Перекресток времен. Новые россы - Андрей Захаров

Солнце снова спряталось за серые облака, а ледник стал опускаться в серый туман.

Шел уже пятый час медленного, но упорного спуска вниз по леднику.

Вдруг, идущие впереди Трепачко и Будаев, остановились.

- Вашблагородь! - крикнул по привычке Трепачко. - А ледник-то, того, кончился, мать его так!

- Как кончился?! - недоуменно спросил Антоненко, подходя к ним.

- А вона, глядитя сами! - произнес казак и протянул руку, показывая направление. - Здеся лед кончается, а тама один песок да камни. Вон и ручьи с ледника текут.

- Там озеро, однако, должно быть. - уверенно добавил Будаев. - У нас в Саянах всегда так бывало…

- Ну, раз бывало, тогда вперед. - скомандовал Антоненко. Затем обернувшись, приказал. - Юрченко и Хворостов. Задержитесь. Передайте по рации, что ледник закончился. Будет крутой спуск к озеру. Пускай приготовятся. Нефедов, за мной…

Группа уверенно пошла вниз по ставшей немного непривычной земле. Ноги уже не скользили как на льду, а чуть-чуть утопали в каменистом песке, оставляя на нем неглубокие следы. Быть может, это были первые, за все время существования этих мест, следы человека. А сколько их еще будет…

Спустившись вниз и выйдя на более-менее ровную поверхность, разведчики остановились.

Перед их взором открылась небольшая долина неправильной формы. Вокруг нее боковые морены образовали мощные широкие подковообразные пояса, представляющие из себя каменистые гряды мощностью до несколько десятков метров и длиной несколько километров.

С десяток мелких ручейков текущих из ледника организовали большой ручей, несущий свои воды вниз в центр долины, где в западине образовалось, примерно с полкилометра в диаметре, озеро с кристально чистой водой, в котором отражалось голубое небо с плывущими по нему серыми облаками.

По бокам, на каменистых грядах, да и прямо под ногами людей рос мох. Берег узкой полоской вокруг озера был покрыт коричневатозеленой травой, а на дальнем берегу даже росли небольшие деревца и кустарники. Пейзажи поражали воображение. Величественные скалы, грозно нависающие со всех сторон, чистые и холодные воды озера, вызывающие непреодолимое желание окунуться в них с головой….

- Мать честная! Вот это да! - не выдержал своего восхищения Юрченко. - Это какая красотища-то! Что нас дальше ждет, командир, а?!

- Прямо как на горном курорте! - ответил Антоненко.

- У нас в Саянах не хуже, однако бывало. - сдержанно произнес Будаев, но затем мечтательно добавил. - Как дома…

- А здесь теплее. Хоть и ветерок не слабый дует. Можно и шинельку расстегнуть. - обрадовался Нефедов. Поставив свой немецкий пулемет на камни, он, сняв пилотку, принялся расстегивать шинель.

- Николай Тимофеич! Надоть дальше вдоль берега пройти, путь разведать, да и место для стана определить. - привел всех в чувство Трепачко.

- Правильно, казак! Главное дело, а расслабляться потом будем. - поддержал его Антоненко. Осмотрев озеро в бинокль, он приказал:

- На правом берегу места больше и ровнее оно. Там лесочек небольшой есть и кустарник. Юрченко, Будаев. Остаетесь здесь. Будете направлять всех на правый берег озера. Здесь ручей пока еще не глубокий и переход хороший. Все остальные, за мной…

* * *

Спуск каравана с ледника к озеру занял времени не меньше, чем от последнего их пристанища. В связи с тем, что спуск был крутым, пришлось спускать подводы и автомобили по одному, со всеми необходимыми предосторожностями.

Не обошлось без неприятностей. Одна из лошадей видно чего-то испугалась, занервничала и, вместо того, чтобы медленно спуститься вниз, сделала большой скачок. Ведущий ее красноармеец не смог ее удержать. В результате чего, лошадь оступилась о камни и упав, переломала себе передние ноги. Она тут же была придавлена опрокинутой подводой, которая также сломалась ударившись о камни.

Лошадь пришлось пристрелить, а вещи переложить на другие подводы. Из сломанной телеги решили сделать двухколесную повозку и запрягли в нее вторую лошадь, чудом оставшуюся невредимой. Все это заняло много времени и задержало спуск остальных.

При спуске автомобилей также "отличился" и молодой водитель "полуторки". Он не справился с управлением и автомобиль встал на два колеса. Паренька спасло только то, что хозяин груза Дрынько, сидящий рядом с ним, от страха или по другой причине, схватился за руль и дернул его в свою сторону. Машина сначала зависла в воздухе, но затем медленно встала на все четыре колеса. Наблюдавшие эту картину, издали вздох облегчения. Никому больше не хотелось хоронить своих товарищей.

Не считая мелких синяков и царапин, для остальных спуск прошел нормально.

Новый лагерь решили расположить на правом берегу озера, выбранном разведгруппой. Место всех устраивало. Радости хозяев животных не было границ, вокруг было много зеленой травы. Лошади, коровы и козы сами бежали к ней, жадно хватая ее на ходу.

Вымотанные длительным переходом люди, увидев чистое озеро с голубой прозрачной водой, немного приободрились. Застучали котелки, кто-то даже начал умываться в нем, несмотря на обжигающую холодом воду.

Снова послышались команды на организацию лагеря, установку палаток и приготовление к ужину. Расположенный невдалеке небольшой лесок, моментально был вырублен и пошел на топливо для костров.

Обходя новый лагерь, Олег встретил возвратившегося из разведки уставшего друга.

- Ну что там, Коля? Чем порадуешь? Наметил для нас новый маршрут движения?

- Да пока нет. Так только, осмотрелся малость. Мы тут, благодаря Нефедову, кое-что с ребятами нашли. Хочу тебе показать, да и профессору нашому…

- Что? - Уваров насторожился. - Новый привет из будущего или из прошлого?

- А хрен его знает откуда! Но тебе это надо обязательно увидеть. - ответил Антоненко, поправляя на плече немецкий карабин. - Я сам-то не видел, а вот Нефедов разглядел, даже топтался там. Пошли в санчасть к Баюлису, у него мой боец свои раны зализывает.

- Что за раны? Боестолкновение было, что ли?

- Да нет. "Асфальтная болезнь" у него. Мы когда на гряду над озером поднимались, он оступился и сорвался вниз. Вот кожу на лице и на руках содрал. Сейчас его девчата Яниса йодом мажут и перевязку делают.

- А короче можешь сказать, что нашли-то?

- Короче. Могу. Искусственное сооружение из больших плит. Типа водозаборника или входа в подземный док. Что-то подобное во время войны немцы для своих подлодок делали в прибрежных скалах. Но откуда здесь, в горах, подлодки, ума не приложу?!

- А мы откуда здесь появились, вспомни?! Из Припятских лесов! После всего увиденного, я уже ничему не удивляюсь. - закончил допрос друга Уваров. - Ладно. Пошли твоего воина расспрашивать.

Нефедова они нашли сидящим на ящике возле санитарной палатки. Медсестра Рита заканчивала перевязывать ему левую ладонь. В правой, также перевязанной, он двумя пальцами держал дымящуюся самокрутку. Его одежда на груди и коленях была разорвана. Увидя приближающихся к нему командиров боец попытался встать, но Уваров жестом разрешил ему остаться на месте.

- Ну что, Федор, как самочувствие? - спросил у бойца Антоненко. - Доложи товарищу подполковнику, что с тобой произошло. Можешь не вставать. Раненым разрешается.

- А что докладывать то, Николай Тимофеевич?! - недоуменно посмотрел на Антоненко весь измазанный йодом Нефедов: - Вы ведь там сами были, наверное и доложились уже.

- Я на самом объекте то не был, а ты был. Вот и рассказывай, что видел. Давай, не стесняйся. Все и подробно.

Боец аккуратно затушил о подошву своего ботинка самокрутку и положил ее за отворот пилотки. Затем прокашлялся и принялся рассказывать:

- Когда мы к озеру то спустились, место для лагеря осмотрели. Затем, вот Николай Тимофеевич приказал на гряду подняться, чтобы значит, сверху все лучше видно было. Я последним шел. Пулемет у меня с плеча соскочил, я его подхватил, но сам оступился. Уж больно крутой там подъем оказался. Оступился, значит, и поехал мордой вниз на всех четырех точках! Хорошо хоть кусты там росли, вот за них я и тормозил малость, все руки себе содрал, да и морду, словно баба злая поцарапала! Прости, Риточка, к тебе это не относится. А пулемет то я сберег, вот он целехонек стоит. Знаем, что за утерю оружия бывает…

- Что оружие сохранил, молодец, хвалю. Но ты расскажи, что дальше то видел. Что за плиты там были? - направил отвлекшегося бойца в нужное русло Уваров.

- А… Значит лечу я вниз и думаю: "Вот и отвоевался ты, Федя, кончилась твоя грешная жизнь. Помрешь сейчас ни за нюх табаку". Ребята то, конечно, кинулись за мной, вот и Николай Тимофеевич тоже… Но куда там… Там такой склон, что и не видно меня было. Вмиг исчез. Вдруг, чувствую, торможу я… Ногами во что-то уперся, а сам горизонтально, почему-то, лежу. И пулеметик мой тоже рядом со мной лежит, целехонек, только в пыли весь. Когда пыль вокруг меня осела, очухался я, решил сесть и осмотреться. Смотрю, а лежу я на большой плите, что из скалы торчит. А на ней, в конце, другая плита лежит, поменьше. В нее-то я ногами и уперся. Тут ребята кричать начали, звать меня. Ну я, конечно, отозвался, что живой и все такое. Доложил, командиру, что увидел, - тут Нефедов кивнул головой в сторону Антоненко. - Николай Тимофеевич попросил меня все хорошо осмотреть, что я и сделал. Хорошо, что у Емельяна, казачка нашого, с собой веревка была. Сначала пулеметик мой вытащили, а уж затем, я себя веревкой обвязал, ребята меня и подняли наверх. Не мог я сам по веревке, руки уж больно изодрал…