Пилот - Антон Перунов
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
— Задержитесь на минутку, Мартемьян Андреевич! — схватил он пилота за руку.
— Что-нибудь случилось? — удивился Колычев.
— О да! Случилось! Но неужели вы не понимаете, что именно?
— Хм. Мы вылечили моего крестного…
— О, Господи, дай мне сил! Не просто вылечили, молодой человек. Я, честно говоря, даже несколько затрудняюсь с формулировкой, но…
— Смелее, док.
— Вы обратили внимание, что сустав, связки и мышцы нашего пациента полностью санировались и обновились? Можно совершенно определенно констатировать, что правое колено господина Вахрамеева теперь гораздо подвижнее и, я бы даже сказал, моложе. Да-с, именно так! Правое колено совершенно омолодилось!
— Но разве не этого мы и добивались?
— Это несомненно так, и, как вы можете убедиться, наши усилия увенчались полным успехом, но…
— Что, но?
— Ну конечно, у вас не так много опыта, вы могли и не заметить…
— Да в чем дело-то?
— Да в том, милостивый государь, что прокачка такого объема энергии некоторым образом вернула организм пациента, так сказать, в исходное состояние…
— Павел Степанович, вы не могли бы выражаться яснее?
— Боже правый, да омолодился ваш крестный, неужели непонятно!
— Хм. И на много?
— Без детального обследования сказать трудно, но, по крайней мере, лет на десять!
— Обалдеть!
— И это только по предварительным прикидкам. На самом деле некоторые органы его теперь соответствуют тридцатилетнему возрасту. А, возможно, и более раннему!
— Поздравляю, доктор. Блестящий результат!
— Ну, если честно, пока не с чем, — вздохнул врач и почти умоляюще посмотрел на Марта. — Нужны еще дополнительные наблюдения и некоторые исследования. Но вот когда они будут закончены, это произведет настоящую революции в целительстве!
— Куда вы клоните? — с немного отстраненным видом поинтересовался Колычев, на самом деле давно сообразивший, о чем идет речь.
— В данный момент нам никак нельзя останавливаться на полпути! — горячо заговорил Крылов. — Это было бы настоящим преступлением по отношению к науке… да что там к науке, ко всему человечеству! Прошу вас, заклинаю всем, что есть святого, убедите господина Вахрамеева оставить службу и отправиться вместе с нами в Москву!
— Вместе с нами?
— Конечно! Давайте прямо, без вас, точнее, без ваших, не побоюсь этого слова, феноменальных способностей и поистине безграничного резерва я не достиг бы десятой доли подобного результата. Подумайте, что вам эта никому не нужная война на задворках цивилизации? Поедемте со мной, и у вас будет слава, положение в обществе, богатство, наконец!
— Прямо так уж богатство?
— Вы что, не понимаете? — едва не подпрыгнул от переполнявших его чувств Крылов. — Сколько в высшем свете богатых стариков и старух, готовых отдать немыслимые богатства за то, чтобы продлить свое жалкое существование. А тут не просто продлить, тут полноценная, слышите меня, полноценная жизнь!
— Да еще и Нобелевская премия в придачу!
— Нашли, о чем вспомнить, — пренебрежительно отмахнулся врач и пытливо взглянул на молодого человека. — Вы согласны?
— Простите, Павел Степанович, — постарался как можно мягче ответить Колычев. — Но сейчас у меня совершенно другие планы.
— Да какие тут могут быть планы! — всплеснул руками доктор. — Ну кем, кем, скажите на милость, вы сможете стать в этом захолустье? Рейдером? Владельцем чиненной-перечиненной летающей калоши, на которой будете доставлять контрабанду, постоянно при этом попадая в разные передряги? Или пойдете в ВВФ, чтобы тянуться на плацу перед каждым ничтожеством, обладающим большим количеством звезд на эполетах?
— Да уж, мрачную картинку вы нарисовали, — засмеялся Март, живо вообразив расписанные Крыловым перспективы.
— Так в чем же дело?
— Я — пилот! — просто ответил он. — Я не могу без неба. Без этого пьянящего чувства, когда огромная стальная птица подчиняется малейшему движению штурвала. Кроме того, у меня есть один долг, и я намерен его выплатить…
— Я так понимаю, речь не о деньгах, — с поникшим видом вздохнул врач.
— Нет.
— Очень жаль.
— Бросьте, док. Вы ведь можете сделать это все и сами…
— Увы, нет. Без такого помощника как вы, без демонстрации столь впечатляющих результатов, как в случае с вашим крестным… Мы можем сделать это только вместе!
— Простите, — искренне извинился Март, не чувствуя, впрочем, за собой особой вины. — Сейчас никак не могу!
— Очень жаль.
— А знаете что? — внезапно воскликнул Колычев. — Давайте продолжим наши исследования, но…
— Что, но? — без особого энтузиазма отозвался переживающий крах мечты Крылов.
— Попробуем найти способ обойтись меньшим количеством «силы».
— Каким образом?
— С помощью артефактов, конечно!
— Вы думаете, это возможно?
— Пока не попробуем, не узнаем. Но, в конце концов, что вы теряете? В любом случае, пока мы будем вести исследования, вы накопите значительный материал, который потом сможете использовать во благо человечества вообще и медицинской науки в частности.
— Хм, пожалуй, в вашем предложении что-то есть. Но где нам найти артефактора?
— Ну, вообще-то, он лежит в соседнем боксе, — с как можно более невинным видом отозвался Колычев.
— Черт возьми! — изумился Крылов. — Но почему эта мысль не пришла мне в голову?
— Вы же сами говорили, что мы — команда? — улыбнулся Март. — Вместе работаем, вместе генерируем идеи. Ладно, док. Мне пора. Уж больно много дел накопилось…
Говоря так, молодой пилот нисколько не лукавил. Дел, а точнее, проблем у них было более чем предостаточно. «Буран» прибыл в Дальний три дня назад, проделав на обратном пути большой крюк, чтобы исключить даже гипотетическую возможность встречи с вражеским патрулем.
Обычно храбрый до безрассудства Зимин пошел на беспрецедентные меры предосторожности. Весь полет проходил в радиомолчании и без промежуточных посадок. И лишь когда показались знакомые огни Дальнего, впервые связался с центральной диспетчерской ВВФ и назвал свои позывные.
Никогда прежде его корабль не перевозил столь ценный груз. Причем, дело было даже не в деньгах. От успешного выполнения задания, в известной степени, зависело не только благополучие Забайкальского войска, а также самих рейдеров, но, возможно, и весь исход войны.
Вознаграждение за доставку платиноидов после детальной оценки должно было составить, самое малое, два с половиной миллиона золотых рублей, две трети из которых причитались ему, как капитану корабля и арматору. За такие деньги можно было построить новый корабль, в два раза превосходящий старичка «Бурана». Или вложить их