Специалист по кадрам - Дмитрий Яковлевич Парсиев

— Храм бога Хотэя.

— На храм не похоже.

— Снаружи не похоже, — согласился старший секретарь.

Какие-то люди в черных монашеских одеждах молча открывали перед нами двери и так же молча исчезали. Накамура провел меня в небольшой зал. Единственным украшением этого зала была статуя веселого лысого пузатого толстячка в сандалиях на босу ногу.

— Как видите, Каратоси-сан, левый глаз выполнен не из золота, как вся остальная статуя, а из обработанного драгоценного камня.

— Вижу. Выглядит немного нелепо. Как будто бог одноглазый.

— Не в этом дело, — Накамура поморщился, — Я хочу, чтобы вы заглянули в этот глаз.

— Как заглянуть?

— Приблизьте свой левый глаз к левому глазу бога и посмотрите в зрачок.

— Зачем?

— Для проверки, — с какой-то наигранной обыденностью пояснил Накамура, — Вам же несложно.

Мне, может, и не сложно. Только мое магическое видение пока еще не отключилось. Вижу, что этот глазик пусть и слабенький, но магический артефакт.

— Может быть, вы всё-таки поясните, в чем суть проверки?

— Ну хорошо, — покладисто согласился Накамура, — Вы ведь уже выяснили, Каратоси-сан, что у нас в Киото живут магические оборотни екаи?

— Выяснил, — честно ответил я, понимая, что отпираться будет глупо.

— Так вот, я подозреваю, что вы тоже екай, Каратоси-сан.

— Вы шутите, Накамура-сан?

— Нисколько. Вы либо екай, либо ханта, либо простой человек. Вот я, к примеру, простой человек, — Накамура изобразил улыбку, которая, видимо, должна была выглядеть открытой, но больше походила на оскал.

— Ханта? Это еще кто такой?

— Ханта — это охотник на екаев. У Ханта тоже встречаются магические способности. Так уж устроил бог Хотэй. Магия екаев уравновешивается магией Ханта. В мире должен быть баланс.

— И как этот глаз определит, кто я?

— Глаз засветится. Как светофор на улице, — сравнение со светофором показалось Накамуре забавным и он улыбнулся, — Зеленый — цвет человека, желтый — цвет екая, красный — цвет ханта. Вы разве сами не хотите узнать, кто вы?

— Честно говоря, не очень.

— Да ладно, Каратоси-сан, где ваша тяга к новым открытиям? Вы же не хотите, чтобы я наказывал ваших коллег, Нагату-сан и Ямасаки-сан?

— Не хочу.

— И я не хочу. Но если вы будете упорствовать, мне придется.

— Позвольте вопрос, Накамура-сан.

— Спрашивайте, чего уж, — благодушно разрешил Накамура.

— Как вы приняли меня на работу?

— Один старый приятель с севера за вас попросил, — Накамура хмыкнул, — Я думал, вы спросите что-то более важное.

— Спросил первое, что пришло в голову. Извините…

— Не томите, Каратоси-сан, я теряю терпение.

Я пожал плечами, приблизился к статуе и слегка наклонился, потому что статуя хоть и на постаменте, но все равно ниже меня ростом. Вздохнул и заглянул в левый зрачок бога Хотэя. Артефакт засветился глубоким синим цветом.

— Он синий! — пораженно воскликнул Накамура, — Это еще что за новости⁈

Глава 26

— Вот не надо на меня так смотреть, — я сделал морду кирпичом и отошел от статуи от греха, — Я в вашей Японской аппаратуре не разбираюсь.

— Причем тут аппаратура, — раздосадованно бросил Накамура и крикнул в сторону двери, — Киджи! Киджи иди сюда.

В зал вошел очень старый служитель в черном кимоно. Остановившись на пороге, он почтительно поклонился.

— Слушаю, оябун.

— Почему глаз у статуи засветился синим цветом? Ты слышал о чем-то подобном?

— Слышал, оябун. Такое уже бывало.

— Давно?

— Очень давно, оябун.

— Что это означает, Киджи? Не заставляй тянуть из тебя клещами, — Накамура повысил голос.

— Это цвет неопределенности, оябун, — ответил Киджи, — Означает, что у носителя очень подвижная аура. У детей такое бывает, но со временем цвет изменится.

— По-твоему этот молодой человек похож на ребёнка?

— Не похож. Но он ещё довольно молод…

— Кем чаще всего становятся такие неопределённые? — нетерпеливо спросил Накамура.

— Я точно знаю только про один случай, оябун. Впоследствии тот стал екаем.

— Можешь идти.

Старик бесшумно ушел, закрыв за собой дверь.

— Любопытный вы тип, Каратоси-сан, — сообщил Накамура со вздохом, — Что прикажете с вами делать?

— Разве со мной обязательно что-то делать?

— Боюсь, что да. По всей видимости вы скоро станете екаем. А екаи либо живут в горах дикарями либо имеют хозяина. Третьего не дано.

— И что вы предлагаете?

— Предлагаю заранее задуматься, под чью руку вы пойдете. Со своей стороны могу предложить хорошие условия. С Нагата-сан вы уже сработались. Продолжите трудиться на том же месте. Корпорация обеспечит вас комфортным жильем за корпоративный счет, разумеется. Автомобиль престижной марки. Достойная зарплата. Одним словом для вас почти ничего не изменится. Просто время от время я буду просить вас использовать ваш дар магического видения.

Мягко стелет этот Накамура. Но что-то я не видел слез радости ни в глазах Нагаты ни тем более в глазах Маюми.

— Понял вас, Накамура-сан. Но екаем я пока еще не стал.

— Это верно. Пока еще… не стали. Но это пока… кстати, Каратоси-сан, как так вышло, что альбинос упал без чувств? Вы же видящий. Должны были что-то видеть.

— Ну… я видел его ауру. Она была очень мощная и… как бы вам сказать… нестабильная.

— Как это?

— Как будто он не мог себя контролировать.

— Странно… все это странно.

В задумчивости Накамура достал из кармана маленькую костяную фигурку белого волка.

— Что это? — спросил я, чтобы перевести тему, хотя сам уже догадался, что это.

— Это са-ин того екая альбиноса, — Накамура усмехнулся, — Он носил его с собой, думал, что так надежней. Ему это не помогло. Его са-ин все равно перешел бы ко мне.

— Каким образом?

— Я оябун, — веско сказал Накамура, — Бог наделил меня властью над екаями. Он бы устроил так, чтобы са-ин оказался у меня.

— Я так понимаю, у кого са-ин, тот и владеет екаем?

— Именно так.

— А если я стану екаем?

— Бог Хотэй позаботится о том, чтобы у вас появился свой са-ин… не берите в голову раньше времени. Не буду вас дальше мучать, Каратоси-сан. Скажу шоферу, чтобы он вас отвез домой.

— Благодарю, Накамура-сан. В этом нет необходимости.