Вирус бессмертия - Дмитрий Янковский

– Возьми мою лодку, – с усмешкой ответил Уршанаби. – Я пойду к людям-скорпионам за едой. Плыви на остров, его видно отсюда. Да не туда ты смотришь! Он за мысом. Обогнешь скалу и сразу заметишь. А когда я вернусь, ты скорее всего уже будешь на пути к своему дому.

– Почему ты так думаешь?

– Разговор с Утнапишти будет короток. Утнапишти так боится потерять свое бессмертие, что скорее всего умрет от страха, увидев в лодке вместо меня чужака. Он так трясется за свою жизнь, что живет на острове, окруженном зловонными водами смерти. Он не выходит к людям, боясь, что его убьют. Сходи к нему, Гильгамеш. Только будь осторожен. Трус всегда готов нанести удар в спину.

Сказав эти слова, Уршанаби направился в сторону дороги, которая вела к городу людей-скорпионов. Энкиду усадил в лодку Шамхат и столкнул суденышко в черные воды, стараясь не коснуться маслянистой жижи. Работая веслом, он толкал лодку в сторону оконечности мыса, не обращая внимание на ветер, который приходилось преодолевать.

– Зря я уговорила тебя отправиться в этот путь, – со вздохом произнесла Шамхат. – Лучше бы мы отгородили себе степь у подножия гор Ливана и прожили счастливую человеческую жизнь. Кажется, слишком дорогой ценой я уберегла тебя от царского трона.

– Что ты такое говоришь? – глянул на нее Энкиду. – Ведь мы хотим узнать секрет бессмертия, чтобы смерть не смогла разлучить нас.

– Но мне не хочется повторять участь жены Утнапишти. Не хочется жить тысячи лет посреди зловонной лужи и не видеть белого света.

– Да разве я предлагаю тебе такую жизнь? – удивился Энкиду. – Утнапишти трус, он боится за свою шкуру. А меня разве можно назвать трусом?

– Нет. Но ты изменился с того дня, когда мы подошли к горам Машу. Ты стал другим, и меня это пугает. Раньше тебе нравилось со мной говорить, тебе нравились мои песни, а сейчас ты думаешь только о том, как найти Утнапишти.

– Мы проделали длинный путь и оба устали. Когда мы закончим поход, сможем жить лучше прежнего. Мы уйдем к горам Ливана и отгородим себе степь. Я отправился в этот путь из любви к тебе. Вспомни, так было. И никакое бессмертие не будет для меня более ценным, чем блеск твоих прекрасных глаз.

Под жирные всплески весла лодка обогнула мыс. В зловонном тумане, повисшем над мертвыми водами, теперь можно было разглядеть пустынный скалистый остров.

Утнапишти издалека увидел путников и в панике заметался по берегу.

– К нам плывут чужаки! – закричал он. – Жена моя, пришла наша смерть! Зачем боги даровали нам бессмертие, если сейчас нас зарежут, как убойных быков?

Из дома, расположенного вдали от берега, выскочила женщина и, бросившись к мужу, принялась его успокаивать.

– Кажется, за долгие тысячелетия жизни Утнапишти полностью лишился рассудка, – пробурчал Энкиду, направляя лодку к деревянному пирсу.

– Кто вы? – выкрикнула жена Утнапишти. – Что вы сделали с Уршанаби?

– Мы ничего с ним не сделали, – ответила ей Шамхат. – Он позволил нам взять его лодку. Мы проделали долгий путь и не желаем вам зла. Мы только хотели узнать, как вам удалось достигнуть бессмертия.

Энкиду причалил, помог жене выбраться из лодки и поспешил вслед за ней.

– Вы хотите узнать про бессмертие? – Утнапишти немного пришел в себя. – Но вам его не достигнуть! Мне повезло, я был единственным, кто услышал голос Шамаша.

– Как это было? – настойчиво спросил Энкиду. – Ты хоть и обрел долгую жизнь, но, судя по страху, сковавшему твое тело, можешь погибнуть от моей руки и знаешь это. Говори!

– Только не бейте меня! Слушай, я все расскажу, как было. Я не так долго живу на свете, как говорят люди. Всего семь сотен лет. Слышал о городе Шуриппак? Я жил там. Люди много сочинили, чего не было. Но в одном они правы – я пережил потоп. Только я не был героем. Я не строил корабль размером с город. Я не видел сна, в котором боги предупреждали меня о потопе. Я никого не спасал, кроме этой женщины, – Утнапишти мотнул головой в сторону жены. – Я просто оказался в нужном месте в нужный час. Было мне тогда восемнадцать лет от роду, я не носил бороды и ни разу не входил к женщине. Отец и старшие братья считали меня лодырем, а потому взваливали на меня самую унизительную работу. В тот день, когда начался потоп, никто не ждал беды. Начался самый обычный дождь, и меня погнали наловить рыбы сетью – в дождь она поднимается из глубин Евфрата и ловит мошкару. Я сел в лодку, отчалил, но не успел далеко отойти от берега, когда в небе появилась огромная черная туча. Подул сильный ветер, и лодку мою понесло от берега. И вдруг я увидел, как воды встают огромным горбом и несутся на город! Вода поднялась, Евфрат разлился от одного края мира до другого. Стены города смыло – ничего не было видно кроме воды, блеска молний и тонущих людей. Их вертело в огромном водовороте, и лишь нескольким удалось не уйти в пучину. Я испугался, но неистово работал веслом, чтобы лодку не опрокинуло. И вдруг я заметил, что за кромку борта держится девушка. Я помог ей взобраться в лодку, и она тут же лишилась чувств.

Утнапишти перевел дух и продолжил:

– Очень скоро буря кончилась. Но вода не спадала – ничего не было видно, кроме бескрайних вод. Ветром и течением нас несло в неизвестные дали. Я пробовал ловить рыбу сетью, но рыба ушла. Три дня мы ничего не ели и пили только мутную воду, зачерпывая ее руками. Силы быстро иссякали. На четвертый день лодка ударилась носом в скалу. Мы воспользовались случаем и выбрались на посланную богами сушу. Скала была совсем небольшой и едва поднималась над гладью вод, но на ней росли кустарники, а в опавшей листве мы нашли грибы. Это была хоть и скудная, но пища. Так мы думали, пока не поняли, что съели отраву. У нас начался жар, мы обливались холодным потом, нас тошнило и рвало желчью. Затем мы лишились чувств. Странные видения увидел я, находясь в беспамятстве, но гораздо более странной оказалась явь, наступившая после забытья. – Утнапишти понизил голос до загадочного полушепота. – Очнулся я от жуткого звука, исходившего от черного камня скалы. Словно чудовища в преисподней скребли когтями. И вдруг я увидел, как тучи надо мной разверзлись и лучезарный Шамаш спустился ко мне с небес. Он раскрыл уста и шевелил губами, издавая тот самый звук, который так меня напугал. Я понял, что это голос Шамаша, что он говорит мне что-то на своем божественном языке. Я внял его голосу. Я опустился на колени и впитал его слова всем своим естеством.

Утнапишти сделал паузу, а потом продолжил:

– Утром туч уже не было. Мы с девушкой оправились от яда и поняли, что непременно умрем от голода. Но как же сильно не хотелось нам умирать! С новыми силами взялся я ловить рыбу, и меня ждала удача – я оттянул нашу гибель еще на четыре дня. Все эти дни перед моим мысленным взором то и дело распускался дивный цветок. Его лепестки были остры, но тем не менее, хоть это и странно, формой он напоминал лик Шамаша. Почему-то я сразу понял, что это подарок богов, что в нем и есть наше спасение. Я стал рассказывать о цветке девушке, но она не поняла меня. Тогда я отломил от куста ветвь и принялся рисовать ею на гладкой скале. И чем больше я рисовал, тем точнее становилась моя рука, тем отчетливее у меня получалось передать форму цветка. И вдруг поток небесного огня ворвался в мое тело, пронзил меня. Я испугался и воскликнул в голос: «Не хочу умирать! Отведите, боги, смерть от нас!»

Утнапишти умолк, вспоминая тот страшный миг.

– Я упал, лишившись чувств, – подошел он концу рассказа. – Но когда пришел в себя, все во мне изменилось. Сила так переполняла меня, что я не знал, что с ней делать. Мне не хотелось есть, мне не хотелось пить, я готов был бегать по скале круг за кругом, чтобы сила не разорвала меня на части. То же самое произошло и с моей нечаянной спутницей. Она тоже не знала, что делать с божественным огнем, полыхавшим внутри. Но мы нашли выход. Мы слились с ней и познавали друг друга, пока не сошла вода. Оказалось, что мы застряли на вершине огромной горы, которая носит имя Ницир. Мы начали спускаться, а потом заметили, что наши раны затягиваются на глазах. Мы повзрослели, но, достигнув зрелости, не начали увядать. Мы прожили вместе семьсот лет. Вот наша история.

– То есть, чтобы стать бессмертным, надо непременно услышать голос Шамаша? – спросила Шамхат.

– Я так не думаю, – вступила в разговор жена Утнапишти. – Ведь я не слышала никакого голоса. Мне кажется, что бессмертие скрыто в форме цветка. Шамаш описал его форму, это и был его голос. И хотя Утнапишти показалось, что он не понял речь бога, но на самом деле слова бога понятны всем, кто способен их слышать. Познав форму цветка, человек получает связь с богом и может исполнить любое свое желание. Утнапишти пожелал, чтобы смерть обошла нас стороной, вот она нас и обходит. А теперь уходите. Мы ничем вам не сможем помочь.

– Но неужели вы не помните форму цветка? – в отчаянии воскликнул Энкиду. – Дайте нам ее, и мы уйдем с миром!