Искушение. Сын Люцифера - Сергей МАВРОДИ

Рудников автоматически сунул руку в карман, вытащил монетку и привычным движением ловко подбросил ее в воздух.

Орел! Прекрасно. Орел, орел, орел, решка… Орел! 83 на 17! Рекорд! Совершенно некстати только, как обычно. Как и всё у меня. Нашел время, блядь, рекорды ставить! Да я же просто сияю весь! Черным пси-светом! Горю, полыхаю. Как атомный реактор. Как какая-то, блядь, мрачная 1000-ваттная лампочка горя и несчастий. Меня сейчас за версту обходить надо. А не на встречи со мной ездить.

Господи-боже мой! Зачем я ее вообще сегодня вызвал!? Надо было хоть провериться сначала. Кретин! Олух царя небесного! Гоблин, блядь! Бандерлог. Да если с ней что-нибудь случиться! Из-за меня!.. Тогда!.. Лучше, впрочем, об этом пока вообще не думать. А то накликаешь еще!.. Раньше времени.

Так… чего ж делать-то? А?.. Чего мы все-таки решим?.. Расставаться, расставаться на время надо! На месяц-полтора, как минимум. Пока мои показатели в норму не придут. Обычными не станут. Как и у всех нормальных людей. 50 на 50.

Черт! А как?.. Как расставаться-то? Под каким предлогом?.. Придумать чего-нибудь? Типа командировки. Она поверит…

Рудников рассеянно стряхнул в окно пепел. Врать Ксюше ему категорически не хотелось. Даже в мелочах. Даже для пользы дела. Он ее действительно любил.

Н-да… Надо всё рассказать. Всё! И про секту и вообще. Как на чужом горе счастье себе устроил. Лучше сейчас это сделать, чем потом. А когда-нибудь рассказывать всё равно придется. Нельзя, чтобы эта ложь вечно между нами стояла. Я этого не хочу. Это неправильно. Даже если она потом меня поймет и простит за обман, я сам себе никогда не прощу. Никогда! Её-то обмануть нетрудно, она ребенок совсем — себя не обманешь!

Как там в Библии? «Худое дерево приносит только худые плоды»?.. Ну, или что-то вроде того. И это правильно. Нельзя, чтобы наши отношения изначально на лжи строились. Лучше сразу все точки над i расставить. Разрубить этот блядский гордиев узел. Иначе он, чем дальше, тем всё больше и больше запутываться будет. Это уж как обычно. Одна ложь всегда влечет за собой другую. И не заметишь, как по уши увязнешь. Во всем этом вранье с благими целями и намерениями. «Грязь есть грязь, в какой ты цвет ее ни крась!» Д-да… Надо рассказывать.

При мысли, что ему придется сейчас рассказывать Ксюше про всё: и про оргии, и про смерть двухлетнего ребенка — про всё! Рудникову стало не по себе.

Как, интересно, она всё это воспримет? Может, вообще испугается и убежит? Или возненавидит меня? Презирать начнет. Она ж молоденькая совсем. Неопытная. Подросток, в сущности. А у них все черно-белое. Да-нет! Право-лево! Добро-зло! А жизнь — штука сложная. В ней цветов много. И оттенков. Да как всё это объяснишь? Это только с жизненным опытом приходит. Понимание. С годами.

Да и чего там «объяснять»-то? Какое еще «понимание»?.. Что правое — это левое? А черное — белое?.. И что секта — это хорошо? Вся эта черная пси-энергия?.. Боли и страданий. Вот черт!

Рудников нервно затянулся.

Оргии, блядь, еще эти! Тоже та еще темка. Лучше ее, наверное, все-таки вообще пока не касаться. Это-то как раз может и подождать. Потом… как- нибудь… когда поженимся. Ну, или, по крайней мере, без излишних подробностей… Так!.. В общих чертах… А то… шокировать…. Она, наверное, вообще еще девочка…

Как ни странно, Рудников еще ни разу не был близок с Ксюшей. Как-то так получилось. Он не настаивал, а она, похоже, вообще была в этих вопросах совершенно неопытной и неискушенной. Рудникова, впрочем, это только радовало. Он хотел, чтобы всё у них было по-людски: свадьба… брачная ночь… Дети потом. А все эти случки собачьи… На скоряк. «Давай-давай!..» Увольте! Насмотрелся он уже на них. Слава богу! Сыт по горло. И на работе, и в секте потом, на оргиях. Налюбовался.

Может, поэтому-то он и в Ксюшу так сразу и влюбился. За молодость, за чистоту. За искренность ее, простодушие, непосредственность… Ну, конечно, не только за это, не только потому. Но и это тоже была одна из причин. И, причем, немаловажная. И сейчас обсуждать с ней всю эту грязь, мерзость… О-о-ой!.. Вообще на все эти темы разговаривать… Понятно, что сейчас не 18-й век на дворе. И она не кисейная барышня, не на Луне живет. Современная девушка, телевизор у нее дома есть, видео, интернет. Так что… Но все равно! Ну, не хочется с ней об этом разговаривать! Не хочется вот — и всё! Потом!.. Потом как-нибудь… После свадьбы…

В дверь позвонили. Рудников вздрогнул, торопливо затушил сигарету и побежал открывать.

— А-а!.. Привет! Проходи! — он посторонился, пропуская Ксюшу.

— Привет! — девушка прошла в прихожую. — Опять мои тапочки куда-то засунул?

— Да не переобувайся, так проходи! — Ксюша удивленно на него взглянула. — Проходи, проходи! Мне поговорить с тобой надо!

Девушка еще раз на него внимательно посмотрела, ничего не сказала и молча прошла в комнату. Рудников проследовал за ней. Он решил как можно быстрее всё покончить: объясниться и сразу же отправить девушку домой. Подальше от себя. Пока у него такой радиоактивный фон чудовищный. 87:13! На фиг-на фиг! От меня сейчас подальше держаться надо! Лучше нам вообще в ближайшее время никак не общаться. Вообще никак! Даже по телефону. Черт его знает, как эта черная энергия действует. Механизм же совершенно неясен. Не обязательно физическая близость.

В смысле, территориальная, — тут же поправил, усмехнувшись, он. — Хм… Физическая… Ладно.

Так вот, возможно, и обычного общения достаточно, чтобы поставить человека под удар. Может, я и преувеличиваю, конечно, но тут уж лучше перестраховаться. А то, как бы потом… Да… Лучше уж перестраховаться, короче. Ну, не пообщаемся месячишко… Велика важность. Ничего страшного.

На самом-то деле мысль, что они МЕСЯЦ не будут общаться! целый месяц! была ужасна. Но что делать? Надо, значит, надо. Куда деваться? А лучше будет, если?.. В общем, всё! Вопрос закрыт.

— Слушай, Ксюш, вот в чем дело… — он поморщился и почесал пальцем висок не зная, с чего начать. Девушка по-прежнему молчала. — Черт, не знаю даже, с чего начать, — пробормотал Рудников. — Короче говоря, нам надо расстаться на месяц-полтора. Не встречаться и даже не созваниваться. Вообще не общаться!

— Почему? Ты куда-нибудь уезжаешь? — удивленно поинтересовалась Ксения.

— Да! То есть нет. Нет, никуда я не уезжаю, — поправился он.

— Тогда почему? В чем дело? — еще больше удивилась она.

— В чем дело… В чем дело… Видишь ли… Н-да… В чем дело?.. Видишь ли… Видишь ли, я состою членом одной организации, — решился наконец Рудников. — Секты.

— Что-о?!.. Ты?! Секты? Какой еще секты? — девушка глядела на него какими-то совершенно круглыми от изумления глазами. — Ты сектант?!

— Да. Точнее, был до этого. Сейчас я решил от них уйти.

— Так ты правда сектант? Член настоящей секты? — девушка смотрела на него так, словно видела впервые. — Ну и что? — после паузы спросила она. — Они тебя не отпускают? Это что-то типа мафии?

— Да нет! Какой еще мафии! — с досадой сказал Рудников. («Мафии»!.. Насмотрелась сериалов! Современных телебредней.) — Нет, Ксюша, никакая это не мафия. И никто меня там не держит.

— Тогда в чем проблема? — с недоумением пожала плечами девушка.

— Ладно, смотри! — Рудников достал из кармана монетку. («Показывать нельзя! Можно спугнуть удачу!» — сразу же вспомнил он. — Ага! Тем лучше! Может, и правда спугну. И месяца ждать тогда не придется. Все равно мосты уже сожжены.) Он подбросил монетку и поймал ее в воздухе. Орёл! — Видишь: орёл?

— Ну, вижу, — девушка посмотрела на монетку, потом перевела взгляд на него. — Ну, и что?

— Теперь смотри, — Рудников положил монетку на ноготь согнутого большого пальца. — Сейчас я подброшу ее 100 раз, и орел выпадет не меньше восьмидесяти.

— Это что, фокус такой? — уточнила Ксения.

— Смотри!

Рудников начал быстро и сноровисто кидать монетку. Господи! Сколько раз за последний год он уже это делал?… За всю свою жизнь столько монет не кидал!

Орел… Орел… Орел… Орел… Решка… Орел… … Орел.

90:10!! Бог ты мой! Караул! Что происходит?!

— Всё! Тебе надо немедленно уезжать! — Рудников вскочил со стула.

— Да никуда я не поеду! — возмутилась девушка. — Можешь ты мне объяснить в конце концов, что происходит?!

— Ладно! Слушай внимательно, времени нет, — торопливо заговорил Рудников. — В общем, так. Год назад я вступил в секту. Ну, я думал, что это что-то вроде масонской ложи. Где всякие влиятельные люди с жиру бесятся. Ряженые… черные маски… знаки всякие тайные… Бутафория, в общем. Игра. Ну, вот я и решил тоже туда податься. Вступить. Просто из чисто меркантильных соображений. Знакомства полезные завести, то да сё… Короче, вступил.

Оказалось, никакие это, не масоны. И никакая это не бутафория и не игра. Всё очень серьезно, — Рудников тяжело вздохнул. — Не знаю уж, как у них это получается, но они делают так, что тебе начинает везти по жизни. Всегда и во всем… Вот видела, сколько раз орел выпал? — Ксения перевела глаза на лежащую на столе монету. — 90 раз из 100! 90!! В то время, как норма — 50. Вот это и есть мой показатель удачливости. Всё у меня получается, и всё всегда удается. На работе повышают, в лотерею выигрываю — всё всегда о, key! Полный ажур! — Рудников перевел дух и продолжил. — Но проблема в том, что всё это происходит за счет других. За счет окружающих. У них начинается фатальная невезуха. Тоже во всём! Они начинают болеть, умирать, попадать в аварии!.. Ну… Не важно, в общем. Потом как-нибудь расскажу… Попозже. Когда всё это кончится… — Рудников замялся, подыскивал слова.