Ловцы фортуны - Каролин Терри

Когда Миранда спустилась в фойе, ожидавший ее матрос направился прямо к ней — его явно предупредили о сложности ситуации и описали подопечную. Она собиралась по пути узнать побольше о Рэйфе и его жизни за последние шесть лет, но оказалось, что это невозможно, поскольку в темноте кэба она не могла поддерживать разговор. Она ехала к гавани в полном молчании, и Миранда, силясь разглядеть, куда они направляются, заметила, что кэб удаляется от набережной, где она сошла с парохода. Выйдя из кэба, она оказалась на деревянном молу. За ее спиной могучая Столовая гора под покровом ночи слабо озарялась, отблеском городских огней, а вокруг раскачивался лес мачт, ибо перед Мирандой предстал уголок старинного мира парусных судов.

Ветер немного стих, нет тем не менее вода волновалась, и отраженные в ней огни гавани отплясывали бешеный танец. Когда Кинг помог ей спуститься в шлюпку, которая должна была доставит их на борт «Корсар» а», Миранда ясно осознала, на что она идет. Лодка, отойдя от берега, жестоко раскачивалась, и Миранда, цепляясь за борт, отчетливо ощутила, что существует огромная разница между маленьким суденышком и океанским лайнером. Старые семейные истории о наследственном страхе Харкорт-Брайтов перед водой больше не казались смешными. Однако причиной дискомфорта был не страх, а неприятное сознание того, что она только что оставила сушу, а уже чувствует себя нехорошо. В своих путешествиях она раз или два испытывала легкое недомогание, но до морской болезни дело никогда не доходило. Теперь же новые для нее и все более яростные колебания шлюпки вызывали у нее явственную тошноту.

Наконец из мрака выступили темные очертания шхуны, и Миранда неуверенно взобралась на борт. Ухватившись за поручень, чтобы сохранить равновесие на палубе, она поразилась ее малым размерам.

— Капитан внизу, — сообщил Кинг и проводил ее через пристрой полурубки и мимо кают-компании в салон, где над небольшим столом склонился Рэйф. Он повернулся, когда она вошла, и они молча взглянули друг на друга.

Миранда, захваченная неожиданностями прошлого вечера, была тогда слишком озадачена, чтобы подробно рассмотреть все детали его внешности, и теперь впервые глядела на него глазами женщины. Она видела перед собой мужчину лет тридцати пяти, очень стройного. Его мускулистую фигуру подчеркивали узкие, плотно облегающие бедра брюки, заправленные в высокие сапоги. Белая рубашка с открытым воротом резко контрастировала с темно-бронзовым загаром лица, шеи и плеч, но, отметив несомненную привлекательность его лица и фигуры, Миранда также обратила внимание, что, хотя губы его сложились в приветливую улыбку, глаза оставались серьезны. Этот человек изнасиловал Тиффани Корт и вдобавок находился во вражде с ее отцом. И неожиданно Миранда поняла, что упустила очень важный момент: она так долго и тяжело размышляла над тем, плыть или нет на «Корсаре», что забыла спросить себя, — ради чего он это предложил?

И, однако, вопреки здравому смыслу, она обнаружила, что отчаянно бы хотела, чтобы на ней сейчас были не самые старые юбка и пальто, а волосы не были так безнадежно растрепаны зимним кейптаунским ветром.

— Вы удивлены, что я пришла? — спросила она более агрессивным тоном, чем обычно.

— Вовсе нет. Я не сомневался, что вы ставите интересы бизнеса превыше всего — как это свойственно всем алмазным наследницам.

— В таком случае я надеюсь, что для меня приготовлена каюта, — чопорно произнесла Миранда, не заметив, что она оказалась причисленной к некой компании наследниц. — Мы должны также оговорить условия оплаты моего проезда.

— В этом нет необходимости.

— Я бы предпочла сразу оплатить дорогу.

— Другими словами, вы не хотите быть у меня в долгу? Давайте обсудим это позже, хорошо? В конце концов, деньги для вас не проблема, а я не хотел бы переоценивать свои услуги. Вымогательство у молодых дам — отнюдь не то, чем я занимаюсь!

— Тогда зачем вы предложили мне помощь?

— Вы все еще боитесь, что я покушусь на вашу невинность? Вот ключ от вашей каюты. — Рэйф взял ключ со стола и протянул ей. — Он ваш и только ваш — вы в безопасности от меня и моей команды! Между прочим, вы несколько бледны. Вы что-нибудь ели перед выходом из отеля?

Желудок Миранды не успокоился после поездки на шлюпке, и тошнота подкатывала к горлу, однако состояние ее здоровья было не настолько плохо, чтобы не отметить, как ловко он уклонился от ответа на ее вопрос.

— Я поужинала. А почему вы спрашиваете?

— Переносить морскую болезнь легче на полный желудок. Ну, а теперь я должен работать, так что позвольте, мэм, проводить вас в вашу каюту. — Он поднял ее саквояж, провел по короткому коридору и открыл дверь. — Вот ваша каюта! Я сомневаюсь, что ее условия соответствуют вашим обычным высоким запросам, но вам придется на время смириться, с этим обстоятельством.

— Капитан Деверилл, когда мой отец впервые приехал в Кимберли, он жил в палатке! — огрызнулась Миранда. — Он спал на грубой подстилке и страдал от куда больших неудобств, чем я — от дождя и холода, наводнений и жары, пыли и насекомых. В этой каюте есть постель, или койка, или как это у вас называется, и меня, во всяком случае, не страшит отсутствие шелковых простыней и роскошных перин!

— Раз так, я надеюсь, что внешний вид не будет иметь особого значения, — пробормотал он после короткой паузы. — Пожалуйста, помните, Миранда, что это действительно единственный ключ от вашей каюты.

Он поставил саквояж на койку и вышел, прикрыв за собой дверь.

Миранда оглядела тесную каюту. Прочная койка с плотным матрасом, расположенная с левого борта рядом с кормовым окном, выглядела довольно уютно, привинченная к полу так, что на ночь ее можно было раскладывать. Небольшой диван с правой стороны вместе со шкафчиками образовывал уголок для отдыха, еще два настенных шкафчика и стол находились у двери, там же имелся тазик на карданном подвесе. Лампа, подвешенная на крюке к потолку каюты, раскачивалась в такт плавным движениям судна. Обстановка была спартанская, и на Миранду произвели большое впечатление ее исключительная бедность и изношенность. Лак на подлокотниках облез, фаянсовый таз оббился, занавески обтрепались. Какой бы торговлей не занимался Рэйф Деверилл, она явно не приносила особой выгоды.

Она распаковала свой скромный гардероб, разместила его по шкафам и, посмотрев в окно, поняла, что судно уже отплыло. Миранда взглянула на ночную рубашку, на дверь, взяла ключ и решительно повернула его в замке. Затем разделась и улеглась в постель.

От дурноты в желудке ее охватили вялость и озноб. Дрожа, она вытянулась на койке, пытаясь расслабиться, но обнаружила, что не отрываясь смотрит на качающуюся лампу. Со времени осады Кимберли Миранда боялась темноты и поэтому не стала тушить лампу. Сначала ее колебания были плавными, но затем «Корсар» покинул прибрежные воды и вышел в открытое море, где его начало швырять. Лампа раскачивалась все яростнее, по-своему отслеживая движения судна… вправо-влево… вправо-влево. Эта лампа гипнотизировала Миранду, а затем ее желудок стал невыносимо тяжел. Она поспешно выбралась из койки, и ее вырвало в таз; в промежутках между приступами рвоты она бессильно оседала на постель, потому что из-за взлетов и падений судна не могла удержать равновесие. Ее рвало снова и снова. Дважды в изнеможении она пыталась улечься в постель, но постоянные развороты корабля заставляли ее опять склоняться над тазом.

Ей становилось все хуже… она поняла, что нуждается в помощи, но гордость не позволяла ей отпереть дверь. Лишь когда бледный свет зари просочился сквозь правый иллюминатор, Миранда сдалась и подползла к двери — она повернула ключ в замке прежде, чем без сознания рухнуть на пол.

Последовал сонм размытых образов, свет и тьма, смутное ощущение, что она в постели и Рэйф склоняется над ней, затем она пришла в себя настолько, что уже испытывала смущение и унижение из-за того, что он видит ее состояние. Она слабо помнила, что он заставил ее проглотить несколько сухих бисквитов, и однажды на протяжении всего кошмара Миранда очнулась с ощущением, что движения судна изменились, стали спокойней, как если бы они стоял на якоре, но, возможно, она лишь принимала желаемое за действительное…

Наконец Миранда забылась тревожным сном, и, проснувшись, почувствовала себя намного лучше. На нее снизошел покой, она чувствовала, что вернулась если не с того света, то, по крайней мере, от врат ада точно. Закрыв глаза, она спокойно лежала на постели, сознавая, что жестокая качка по-прежнему продолжается, но каким-то образом ее организм к ней приспособился. Покой и облегчение охватили ее, и она снова соскользнула в теплые объятия дремоты, пока руки, схватившие ее за плечи, не вывели ее из этой расслабленности. Она снова открыла глаза, но все, что она могла увидеть, это белую рубаху, распахнутую на бронзовой груди, когда Рэйф нагнулся, чтобы приподнять ее и заставить сесть. Ее голова упиралась ему в плечо, она ощущала прикосновение его рук на своем обнаженном теле, когда он поддерживал ее. Миранда была слишком слаба и измучена, чтобы чувствовать какое-то эротическое возбуждение, но она неосознанно стремилась продлить эти мгновения, пока безвольно лежала на его руках, успокоенная силой и уверенностью, исходившими от него. Внезапно она вспомнила, кто он и где она, и отпрянула, быстро притянув одеяло к подбородку.