Листик. Судьба дракона - Анатолий Дубровный

Мужчина молча кивнул, он понял, что больше ничего не узнает, но и того, что узнал — более чем достаточно.

На следующий день Листик с утра притащила ещё одного козла, ещё большего, чем тот, что был вчера. На вопрос одного из сати — где взяла, девочка ответила:

— Дракон принёс!

При этом Листик очень хитро посмотрела на Бахти, из чего тот сделал вывод — рыжая девочка слышала его ночной разговор с Годявир. После завтрака Листик пошла купаться и увлекла с собой всю малышню табора. Их пытались остановить — неизвестно, кто мог водиться в этой с виду безобидной речке. Сати, далеко с поляны не отлучались, если ходили в лес за хворостом, то не дальше опушки. Годявир успокоила заволновавшихся матерей, заверив, что здесь безопасно. Некоторое время женщины с беспокойством наблюдали за ребятишками, мелькавшими в речке, потом успокоились. А старшие дети, как и взрослые сати, были заняты кто чем, воспользовавшись остановкой, мужчины–сати чинили свои кибитки, где это требовалось, женщины латали одежду или просто что‑то шили. В общем, работа нашлась всем, кроме самых маленьких и ровесников Листика.

Урторио, который обрадовался, что знает местный язык, расстроился, когда узнал, что это наречие, на котором говорят только сати. Остальные жители этой страны объясняются на другом языке. Как выяснил Урторио из разговора с Бахти, мир называется — Илувона, а страна Склавония. Бахти посоветовал обратиться к Годявир, та согласилась помочь. Она знала заклинание, позволяющее быстро выучить склавонский язык. Урторио и Карэхита сели на корточки перед стоящей Годявир и та, положив им на головы руки, нараспев начала произносить какие‑то слова. Все сати оставили свои дела и собрались вокруг, посмотреть, как ворожит их ведунья. Мокрая Листик, блестя своей золотистой кожей, тоже, заинтересовавшись, подошла. Если Урторио и Карэхита были очень похожи на сати, то Листик отличалась — цветом глаз и волос, а ещё своей кожей, словно светившейся изнутри мягким золотистым цветом, что вызывало к ней вполне понятный интерес окружающих.

Годявир ворожила, а Листик внимательно слушала и даже повторяла вслед за ведуньей непонятные для других слова. Когда Годявир закончила и вывела из транса Урторио и Карэхиту, Бахти спросил:

— Как вы себя чувствуете?

— Как после большой пьянки, — ответил Урторио, — помню, что что‑то было, а вот что, вспомнить не получается!

— Голова болит! — пожаловалась Карэхита.

— Не мудрено, — усмехнулась Годявир, — вам в голову впихнули столько нового, говорите‑то вы уже на склавонском.

— А арэмийский я, что, забыл? — испугался Урторио. Бахти заговорил, и бывший житель Арэмии ответил.

— Ага, — сказала Листик, обратив на себя внимание, — вот можешь же, значит, не забыл.

— Листик. А ты могла бы такое сделать? — спросила у девочки Карэхита, та помотала головой:

— Не–а, я так не умею. Меня этому не учили. Поэтому я даже пробовать не стала бы!

— Но, Листик, ты же сейчас со мной разговариваешь на местном! А говорила, что с теми, кто здесь живет, не общалась!

— Карэхита, этот склавонский — очень похож на всеобщий, а всеобщий я знаю и мне, чтоб подстроиться, надо очень мало времени. Я, вообще‑то, много языков знаю.

— А сколько?

— Я не считала. Но где‑то полтысячи, может больше.

— Когда же ты успела их выучить? — удивилась Карэхита.

— А вот так, как вы сейчас, — Листик показала на Годявир, женщина обессилено села на землю, видно голова болела не только у тех, кого она магически обучила. Урторио поморщился, если такая реакция от обучения одному языку, то как же девочка вытерпела обучение такому количеству! Об этом он и сказал. Листик заулыбалась:

— Мне это проще, а потом меня обучали Тайша и Рамана, а они намного… — Листик посмотрела на закрывшую глаза Годявир. — Да они такие маги, что людские им не чета.

— А кто они, если людские маги им не чета? — спросил Бахти, Листик не ответила, только улыбнулась, а открывшая глаза Годявир предостерегающе покачала головой. Бахти понял и больше вопросов не задавал.

Этот вечер был не такой, как предыдущие, все неотложные работы были выполнены накануне, и никто не устал как раньше. Вот и решили посвятить остаток дня отдыху так, как это понимают сати. Мужчины достали гитары и стали играть. Играли зажигательные и грустные мелодии. Под некоторые из них танцевали женщины–сати. Урторио сходил в пещеру и принёс свою гитару. Его гитара была больше и немного не так сделана, как местные. А когда Урторио заиграл, восхищению слушателей не было предела. А он играл и играл, даже для Арэмии Урторио был виртуозом, а здесь… Его слушали затаив дыхание, боясь пошевелиться. Но вот в круг вышла Карэхита, она начала танцевать, и сати вообще перестали дышать, застыв каменными изваяниями, когда она остановилась, несколько секунд царила мёртвая тишина, сменившаяся восторженными криками. А улыбающаяся Карэхита увлекла в круг Листика, и они — девушка и девочка — танцевали вдвоём. И снова сати затаили дыхание, казалось, лучше станцевать, чем Карэхита перед этим, просто невозможно, но оказалось это не так! Когда в последнем движении девушка и девочка обнялись и неподвижно застыли, Бахти опустился перед ними на одно колено и обратился к Карэхите:

— Я не знаю кто ты, но теперь точно вижу, что ты не человек! Так танцевать может только богиня! Наша богиня! Богиня сати!

— А я? — Надула губки Листик.

— Ты тоже богиня! Рыженькая богиня!

— Ага, только маленькая ещё, — заулыбалась девочка, а Бахти очень серьёзно сказал:

— Маленький рыжий огонёчек!

Импровизированный праздник продолжался до поздней ночи. Звенели гитары, звучали песни, весёлые и грустные, сати тоже танцевали. Может, привлечённая этим, а может, всплеском эмоций к костру вышла большая чёрная косматая тень. От неё веяло ужасом и холодом, она, хоть и медленно, но, не останавливаясь, надвигалась на испуганных сати. С жалобным звуком лопнувшей гитарной струны разрушился защитный круг, когда в него эта тень упёрлась. На её пути оказался Урторио, мужчина застыл, будто замороженный, не в силах шевельнуться, но и тень остановилась, словно принюхиваясь, рыкнула и стала его обходить.

— Ага! — На пути ночного кошмара встала Листик, она вскинула руки, и поток огня смёл этого нежеланного гостя. Если до этого тишину нарушал только низкий, утробный рык косматого чудища, то сейчас от его визга заложило уши. Ещё один огненный удар оборвал визг и сжёг кошмарного пришельца.

— Ага, — удовлетворённо заметила Листик и сокрушённо добавила: — Получается, не все тут боятся драконов, есть некоторые… — Листик посмотрела на бледного Урторио и кивнула: — Нет, таки боятся! Тебя же этот лохматый обойти хотел.