Специалист по кадрам - Дмитрий Яковлевич Парсиев
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Химик очень быстро пришел в себя.
— Да на мне как на собаке, — беспечно сказал он.
Екаи Шода, получив помощь, снова оделись. А потом мы сели пить чай, который приготовила на кухне Чинами. У каждого в сознании стучался вопрос, но никто не решался произнести его вслух: «что делать дальше?»
Маленький Акихиро вдруг поднялся со стула и обвел всех нас серьёзным взглядом.
— Вы больше не мои рабы, — сказал он, глядя на химика и крепыша, — Отныне вы мои друзья.
— Вы снова заговорили, Акихиро-сан, как я рад.
Мальчик кивнул с тем же серьезным видом.
— И вы тоже мои друзья, Чинами-сан, Шоушан-сан, Каратоси-сан.
Он подошел к цветастому ящику и стал обрывать с него остатки упаковочной бумаги.
— Вы хотите поиграть в ваши игрушки, Акихиро-сан? — спросил химик.
— Нет, я хочу, чтобы вы помогли мне кое-что посчитать.
Он открыл ящик. Вместо игрушек, он был забит акциями крупных компаний на предъявителя.
— Здесь же немыслимое состояние! — воскликнул химик.
— Это еще только начало, — сообщил мальчик с недетской заботой в голосе.
Химик хотел что-то переспросить, но у него зазвонил телефон. Он ответил на звонок и долго слушал в трубку. Потом отключился, взгляд его был шалым.
— Что-то случилось? — крепыш нахмурился.
— То самое лекарство, которое я синтезировал, — пояснил химик, — Испытания прошли…
— Успешно?
— Пожалуй, слово успешно здесь неприменимо. Это фурор! Американские миллиардеры уже обрывают телефон нашего офиса. Готовы купить лекарство за любые деньги…
Едва он договорил, телефон зазвонил снова. Химик выслушал еще одну порцию новостей.
— Это звонил наш брокер, Акихиро-сан, — доложил он мальчику так, будто такие доклады обычное дело, — На фоне новостей о нашем лекарстве акции Шода-групп взлетели в сто тридцать шесть раз и уверенно продолжают рост. Он спрашивает, что делать?
— Пусть выкупает, что может по текущей цене, — невозмутимо ответил Акихиро, — Когда акции повысятся в двести раз, покупку пусть прекращает.
Химик передал брокеру указания владельца и убрал телефон, как мне показалось, с опаской. Слишком радикальные перемены кого угодно выбьют из колеи.
Акихиро вдруг покачнулся и начал садиться на пол. Из носа у него потекла кровь. Химик успел подхватить мальчика на руки.
— Что с ним? Стресс? Переволновался? — спросил он испуганно.
Никто из присутствующих ничего не понимал, а я ответил не сразу. Я наблюдал, как меняется аура Акихиро. Правая сторона оставалась обычной человеческой, а левая — становилась аурой магического существа.
— Он стал екаем, — сообщил я, когда трансформация завершилась, — Теперь он белый волк.
— Разве такое возможно? — спросил потрясённый химик, — Я никогда не слышал, чтобы оябун становился екаем. Вы наверное ошиблись, Каратоси-сан.
— Не ошибся. Я вижу точно. А его преображение доказывает, что правила изменились. Новый договор вступил в силу.
— М-да, начинаются колоссальные перемены, — констатировал крепыш, — Что теперь будет?
— Не знаю, но нужно быть готовыми ко всему…
Кажется, я понял, что имел ввиду бог Хотэй, когда говорил, что я натолкнул его на мысль. Он решил сделать мальчика екаем. Оябун не станет жестокосердным к екаям, если он сам екай.
* * *
В зал храма собирались оябуны, чтобы принять участие во внеочередном совете. В этот день стало твориться что-то странное. Екаи шушукались между собой про некий новый договор. Даже фиксировались случаи прямого неподчинения, чего не было никогда.
Одна из опор оябунской власти закачалась. Место оябуна в рейтинге определялось не только богатством и положением в обществе, но и наличием екаев. Чем больше у тебя екаев, тем выше рейтинг. И вот екаи начали массово заявлять, что подчиняться больше не желают.
Конфликт между Накамурой и кланом Оками отошел на второй план. Сейчас не до конфликтов. Под угрозой вся система власти.
— Мы кинем клич всем ханта Японии, — грозно вещал один из собравшихся, — Всех, кто проявит хотя бы толику неповиновения, будем ловить, жечь на кострах и топить в водах великого озера. Мы должны показать екаям, что шутить с нами слишком дорого.
— Вырежем хоть всех, — кровожадно поддержал другой, — Поголовье от этого не убудет.
— Мы слишком много стали им позволять. Они хотят новый договор? Будет им новый договор. Такой, что прежний покажется за счастье.
Старый Чоро молчал, поглядывая на воинственных крикунов с брезгливым снисхождением. Он давал им время выпустить пар. Пусть успокоятся, а потом можно будет обсуждать дело по существу.
Впрочем, оябунам пришлось заткнуться раньше, чем рассчитывал чоро. За дверями послышался шум, а затем дверь открылась, чего на памяти чоро не случалось. Никогда никто не смел открыть снаружи дверь, пока шло заседание совета.
В зал вбежал старый служитель, бухнувшись на колени.
— Что случилось, Киджи? — ровным голосом спросил чоро.
— Екаи. Они идут сюда.
— Много их?
— Много, оябун. Несколько десятков. Они ведут сюда мальчика.
— Ну так пригласи мальчика в зал, — сказал чоро.
Киджи не успел выйти за дверь, как в зал зашел Акихиро. За его спиной толпились екаи.
— Подождите за дверью, — прикрикнул на екаев чоро, — Не надо создавать толпу у алтаря бога.
— Ждите здесь, — сказал екаям Акихиро, — Я сам справлюсь. А ты, — велел он старику Киджи, — Неси коробку со свечами.
Мальчик прошел в зал и занял место среди оябунов. Киджи вышел, закрыв за собой дверь. Екаи остались снаружи. Кто-то из оябунов хотел возмутиться, но чоро придавил его взглядом.
— Представься, как тебя зовут. Зачем ты сюда пришел? — обратился он к мальчику.
— Меня зовут Акихиро Шода. Я пришел, потому что мое месте в совете по праву.
— По какому праву? — чоро изогнул бровь.
— По праву благоволения бога Хотэя, — спокойно ответил Акихиро.
В зал снова вошел Киджи с коробкой свечей и вопросительно посмотрел на чоро.
— Вноси.
Служитель прошелся с коробкой, каждый оябун выбрал свечу. Все свечи зажгли одновременно. Свечи оябунов сгорели очень быстро, когда свеча, которую держал Акихиро не выгорела даже наполовину.
— Бог Хотэй в самом деле благоволит тебе, оябун Акихиро Шода.
— Раз вы все в этом убедились, я передам вам послание
