Кошмарный принц - Денис Шулепов

— Спокойно, хорт, спокойно! Тихо, дружище!

Пурпурное марево стелилось по земле, окружая необычного всадника.

Егор не боялся, он был уверен, что дело в галлюцинации. Див провоцировал его на глупость, но юный волшебник был уже не глуп. И отнюдь не юн.

— Он что, в самом деле вздумал запугать меня дешёвыми фокусами? — в замешательстве пробормотал Егор.

Подступающий пурпур принимал муаровые оттенки, место всё больше делалось зловещим. Нужно было делать ответный ход, Егор чувствовал это… но медлил. Он хотел понять, чем же решил достать его проклятый Див и можно ли это использовать против него.

В муаровой дымке появились неясные силуэты. Хорт душераздирающе завыл. Внутри Егора всё похолодело, но не от воя хорта, а от ответного — словно эхо — потустороннего вопля, так похожего на стенания.

Непонятные силуэты приближались, сужая кольцо. Егор посмотрел на хвост волка, ожидая увидеть его поджатым, но обрадовался, увидев хвост, горизонтально вытянутый в струну.

Силуэтов вокруг было без счёту. Егор различил первые ряды. Они состояли не из монстров. Это были простые люди!

Простые — да непростые…

Призрачные.

И наводили на нешуточную мысль… Именно так. Нешуточную. Не простой это демонский морок… да и не морок вовсе! Юный волшебник догадался, кто они — непростые да призрачные люди-силуэты — порабощенные души москвичей! И сейчас они напирали на него, виновника их рабского заточения. Егор заметил краем глаза, как из толпы выделилась одна фигура и пофланировала к нему. Фигура смутно напомнила Егору кого-то. Потом она отделилась от муарового марева и обрела чёткие черты. Егор узнал отца.

— Папа? — спросил он тихо.

Псевдоотец будто как раз ждал вопроса и переместил своё «тело» как мог близко к волшебнику, то есть не ближе трех метров. Как-никак, а защитное поле Егора не пропало бесследно даже здесь, незнамо где.

— Правда что ль? — с ехидным злорадством спросило существо и осклабилось. — Про папку вспомнил. А как послал подальше — забыл?

— Не злись на меня…

— А ты слезь со зверюги — что ты на него залез? Поговорим… как отец с сыном! Слезь! Чего боишься?

Егор на эту уловку не купился:

— А так поговорить слабо?

— О чём мне с тобой, паршивец, разговаривать, угробил меня и доволен, да?

Егор хотел ответить (и сильнее увязнуть в одуряющем мозг разговоре), но вдруг услышал в голове знакомый голос.

— Прекрати о чём-то думать! — сказал Виктор Ильич. — Вспомни, даже Зефирный Человек из «Охотников за приведениями» успел натворить бед! Прекрати думать обо всём, кроме мира Грёз, мой мальчик, понимаешь, о чём я? Думай только о мире Грёз!

— Понимаю, — сказал вслух юный волшебник.

— Что понимаешь? — насторожился псевдоотец, и подернулся муаром. — О чём ты… сынок?

Заискивающее «сынок» окончательно вернуло Егорке ясность мышления.

— Пошёл бы ты… папа! — вскликнул он и едва удержался верхом, когда хорт бесстрашно прыгнул на существо. Существо испарилось в алой вспышке, хорт непонимающе замотал головой, не настигнув жертву.

— Спокойно, хортик! — сказал Егор. — Это всего лишь пугала. А сейчас мы устроим огород… — Егор не совсем понял, что пытался сказать, но ему стало смешно. И он засмеялся. Со смехом он обретал силу, она будто аккумулировалась в нём. «Непередаваемое очучение», как говорил в юмореске Евгений Петросян. Муаровая поступь призрачных существ остановилась. Видимо, Див пребывал в неком замешательстве от неожиданного смеха врага и не сразу сподобился что-то предпринять. Егор не стал ждать. Он закрыл глаза и чёткой картинкой представил, как капли цвета спелого граната в брызгах рассыпались по бурым валунам и, суетливо сбиваясь в тончайшие ручейки, спешили обратно в красное море, чтобы с новой волной вновь в брызгах рассыпаться по бурым валунам. Закатное солнце полусферой в полнеба застыло на горизонте, окрашивая бегущие облачка в золотисто-неоновый оттенок. Представил, как свежий ветерок ласкает его тело.

И чрез мгновение почувствовал свежий ветерок.

Егор открыл глаза… но вопреки ожиданиям не увидел свой мир Грёз. Ветерок не был тёплым, но свежести в нём было предостаточно — не напрасно же конец ноября. Почему он не в Грёзе, а здесь, на поле?

Див всё вис над землей горизонтально с физиономией рокерской Цокотухи с девятью затемненными очками. Если в общем плане ничего не произошло, знать времени прошло немного, следовательно, мысль о Грёзе перебила напускную фантазию Дива и вернула всё в начальную точку.

— Первый раунд за нами, — шепнул юный волшебник на ухо хорту.

Гроза без дождя стремительно неслась со столицы, вернее сказать, расширялась. Среди ночи затруднительно определить скорость расползания «кляксы», но, судя по вспышкам молний и характерному запаху (не характерному для сей поры) озона, приносимому порывами колючего ветра, гроза почти уже нависла над ними.

Егор нашёл «кошачьим» взглядом Чудина, тот стоял ближе, чем прежде. Присутствие товарища подбодрило юного волшебника. Егор усилил мощь энергетического щита и, набравшись решимости, заглянул в зеркальные лупы демонских «очей».

В них он увидел сокровенное.

В них он увидел себя.

В них он увидел смерть.

В них он увидел борьбу за выживание.

Див начал второй раунд, он предложил игру в «кошки-мышки». Егор принял вызов. Не мог не принять. Он был уже внутри игры. Но будет ли он придерживаться правил демонской игры? Посмотрим, сказал слепой…

…Он вцепился в баранку грузовика, ноги едва доставали до педалей. Егор не умел водить, но вроде бы получалось. Трасса, как транспортёрная лента, проскальзывала под колёсами и казалось, что грузовик, натужно изрыгая из себя механические ругательства, не мчался вперед, а пытался удержаться на месте, чтобы не загреметь в неизвестность позади. Тому способствовала и пустынная местность. Ни одного деревца, ни одного кустика, ни одной машины, ничего, за что мог бы зацепиться взгляд. Егор с трудом удерживал на асфальте мчащийся грузовик, его почему-то постоянно клонило то в кювет, то за двойную сплошную.

Внезапно грузовик был атакован. Егор подумал, что дождь, но небо было чистым, а на лобовом стекле появились бурые кляксы. Сперва редкие, потом лобовая атака обернулась «ливнем» из майских жуков. Дворники не справлялись, лишь больше ухудшали видимость. Егор не включал дворники (он не знал, где включать), дворники ожили сами, будто сработала автоматика. И теперь они размазывали кишки жуков по стеклу, сводя видимость к нулю.