Пурпурный рассвет. Эпидемия - Руслан Темир

эти дни. — Еще неделю назад, думала только о том, что отпуск скоро закончиться, надо выходить на чертову работу, которую терпеть не могла. Планировала что зарплата придет только через два месяца и надо дотянуть до следующей. Отпускные по большей части потратила. Сбережения были, откладывала с каждой зарплаты. Машину хотела купить, на права пойти. А теперь все. Даже сбережения — это просто пшик, за одну неделю деньги вообще обесценились. Шесть лет откладывала. Как только на первую работу вышла, пока еще в универе училась, начала копить. Лучше бы потратила все.

— Все правильно ты делала — думала о будущем. Кто же знал, что все так повернется. Сейчас вообще все по-другому станет. Ты не сравнивай жизнь до и сейчас. Тогда вокруг общество было, где ты должна была быть частью социума и подстраиваться под систему. А сейчас мы сами по себе, и выживать будем сами.

— Я понимаю, просто выговориться охота. Голова пухнет от всех этих мыслей. Вообще не представляю, что бы со мной было, не встреться мы в лесу. Кстати, ты не думал, как так вышло у нас обоих иммунитет, и мы оказались в одной точке, далеко в лесу? Это какое-то нереальное совпадение, просто фантастическое.

— Думал, скорее простая случайность. Ты же не заболела, только из-за того, что у тебя иммунитет, а так бы и не встретились.

— Ну да, умерли бы там в лесу, и все.

— Ну возможно кто-то другой нашел бы.

— Ты серьезно? Тогда уже половина людей заболела, повезло, что ты с иммунитетом по лесу ходил. Кстати, а что ты в лесу делал? Давно хотела спросить.

— Я часто в лес хожу, отдыхаю от людей. Слышала про социальную резистентность? — Девушка отрицательно мотнула головой. — Это понятие определят, сколько особь определенного вида может выдерживать социальных контактов с особями своего вида. Так вот, у меня эта резистентность очень низкая. Я начинаю выходить из себя в больших скоплениях людей и потом надо просто побыть одному. А так как работаю, точнее работал, спасателем, то торчал весь день на пляже. Бесило — жуть, как и весь этот наплыв отдыхающих летом. Они же, по большей части, приезжают и чувствуют себя королями. Я плачу, значит мне все должны. Ведут себя отвратительно, никто не знает, значит можно отрываться на всю катушку. И что бы не сорваться, я уходил на выходные в лес. Там хорошо — природа, единение, тишина.

— Я тебя понимаю, тоже лес люблю. Особенно после шумного и пыльного города, такой кайф выбраться с палаткой на несколько дней. Теперь тебе не придется из себя выходить, а вот я уже скучаю по людям. Любила праздники всякие: новый год, парады, дни города, когда люди собирались на площади. Все веселые, радостные. Такая атмосфера приятная. — Юля тяжело вздохнула.

— Возможно ты и права. Но я все равно был элементом общества, и жить явно легче не станет. Не умею многого, что необходимо. — Ответил Вадим, прибавляя скорости на выезде из поселка.

— Ничего, будем кооперироваться, что-то я умею, что-то ты. Может еще кого из выживших найдем, может они тоже что-то умеют. Группой выживать легче.

— С другими выжившими надо быть начеку, ты же не знаешь их. Кем они были до эпидемии, что у них на уме.

— Ты прямо вообще людей не любишь. Нельзя так, очень много хороших людей, нельзя всех под одну гребенку. Улыбнись миру, и тебе улыбнуться в ответ.

— Ага, или выстрелят в спину. Знаем, плавали.

На этом разговор сошел на нет, ехали до города молча. Юля рассматривала незнакомые для нее пейзажи, Вадим пристально смотрел на дорогу, а Султан сидел рядом с девушкой, положив голову ей на ноги.

Последствия эпидемии были видны уже везде. Каждый поселок, который проезжали, походил на фотографии Припяти. Ветер гонял мусор по дороге. Собаки, сбившиеся в стаи и рыскающие по улицам в поисках еды. Частые пожары, брошенные машины, пустые магазины и полное отсутствие людей. Вадим заметил, что уже почти не обращает на это внимания. Насколько быстро адаптируется человеческий мозг к обстановке. Если бы раньше сказали, что уже через неделю не будет обращать внимания на полное отсутствие людей, он бы покрутил у виска пальцем.

Въехав в Геленджик, проскочили почти весь город и добрались до Тонкого мыса, в один из спальных районов города. Вадим бывал тут несколько раз, приезжал на дом к знакомому, делали масштабную татуировку на всю спину, банальный сюжет с ангелом и крыльями на всю спину, но платил он хорошо и Вадим не стал артачиться. Еще тогда заметил, что в этом районе много добротных домов с высокими заборами. Земля здесь дорогая, и строиться предпочитали люди с достатком.

Сбросив скорость, поехали по узким улочкам между заборов, высматривая подходящий.

— А какой конкретно дом мы ищем? — Спросила Юля, крутя головой по сторонам и рассматривая фасады коттеджей.

— Конкретно — никакой. Выбираем. Главное, чтобы скважина была, септик. Идеально — уличный туалет и душ. Вообще шикарно — генератор и забор хороший. Желательно чтобы земля была, теплицу поставить. Гараж нужен, на пару машин, а там посмотрим. Будем выбирать из того что есть.

— А почему именно в этом районе? На въезде, тоже дома хорошие были.

— Тут геопозиция хорошая. Рядом порт городской, причал с лодками, можно в море выйти, выезд на Новороссийск рядом. Промзона Геленджика близко, складов много, где можно полезным разжиться. Место тихое и спокойное. В крайнем случае, если не будет подходящего, поедем в другой район.

Катались минут десять, пока не остановились перед крепким кирпичным забором, перед домом из желтого кирпича.

— Вроде ничего так. Посиди тут, я пойду проверю. — Вадим достал ружье из-за сидения. — Султан, ты — охранять, понял?

— А автомат[1] тебе зачем? — Удивленно спросила Юля, смотря на оружие.

— Это не автомат, это ружье. Выглядит просто так. Телефоны еще вроде работают, так что звони если что.

Оставив девушку в машине, Воеводов загнал патрон в патронник, и подошел к калитке. Вход открыт, и он спокойно вошел во двор.

— Есть кто? Хозяева? — Крикнул, отведя ружье за спину, чтобы не нервировать жильцов, если в доме кто-то окажется живой.

Никто не ответил. Широкий двор с большим навесом справа, влезет пара машин точно. Возле дома виднеется крышка люка и отведенная в сторону вентиляция септика. Входная дверь открыта, в доме темно. Спертый тяжёлый воздух с каким-то странным запахом. На кухне гудит холодильник. Разбросаны вещи. Куча грязной посуды и пустых бутылок из-под воды. Горы упаковок от таблеток.

— Хозяева? — Вадим уже знал, что в доме нет