Листик. Судьба дракона - Анатолий Дубровный

— Ага, — удовлетворённо заметила Листик и сокрушённо добавила: — Получается, не все тут боятся драконов, есть некоторые… — Листик посмотрела на бледного Урторио и кивнула: — Нет, таки боятся! Тебя же этот лохматый обойти хотел.

— Что это было?! — пришёл в себя Урторио.

— Хрым, самая страшная нежить! От неё нет спасения! — дрожащим голосом сказала Годявир.

— Ага, — кивнула Листик, — я так и подумала — спасения нет! Поэтому и не стала вас спасать.

— А что же ты сделала? — Урторио показал на то место, где чернело пятно выжженной земли — всё что осталось от того, от которого нет спасения.

— А я стукнула этого хрена! — Пожала плечами Листик. — Чтоб не лез!

— Это хрым — нежить, от которой невозможно защититься! Охранный круг не может её удержать! Сюда раньше такие твари не забредали! — Годявир уже пришла в себя.

— Сейчас начали забредать, как мы убедились, — Урторио посмотрел на Листика.

— А я не позволю всякому хрену шастать около моей пещеры! — Насупилась девочка и глянув на бывшего клоуна, добавила: — Тебя‑то он не тронул, видишь!

— Листик, а если бы он меня… — Содрогнулся Урторио, он понял, что имела в виду девочка и с укором сказал: — Ты бы так стояла и смотрела — действует ли твоя метка?

— Не–а, если бы он тебя попытался тронуть, я бы сразу ударила. Но должна же я была убедиться. Тайша говорит — если не можешь выяснить теоретическим путём, надо переходить к практике — ставить опыты.

— Не хотел бы я знакомиться с этой Тайшей, которая ставит такие опыты!

— О чём это они? — спросил опомнившийся Бахти у Годявир, остальные сати жались ближе к костру, матери прижимали к себе детей, словно надеясь их так защитить. Мужчины растерянно переглядывались, вся их сила, умение и доблесть были бессильны перед ночным кошмаром. Они видели, что с хрымом расправилась эта маленькая рыжая девочка, ударив того огнём и этот удао был необычайно сильным! Вместо Годявир ответила Листик:

— Это моя пещера, вернее мамина, но теперь она моя! Я не позволю всякой нежити нападать на моих друзей!

— Листик, а мы… — робко начал Бахти, девочка кивнула:

— Ага! Вы мои друзья! — Повернувшись к Годявир, девочка добавила: — Я на вас тоже метки поставлю, такие же как на Карэхите и Урторио.

— Госпожа! — Годявир попыталась поклониться, но Листик не дала ей этого сделать, заглянув в женщине в глаза, девочка сказала:

— Сати — вольнолюбивый народ, они не признают над собой господ…

— Но вы же не земной владыка… — начала Годявир. Листик с укором, даже несколько обиженно её перебила:

— Годявир! Ну что ты?!

— Листик! Ну как я могу…

— Ага, можешь! Мы же дружим! Да?

Женщина–сати посмотрела в глаза девочки и протянула руки:

— Дружим! Для нас большая честь, иметь такого друга!

— Ага! — Листик взяла протянутые руки и заулыбалась: — Для меня тоже такая большая… Ну, я очень рада, что вы мои друзья!

Оставшиеся три дня прошли спокойно, никто больше на табор санти нападать не пробовал. И вечером третьего дня Годявир сказала Листику:

— Нам пора. Дорога зовёт!

— Ага, уходите? — вздохнула Листик.

— Да, уходим. Мы решили, что хозяйке пещеры, что нас защитила, надо принести жертву!

— Ага, — кивнула девочка и забеспокоилась: — Какую жертву?! Это что вы такое удумали?! Не надо мне никаких жертв!

— Видишь ли, я не стала убеждать остальных, что хозяйка ты. В этой же пещере живёт дракон, а ты совсем не похожа на дракона, — начала объяснять Годявир, видя, что Листик хочет возразить, женщина пояснила: — Да, ты спасла нас от хрыма, но трудно поверить, что ты сама это сделала. Остальные уверены, что тебе помог дракон, живущий в пещере, он поделился с тобой силой.

— Ага, — кивнула девочка и задумалась. Тряхнув головой, Листик подозрительно спросила: — А какую жертву вы собрались приносить?

— То, что мы больше всего ценим, наше самое большое богатство — коня!

— А какого коня? — Хитро прищурилась Листик. — Принесите в жертву лошадку, что так понравилась Карэхите. Вот! И не в жертву, а отдайте дракону. Мол, вот тебе благодарность от нас — наша самая лучшая лошадка, от сердца отрываем, но тебе, дорогой дракон, ничего не жалко!

— Но она же не объезжена и её не так жалко, а в жертву надо самое дорогое…

— Годявир. Я же тебе сказала, ты что, не поняла?

Сати замолчала, глядя на рыжую девочку, она привыкла к этому облику Листика и как‑то забыла, кто эта рыженькая малышка на самом деле. А Листик скомандовала:

— Ещё не совсем стемнело, так что давай, готовь жертву! А я пошла.

— Листик, уже темнеет, куда же ты… — Сати не то, что заволновалась, скорее удивилась.

— Дракона вам организовывать, ты же сама сказала, что будете жертву дракону приносить, вот вашу жертву дракон живьём возьмёт, в качестве подарка.

Листик ушла в темноту, а Годявир объявила, что жертвоприношение будет сейчас, а не утром.

Птичку украсили цветами, вернее, украшала Карэхита, остальные цветы только подавали, лошадка подпускала к себе только девушку из Арэмии. Когда все приготовления были закончены, сати застыли полукругом, в центре которого стояла Карэхита, державшая под уздцы тонконогую лошадку. Удивлённый Урторио, наблюдавший эту суету, спросил у Бахти:

— Что это будет?

— Торжественное жертвоприношение…

— Карэхиту?!

— Нет! Ну что ты! Лошадь, она предназначена дракону, хозяину пещеры.

— Понятно, — успокоился Урторио, он‑то знал, что это за дракон — хозяин пещеры. Некоторое время ничего не происходило, все стояли и ждали. Громкие хлопки привлекли внимание, из‑за деревьев показался дракон. Его чешуя в лучах заходящего солнца отливала багряным золотом. Дракон летел, старательно хлопая крыльями. Урторио усмехнулся, Листик летала бесшумно, а сейчас, явно, работала на публику. Дракон сделал над поляной круг и приземлился перед Карэхитой. Громким и хриплым басом дракон спросил:

— Ну где тут полагающаяся мне жертва? — После чего обычным, очень знакомым голосом, добавил: — Ага!

— О великий дракон, — начала Годявир, она хоть и знала, что это Листик, но, увидев её в этой ипостаси, оробела. Остальные сати подались назад, хоть этот дракон был маленький и к ним расположен, они испугались. А вот Карэхита, которая не раз летала вместе с Листиком, увидев, как та надула щёки, громко захихикала:

— Листик! Не смеши!

— Ага! — басом ответил, вернее, попытался ответить, дракон и тоже захихикал. Положение спасла Годявир, она торжественно провозгласила:

— О великий дракон! Прими от нас эту жерт…

— Подарок, — подсказал дракон и снова надув щёки важно объявил: — Подарок! Я вообще‑то люблю подарки. А этот ваш подарок особенно для меня ценен! Карэхита, тебе я вручаю подарок, мне предназначенный! Береги его, лелей его, ну и это… Катайся на нём! Чтоб ему не скучно было, — закончил дракон под хихиканье Карэхиты. После чего дракон, громко и торжественно хлопая крыльями, улетел. К сати, ещё не пришедшим в себя после визита хозяина пещеры, из леса вышла запыхавшаяся Листик, в надетой навыворот рубашке, в которой она обычно ходила.