Паранойя - Файндер Джозеф

На стене перед секретным объектом стоял сканер отпечатков пальцев «Идентикс».

Ближе к вечеру я позвонил с сотового телефона помощнику начальника командного центра охраны крыла "Е".

— Здравствуйте, Джордж. Это Кен Ромеро из отдела сетевого дизайна и операций, группа монтажа.

Кен Ромеро — настоящее имя одного старшего менеджера. На всякий случай — вдруг Джордж решит посмотреть меня на сайте?

— Чем могу быть полезен? — ответил тот. Судя по голосу, он только что нашел какашку в коробке с крекерами.

— Просто звонок вежливости. Боб хотел, чтобы я вас предупредил: завтра рано утром мы будем перекладывать провод на пятом в крыле "Е".

— Ну-ну. — То есть мне-то ты зачем говоришь?

— Не знаете, с чего там решили, что им нужно оптоволокно типа Л-1000 или сервер-лезвие высокой плотности? Впрочем, не я ведь за все плачу, верно? Видимо, у них какие-то серьезные приложения, которые занимают целую полосу и...

— Чему могу быть вам полезен, мистер...

— Ромеро. В общем, я думаю, ребята на пятом этаже не хотят, чтобы я мешал им во время рабочего дня, и попросили все сделать с утра пораньше. Я-то не против, но надо вам сообщить, а то между четырьмя и шестью утра включатся всякие детекторы приближения и движения.

Помощник начальника командного центра, похоже, обрадовался, что делать ничего не нужно.

— На всем пятом? Я не могу отключить его без...

— Нет-нет-нет, — поспешил заверить его я. — Мои соколы хоть бы два или три коммутационных шкафа сделали, с их любовью к перерывам! Нет, мы пойдем на зоны... сейчас-сейчас... зоны двадцать два А и В, по-моему. Только внутренние секции. В любом случае ваши панели загорятся, как рождественские елки, и вы здорово разозлитесь, вот я вас и...

Джордж тяжело вздохнул:

— Если только двадцать два А и В, то я, пожалуй, смогу их отключить.

— Как вам удобно. Мы просто не хотим ставить вас на уши.

— Если нужно, дам три часа.

— Три даже много, хотя, наверное, лучше так, чем наоборот, да? Большое спасибо за помощь!

84

Около семи вечера я вышел из здания «Триона», как обычно, и отправился домой. Спал я плохо и мало.

Почти в четыре утра приехал обратно и припарковался не в гараже «Триона», а на улице, чтобы мой приход в здание не записался. Десять минут спустя прибыл грузовой автофургон с надписью: «Дж.Дж. Ранкенберг и К° — инструменты, оборудование и препараты для профессиональной чистки окон с 1963 года». За рулем сидел Сет в синей форме с ярлычком «Дж.Дж. Ранкенберг» на левом кармане.

— Привет, ковбой! — сказал он.

— Сам Джи-Джи дал?

— Старик уже умер, — сказал Сет. Он курил, и я понял, что он нервничает. — Пришлось иметь дело с младшим. — Он вручил мне сложенный синий комбинезон, и я натянул его поверх слаксов и рубашки поло: непростое дело в старом фургоне. Внутри воняло пролитым бензином.

— Я думал, младший тебя на дух не выносит.

Сет поднял левую руку и многозначительно потер большой палец об указательный.

— Краткосрочный прокат для услуги, которую я хочу оказать фирме отца моей девушки.

— У тебя нет девушки.

— Главное, что ему не нужно декларировать доход. Ну что, покатили, парень?

— Жми на пуск, детка, — ответил я и указал на служебный вход в крыло "Е", к которому Сет должен был подъехать. Ночной сторож в будке сверился с бумажкой и нашел название фирмы в списке.

Сет подвел фургон к платформе нижнего уровня, и мы достали большие нейлоновые сумки с оборудованием, профессиональные скребки с резиновой насадкой фирмы «Эттор», шестиметровые удлинительные шесты, пластиковые галлоновые бутыли с очистителем цвета мочи, канаты с крюками, люльку, подъемники и еще груду всякого железа. Я уже забыл, сколько разного хлама нужно для этой работы.

Я нажал большую круглую стальную кнопку рядом со стальной дверью гаража. Несколько секунд спустя дверь отъехала, и из-за нее вышел пузатый и усатый охранник с планшетом.

— Вам помочь, ребята? — спросил он, хотя помогать явно не собирался.

— У нас все готово, — сказал я. — Если покажете, где грузовой лифт на крышу...

— Нет проблем, — сказал он. Пока мы сражались с сумками, охранник стоял и смотрел, держа в руках планшет, словно знак отличия. — А вы и вправду умеете мыть окна, когда темно? — спросил он, провожая нас до лифта.

— При полуторной оплате мы моем их еще лучше, — ответил Сет.

— Не знаю, почему люди так волнуются, что мы будем заглядывать к ним в офисы из окна, — сказал я.

— Да, это наше любимое развлечение, — сказал Сет. — Пугать их до чертиков. Доводить офисных работников до инфаркта.

Охранник засмеялся.

— Просто нажмите "К", крыша. Если лаз закрыт, там должен быть парень. По-моему, его зовут Оскар.

— Отлично, — сказал я.

Когда мы добрались до крыши, я вспомнил, почему так не любил мыть окна высоток. Здание головного офиса «Триона» всего в восемь этажей, не больше тридцати метров, однако наверху глубокой ночью ощущение — как на Эмпайр-стейт-билдинг. Дул сильный ветер, было холодно и мокро, а где-то вдали, несмотря на время суток, шумели машины.

Охранник Оскар Фернандес (фамилия была у него на бейдже) оказался коротышкой в темно-синей форме — я уже говорил, что у «Триона» собственная служба охраны, — с рацией у пояса, которая хрипела от статики и выплевывала обрывки разговоров. Оскар встретил нас у грузового лифта, неуклюже переминаясь, пока мы разгружали оборудование, а потом повел к лестнице на крышу.

Мы пошли за ним по небольшому пролету. Отпирая дверь, Оскар сказал:

— Да, мне говорили, что вы придете, но я не знал, что мойщики работают по ночам!

Не то чтобы он нас в чем-то подозревал. Просто поддерживал беседу.

Сет повторил свою реплику о полуторной оплате, а потом про инфаркты у офисных работников, и Оскар тоже посмеялся. И точно, мол, многие не хотят, чтобы им мешали днем. Мы выглядели как настоящие мойщики, с оборудованием и в форме — да и какие еще придурки полезут на крышу высотки с целой горой железяк?

— Я дежурю по ночам только два раза в неделю, — сказал Оскар. — Вы раньше тут бывали? Знаете, куда идти?

Мы ответили, что нет, и он показал нам розетки, краны и якоря безопасности. В наше время все здания строят с якорями безопасности на крыше. Они должны стоять через каждые три-четыре метра, на два от края здания и выдерживать вес в две тонны. Обычно якоря торчат на крыше, как вентиляционные трубы в водопроводе, только со скобой сверху.

Оскар оказался очень любопытным и не уходил: все смотрел, как мы прикрепляем стальные карабины к полуторасантиметровой оранжево-белой веревке из нейлона и к якорям безопасности.

— Здорово, — сказал он. — Вы, наверное, в свободное время лазите по горам?

Сет посмотрел на меня, потом сказал:

— А вы работаете охранником в свободное время?

— Не-а, — сказал он и рассмеялся. — Просто я хотел сказать, что вам должно нравиться лазить по всякой верхотуре. Я бы боялся до смерти.

— Привыкаешь, — сказал я.

У нас было по две отдельные веревки: одна для спуска, другая — в качестве страховки с хватателем на случай, если первая порвется. Я стремился все сделать правильно, и не только для маскировки. Ни мне, ни Сету не хотелось свалиться со здания «Триона». Когда мы летом мыли окна, нам часто говорили, что на этой работе в среднем погибает десять человек в год. Правда, никто не объяснял: десять ли человек в мире, в штате или где-то еще, а мы и не спрашивали.

Я знал, что мы подвергаем себя опасности. Я не знал только, когда эта опасность возникнет.

Где-то минут через пять Оскару наконец стало скучно (главным образом потому, что мы перестали с ним разговаривать), и он вернулся на пост.

Нейлоновая веревка присоединяется к штуке под названием «Скай джинн» — «Небесный джинн». Это нечто вроде длинной железной трубки, в которой канат закручивается вокруг припаянного алюминиевого стержня. «Джинн» — классное название, правда? — приспособление для спуска, которое работает на основе трения и медленно отпускает канат. Наши были поцарапаны и выглядели подержанными. Я поднял их и сказал: