Невеста Коупленда - Сьюзен Филлипс

Один из фермеров взглянул на нее. — Что вы скажете на это, мисс?

И снова она уронила слезу. — Меня воспитали в любви и заботе, сэр. Я не владею искусством защиты от столь вопиющей лжи.

Мужчина в серой толстовке подошел к ней. — Вы утверждаете, что все еще девственны?

Ноэль тяжело сглотнула. — Да.

— Давайте-ка проверим. Найдите повитуху. Она скажет, действительно ли девушка непорочна. Так мы узнаем, говорит ли она правду.

Ноэль отшатнулась в смятении, когда мужчины одобрили это предложение громким стуком пустых кружек по деревянным столам.

— Не думаю, что это потребуется. Не правда ли, Ваше Высочество? — вкрадчиво произнес Куин.

Ноэль печально покачала головой.

Раздались приглушенные возгласы и ругательства; настроение мужчин стало угрожающим. Слишком многие из них были знакомы с вероломством шлюх, и им не понравилось, что их провели.

Бородач схватил Ноэль за плащ и сдернул его. — Оставь ее нам, Янки. Мы научим ее хорошим манерам!

Страх сжал ее сердце, когда она увидела, что еще несколько сурово выглядящих мужчин приближаются к ней.

— Ага. Когда мы закончим с ней, она станет с большим уважением относиться к мужчинам.

— В следующий раз подумает, прежде чем устраивать свои штучки.

Куин легко рассмеялся и прошел сквозь толпу, остановившись прямо за Ноэль. Одной рукой он обхватил ее, словно стальным обручем; ее плечи были прижаты к его твердой груди.

— Я чувствую искушение воспользоваться вашим предложением, но, честно говоря, я сам еще с ней не рассчитался. — С этими словами он просунул руку за корсаж ее платья и стал ласкать обнаженную грудь.

Ноэль была готова умереть от унижения, когда его большой палец тронул ее сосок, а мужчины подбадривали, с вожделением следя за этим зрелищем. Она пыталась уклониться, но рука на ее талии была непреклонна.

— Так-то лучше, янки.

— Она запоет другим голосом, когда ты опрокинешь ее на спину.

Под грубой унизительной лаской Куина Ноэль крепко зажмурилась. Его резкий смех звенел у нее в ушах. Мужские замечания стали еще вульгарнее, их предложения — непристойнее. Наконец Куин убрал руку и шлепнул ее по заду.

— Если вы извините меня, джентльмены, я чувствую желание закончить то, что начал.

Одобрительные возгласы стали еще скабрезнее. Ноэль почувствовала, что ее плечи снова укутал плащ, и сильные руки направили ее к выходу из комнаты.

Когда ночной воздух коснулся ее лица, Ноэль ощутила перемену в Куине. Он тянул ее по разбитому булыжнику двора со зловещей целеустремленностью. Та легкая насмешливая праздность, которую он демонстрировал в пивной, исчезла.

— Ты, проклятая маленькая идиотка. Из-за твоих глупых фокусов тебя чуть не изнасиловали, а меня — не убили.

Ноэль обернулась, готовая ответить на оскорбление, но выражение свирепой ярости на его лице остановило ее. Губы его побелели от гнева, в углу щеки подрагивал мускул.

— Ты так и не усвоила урок? Ты не отделаешься от меня, пока я с тобой не закончу. — Железными пальцами он схватил ее за плечи и яростно встряхнул. — Еще одна подобная выходка, и клянусь богом, я изобью тебя до полусмерти.

Куин втолкнул ее в экипаж и захлопнул дверь с такой силой, что тот закачался на рессорах. Ноэль услышала, как он взобрался наверх, и карета рванулась вперед так неожиданно, что ее бросило на пол. Пытаясь подняться на сиденье, она изо всех сил вцепилась в ремень, который висел у дверцы.

Они летели сломя голову, и она не сомневалась, что это именно Куин держит вожжи, но никогда еще он не правил так безрассудно: колеса буквально на дюйм огибали глубокие канавы, тянущиеся по краям дороги; на поворотах карета наклонялась так сильно, что она уверилась: Куин убьет их всех. Наконец он снизил темп, не потому, что его заботил ее комфорт, кисло думала Ноэль, а чтобы поберечь лошадей.

Пока эта тюрьма на колесах неуклонно несла ее на север, она начала плакать по-настоящему: сначала от сердитого разочарования из-за срыва побега, и, наконец, от страха перед тем, что ждало ее впереди.

Глава 22

К полудню следующего дня Ноэль решила, что они находятся где-то в северной части Йоркшира. Пушистые облака, словно дымчатые подушки, мчались по открытому всем ветрам небу. Они давно oставили позади главный тракт и сейчас ехали по грязной проселочной дороге, ширины которой едва доставало для кареты. Это был самый безжизненный пейзаж, который Ноэль когда-либо видела: нескончаемо тянущиеся вересковые пустоши и каменистые склоны. Редкие отчаявшиеся деревья цеплялись за продуваемую ветрами почву. Суровая, неприветливая земля, и казалось, что они — единственные ее обитатели.

С неба, затянутого свинцовыми тучами, моросил ледяной дождь, когда карета наконец остановилась. Неспособная больше ни секунды оставаться внутри, Ноэль открыла дверцу и ступила в мир, где воздух был сырым и колющим, и каждый звук поглощали густой серый туман и бескрайняя пустота верещатников, простирающихся перед ней. Тянущиеся полосой унылые холмы, словно кряжистые древние воины, окружали местность. Зазубренные каменные шрамы бороздили подножие склонов, верхние откосы скрывались в тумане.

Сначала Ноэль не заметила маленький коттедж: тот казался частью скалы, серым монолитом возвышающейся за ним. Вьющиеся растения не смягчали его неровный каменный фасад, и деревья не нависали над соломенной крышей. Итак, это была цель их путешествия.

Щелкнул кнут. Ноэль обернулась, только чтобы увидеть, как кучер разворачивает карету и удаляется по той же дороге, по которой они только что приехали. Она осталась одна с Куином.

Не обращая на нее внимания, он поднял свой саквояж и скрылся за дверью коттеджа. Она в неуверенности стояла снаружи, замерзшая и отчаянно несчастная. Порыв сырого ветра с Северного моря захлопал полами ее плаща. Он, словно лезвие ножа, проник сквозь одежду до самой кожи. Неохотно Ноэль приблизилась к коттеджу и зашла внутрь.

К своему ужасу, она обнаружила, что тот состоит из единственной комнаты. Несмотря на непритязательность обстановки, жилище было чисто прибрано и куда уютнее, чем обещал вид снаружи. Дощатый пол застелен плетеными половиками, на полке покоились оловянные тарелки, а еще шкаф, стол из грубо остуганной сосны, несколько удобных кресел и большая кровать под стеганым одеялом.

Куин сгорбился перед очагом, разжигая уголь.

— Закрой дверь, — рявкнул он.

Ноэль сердито пнула ногой, и дверь с грохотом захлопнулась. Куин, казалось, ничего не заметил. Она подошла к одному из трех окон и выглянула. Снаружи было пусто и пугающе.