кто больше настреляет вражин, раз за разом выбивали меткими выстрелами наглых степняков из их сёдел.

Тем временем у половцев «заговорили» три катапульты, что они с огромными трудностями притащили с собой. Россыпи камней одна за другой ударили в мощные городские стены, лишь слегка повредив их и не причинив осаждённым существенного вреда. У половецкого войска стали видны первые осадные лестницы, а также устрашающих размеров таран, представлявший собой тяжеленное бревно с окованным сталью наконечником, подвешенное на массивных цепях к балке внутри особой деревянной конструкции на колёсах. Для защиты от огня это сооружение было покрыто сырыми шкурами животных. Опять бахнули вражеские катапульты, отправив следующую порцию камней в стены Борграда, и вот орда степняков, поливая ливнем стрел обороняющихся, начала приближаться к крепостному рву. В ответ наконец‑то шарахнули городские катапульты; у защищающихся имелось их четыре штуки; две из них бросали небольшие валуны, а две были приспособлены под метание брёвен. Свои снаряды они швырнули одновременно по команде Борислава, старшего сына князя Огвальда, руководившего обороняющимися, принеся нападавшим кочевникам существенные потери. Но те, не обращая на павших собратьев никакого внимания, неудержимой лавиной упрямо приближались ко рву осаждённого града, неся перед собой широкий мост, сделанный из десятка‑другого крепких сосен, да кучу мешков с землёй, камнями и песком.

Половцы явно рассчитывали взять Борград наскоком, при первом же штурме. Их таран медленно, но верно двигался за основными силами нападавших в сторону городских ворот, как к самому слабому месту в обороне города. Подойдя ко рву под прикрытием града стрел, обрушившихся на защищающихся, кочевники принялись закидывать его притащенными с собой землёй, песком, булыжниками да ветками деревьев аккурат напротив воротной башни осаждённого поселения, довольно быстро создав добротную прочную насыпь по центру рва, похожую на плотину, и водрузив после на неё принесённый с собой крепкий деревянный настил. Дорога к городку была открыта. С парой дюжин осадных лестниц наперевес половцы, торжествующе вопя, бросились к Борграду, быстро прислоняя свои штурмовые сооружения к его стенам и ловко карабкаясь по ним наверх. Сверху на нападавших посыпались камни различной величины, специально для этих целей во множестве заготовленные обороняющимися. Вражеские катапульты прекратили обстрел городских стен, дабы не задеть своих воинов, идущих на штурм, а вот метательные машины осаждённых и не думали останавливаться, раз за разом посылая снаряды в направлении вражеской орды. Особенно были эффективны облитые смолой подожжённые брёвна, которые наносили страшный урон нападавшим. Единственным, но очень существенным недостатком таких катапульт была их слишком долгая и сложная перезарядка, требующая привлечения значительных людских ресурсов.

Часть половцев между тем по осадным лестницам вскарабкалась‑таки под градом булыжников и стрел на стены Борграда и, злобно скалясь, со своими кривыми мечами наперевес схватилась врукопашную с защищавшими город воинами. Поначалу оборонявшиеся дали достойный отпор степнякам, но нападавших всё прибывало и прибывало; стройные ряды защитников стали редеть на глазах под накатывающими на них волна за волной кочевниками, имевшими над бойцами городка уже ощутимое численное преимущество. На этом недолгая оборона Борграда могла вполне себе бесславно завершиться, если бы на помощь ратникам Огвальда не подоспели наши товарищи, стремглав залетевшие с оружием наперевес с двух сторон к прорвавшимся на одну из стен кочевникам. С одного края зашли Мирослав с Яромиром, с другого – разъярённый Ратибор и, двигаясь навстречу друг другу, начали выкашивать противников куда быстрее, чем сухую солому доброе пламя пожирает. Обороняющиеся пораскрывали в изумлении и восхищении рты, заворожённо наблюдая, как трое витязей мастерски расправляются со значительно превосходящим их по численности неприятелем. На узкой настенной дорожке особо не развернуться, и для Ратибора с Яромиром это оказалось как нельзя кстати; от их карающих меча с секирой степнякам было не скрыться и не спрятаться, как ни старайся. Только если прыгать со стены назад, к своим, либо в город, на мостовую, прямо на копья поджидавших их внизу воинов. Вскоре трое друзей встретились в центре, убив по пути несколько десятков нападавших и практически полностью очистив стену от их присутствия. Только сейчас оборонявшее Борград местное ополчение наконец осознало, как им повезло, что эти трое пришлых витязей посетили их городишко перед самой осадой. Ибо двое из них стоили не одного десятка обычных бойцов, а третий, рыжеволосый великан, так вообще сотни минимум, это стало ясно каждому, видевшему сейчас их в деле.

Тем временем степняки всё продолжали лезть по штурмовым лестницам, и не видно было им конца. Ратибор с Мирославом и Яромиром остались на стене и принялись встречать перемахивающих к ним через бойницы половцев, быстро убивая любого, кому не повезло вскарабкаться наверх. Попутно друзья стали отталкивать осадные лестницы от стены вместе с висящими на них противниками. Это было очень опасно, и одна из многочисленных стрел, прилетевших снаружи, чиркнула Яромиру по шее, а другая вонзилась Мирославу в бедро. Но вот им на помощь наконец подоспели воины Борграда, и совместными усилиями штурмовые лестницы всё же были скинуты вниз, прямо на головы визжащего в бессильной ярости неприятеля. Обороняющиеся вскинули торжествующе руки вверх, но быстро выяснилось, что праздновать пока рановато – штурм ещё не закончен.