Миры Роберта Хайнлайна. Книга 10 - Роберт Хайнлайн

— Вы, вероятно, не поняли. Таково распоряжение Генерального секретаря. О да, он велел передать, что если мистер Смит, — я хочу сказать, «Человек с Марса» — пожелает идти с вами, то — пожалуйста…

— Нет. Мы пройдем прямо в конференц-зал. Поручите кому-нибудь показать нам дорогу. А пока у меня есть для вас поручение. Мириам, где письмо?

— Но, доктор Харшоу…

— Я сказал — нет. Вы должны передать это мистеру Дугласу немедленно и тут же принести мне его расписку. — Харшоу расписался поперек клапана конверта и приложил большой палец поверх подписи. — Скажите ему, чтобы он прочел сейчас же, до начала заседания.

— Но Генеральный секретарь желает…

— Секретарь желает увидеть это письмо. Молодой человек, у меня дар предвидения. Я предсказываю, что вы уже завтра вылетите отсюда, если будете терять время, вместо того чтобы доставить письмо по назначению.

Бредли сказал:

— Джимми, проводи. — И унес письмо.

Джубал перевел дух. На письмо он затратил уйму сил. Он и Анни бодрствовали почти всю ночь, исписывая один черновик за другим, — Джубал намеревался уладить дело в открытом заседании, но не хотел застать Генерального секретаря врасплох.

Вперед вышел человек, получивший распоряжение от Бредли. Джубал решил, что это один из тех прытких молодых людей, что всегда на подхвате и тянутся к тем, кто сейчас в силе, чтобы делать за них грязную работу.

Человек улыбнулся и сказал:

— Мое имя Джим Санфорт. Доктор, я секретарь шефа по вопросам прессы. Я буду опекать вас с этой минуты — организовывать интервью и тому подобное. К сожалению, должен сообщить, что конференц-зал еще не готов. В последнюю минуту пришлось перевести заседание в большее помещение. Я думаю…

— А я думаю, что мы сразу же отправимся в зал заседания.

— Доктор, вы не поняли. Там тянут проводку, всюду провода, зал набит репортерами и…

— Отлично, мы поболтаем с ними.

— Но, доктор, у меня инструкции…

— Мальчик, вы можете взять свои инструкции, смять их, чтоб было побольше острых уголков, и засунуть себе… Мы пришли сюда с одной целью — начать открытые переговоры. Если конференция не подготовлена, мы увидимся с прессой, но в конференц-зале.

— Но…

— Вы задерживаете «Человека с Марса» на крыше, где дует. — Харшоу повысил голос. — Нет ли тут кого-то с капелькой мозгов в голове, чтобы провести нас в конференц-зал?

Санфорт сглотнул слюну.

— Следуйте за мной, доктор.

Конференц-зал кишел репортерами и техникой; там же находился огромный овальный стол, кресла и несколько меньших столиков. Майка сейчас же заметили и, несмотря на протесты Санфорта, напор толпы удержать не удалось. Летучий отряд амазонок доставил Майка к большому столу. Джубал посадил его за стол, по сторонам сели Джилл и Доркас, а Честный Свидетель и Мириам сели за их спинами во втором ряду. После этого Джубал не отгонял ни камер, ни репортеров. Майка предупредили, что люди будут совершать странные поступки, и Джубал попросил его не предпринимать никаких неожиданных действий (вроде «исчезновения» или «остановки»), разве что его попросит об этом сам Джубал.

Майку суматоха была неприятна; Джубал держал его за руку, и от этого ему становилось немного легче.

Джубал считал, что чем больше нащелкают фотографий с Майка, тем лучше. Что касается вопросов, то он их не боялся. Недельное знакомство с Майком убедило его, что ни один репортер от Майка ничего не добьется без помощи эксперта. Обычай Майка понимать вопросы буквально и замолкать сводил к нулю всякие попытки выкачать из него информацию.

На большинство вопросов он отвечал: «Не знаю» и «Прошу прощения?».

Корреспондент агентства «Рейтер», предчувствуя вероятный спор о праве Майка на наследование, попытался провести собственное тестирование компетентности Майка:

— Мистер Смит, что вам известно о законах, касающихся наследования?

Майк знал, что он далеко не грокк человеческую концепцию собственности и в особенности раздел о завещании и наследовании, а потому решил строго придерживаться книги, в которой Джубал тут же узнал «Эли о наследовании и завещаниях», глава первая.

Майк без пропусков и выражения процитировал все, что он прочел, страницу за страницей, и зал погрузился в молчание, а спросивший заткнулся.

Джубал позволил продолжаться этому довольно долго, пока каждый репортер в зале не узнал куда больше, чем хотел бы, о вдовьей части, кровном родстве, единоутробии, подушевом разделе, передаче по доверенности и многом другом. Наконец Джубал сказал:

— Довольно, Майк.

Майк удивился.

— Там еще много осталось.

— Как-нибудь потом… Может быть, у кого-то есть вопросы по другим проблемам?

Репортер лондонской воскресной газеты воспользовался случаем и выскочил с оригинальным вопросом, всегда интересовавшим его нанимателя:

— Мистер Смит, нам ясно, что вам нравится женский пол. Вы когда-нибудь целовались с девушками?

— Да.

— И как вам это понравилось?

Майк ответил не задумываясь:

— Целовать девушку — благо. Это куда лучше, чем перекинуться в картишки.

Аплодисменты напугали Майка. Но он чувствовал, что ни Джилл, ни Доркас их не боятся. Они постарались разъяснить ему, что это всего лишь шумное выражение удовольствия, о котором он еще не слышал. Поэтому Майк успокоился и стал ожидать, что будет дальше.

Новых вопросов не последовало, но зато Майка ожидала большая радость: он увидел, как в боковую дверь входит знакомая фигура.

— Мой брат, доктор Махмуд! — И в полном восторге он перешел на марсианский язык. Семантик с «Победителя» помахал рукой, ответил на том же самом, раздражающем слух языке, и поспешил к Майку. Оба болтали на нечеловеческом диалекте, Майк быстро, Махмуд заметно медленнее, издавая звуки, похожие на удары носорожьего рога по стальной клетке.

Журналисты некоторое время слушали молча, те, у кого были диктофоны, записывали, те, у кого только блокноты, заносили туда свои впечатления. Наконец один из них не выдержал:

— Доктор Махмуд! Что вы ему говорили?

Махмуд ответил с пропуском гласных, что характерно для выпускника Оксфорда:

— Я преимущественно повторял: «Помедленнее, мальчик, пожалуйста, помедленнее».

— А он вам что?

— Все остальное личное, частное, никому не интересное. Приветствия, знаете ли. Старые друзья. — И он продолжил разговор на марсианском.

Майк рассказал собрату по воде обо всем, что с ним произошло после их последней встречи, так, чтобы они могли грокк лучше. Однако отбор фактов, сообщаемых Майком, был сделан, исходя из марсианских концепций, а потому затрагивал преимущественно его новых собратьев по воде и рассматривал особенности каждого из них… ласковую водную гладь Джилл… глубину Анни… странный факт, которого он еще не грокк полностью, что Джубал иногда ощущается как «яйцо», а потом сразу как Старейший, но не есть ни то, ни другое, а ему больше всего соответствует ширь океана, который не подвластен для грокк.