Гильдия темных ткачей (СИ) - Татьяна Богатырева

Буркало достал запечатанную бутыль и водрузил на стойку.

— О, ты прав, достопочтенный! За нашу удачу надо выпить! — протянула руку к бутыли Балуста.

— Да, за удачу! — Буркало сцапал бутыль и принялся ее открывать.

— Выпей с нами, достопочтенный! — потребовала Шу, когда трактирщик поставил на стойку два бокала. — За удачу!

— Ну что вы, сиятельные! Мы люди простые, из бочонка…

— А я говорю, пей с нами! Удача как куртизанка, не прощает отказа.

Шу стукнула по стойке кулаком.

— Как вы правы, сиятельные! — ухмыльнувшись, Буркало налил и себе. — За удачу.

Вино, хоть и было вполне безобидным — не считая крепости — под внимательным взглядом букмекера отправилось под стойку, оставив того в уверенности, что мальчишки выхлебали столько, что через считанные минуты свалятся.

— А теперь наше небольшое дело.

Момент, на взгляд Буркало, был подходящий: юнцы способны произнести ритуальную фразу и уйти своими ногами. Но вот за порогом трактира закон сделки на них уже не распространяется — и сколько шагов они пронесут свое золото, уже не его забота. Лишь бы мешочек и браслет вернулись к законному владельцу, то есть к нему, Буркало.

Изображая пьяных до изумления, Шу с Балустой забрали мешочек и сверток с браслетом и выложили на стойку последнюю марку — за вино для всех. Обменялись с букмекером ритуальными фразами:

— Сделка именем Двуединых состоялась.

— Сделка состоялась.

И враскачку покинули таверну.

Едва выйдя за порог, Баль потребовала:

— Быстро домой. Хватит на сегодня.

Шу сверкнула пьяным лиловым взглядом.

— Никто их не заставляет идти за нами. Что, эти рожи стоят жалости? Думаешь, раскаются и пойдут в светлые братья?

— Как знаешь.

Все это время взгляду подручных Буркало представлялись те же юнцы, нетвердо шагающие через площадь Алых Коней. Головорезы держались позади, чтобы не спугнуть петушков. Голод подгонял Шу. Уже не задумываясь об осторожности, она вела их за собой. Скорее, в эту подворотню…

— Ну и мерзость была у них в голове, — фыркнула Шуалейда через несколько мгновений.

Три бывших головореза сидели на мокрой мостовой. Головы их были пусты и седы от пережитого ужаса, а улыбки добры и растерянны.

— Может, придушить, чтоб не мучились? — Баль сморщила нос от вони.

— Не будут они мучиться. — Шу брезгливо отступила от лужи. — Суарду нужны честные мусорщики. Авось Светлая им простит.

Как всегда после охоты, Шу была сытой, уставшей и разочарованной. Двигаться было тяжело, день казался мрачным, хотелось забиться в уголок и уснуть.

— Ну вот, опять. — Балуста покачала головой.

До самой лавки Клайле обе не произнесли больше ни слова. А толку? Шу давно убедилась, что долго воздерживаться не может, темная половина требует своего. И что потом ей плохо — светлая часть бунтует. А Баль давно уже поняла, что ничем не поможет. Она не Светлая Райна, чтобы изменить суть сумеречной.

Глава 18

Волшебные штучки

…светлые и темные шеры, достигшие шестнадцати лет и получившие первую Цветную грамоту. Шеры категории терц и выше поступают на первый курс без экзаменов. Шеры условной категории могут прослушать вводный курс, но к обучению по основной программе не допускаются.

За пятьдесят лет, что Рональд шер Бастерхази провел в учениках Паука, он постиг все виды терпения. И все их возненавидел. Но надо снова ждать, снова терпеть выходки глупой курицы Ристаны. Хиссова кровь, сколько ж можно?

Хватит Шуалейде морочить голову будущему мужу. Пора связать ее ритуалом верности, и пусть Паук хоть все локти себе обкусает. Короны Шуалейда не получит, но хватит и власти. А на троне пусть сидит Кейран.

Рональд улыбнулся. Девочка ему нравилась — горячая, упрямая. Ломать таких одно удовольствие. А сила! Если её как следует обучить, цены ей не будет. Может быть, с ней Рональд не будет так мерзнуть, и этого проклятого голода тоже не будет. Шисова Империя, ограничивать истинных шеров в естественных потребностях!

Не открывая глаз и не вставая с кресла у горящего камина, Рональд осмотрел башню. Ближайший раб нашелся в библиотеке. Грабитель, проданный вместо рудника в рабство, прятался в углу от трактата по некромантии, бабкиного наследства. Вот осел! Трогать книги руками!

— Ссеубех, на место! — приказал Рональд фолианту.

Тот, напоследок щелкнув обложкой и отхватив нерадивому рабу прядь волос с клочком кожи, улетел на полку. Рональд хмыкнул: страх раба пах так вкусно, что даже у четырехсотлетней деревяшки, воображающей себя духом великого мага, разыгрался аппетит. И ведь не боится покушаться на хозяйское имущество! Зато теперь ясно, почему из половины рабов даже крови толком не выцедить. Дважды дохлый некромант развлекается.

— Эй, ты! — позвал Рональд раба. — Принеси книгу.

Дрожащий раб не посмел ослушаться. Да и Ссеубех не стал противоречить хозяину — даже дважды дохлый некромант не жаждет попасть в Ургаш, предпочитая жить хоть деревяшкой, хоть призраком.

Поставив раба на колени и связав силовой нитью, Рональд вырвал у него оставшиеся волосы, сплел веревку, добавил в нее нить огня и повязал на фолиант. Тот дернулся, пустил струйку вонючего дыма, но не смог ничего поделать с оковами.

— На место! — скомандовал Рональд книге и обратил внимание на окровавленное существо. — А, глупая тварь… Встань.

Раб, трясясь и отвратительно потея, поднялся на ноги.

— Наклонись. Ниже.

Рональд выловил из воздуха ритуальный нож, зафиксировал раба и вскрыл артерию. В подставленную ладонь хлынула кровь, отдавая жизнь никчемного существа.

Несколько мгновений, и опустошенное тело зашагало в подвал башни. Легло на черный камень, распластавшись морской звездой по Хиссовым треугольникам, занялось пламенем. Алтарь с сытым вздохом впитал огонь и пепел.

Согревшийся Рональд еще раз осмотрел башню: четверо оставшихся каторжан драили полы и вычищали пыль с первых двух этажей. Проклятая пыль! Если бы не она, не нужно было выпускать материал бродить по комнатам. Но единственный дельный слуга не видел пыли в упор. Рональд не знал, почему при жизни аккуратный и чистоплотный ученик, будучи превращен в умертвие, перестал замечать грязь. Но во всем остальном Эйты был хорош: исполнителен, тих и нетребователен.

Вот и теперь он принес хозяину нужный том. Просто книгу, ничего не воображающую не кусающую неосторожных за пальцы. Некий древний педант написал бесполезнейший трактат об обуздании Линз, собрав домыслы со слухами и добавив изрядно собственной больной фантазии. Если Шу последует советам, не сможет самостоятельно приручить Башню Заката еще лет сто.