Эмма - Джейн Остен

Пока она говорила о его сыне, внимание мистера Уэстона было приковано к ней, но стоило ей съехать на «Кленовую рощу», он тут же вспомнил, что пора оказать внимание новоприбывшим гостьям, и с радостными улыбками поспешил прочь.

Миссис Элтон обратилась к миссис Уэстон:

– Не сомневаюсь, это вернулась наша карета с мисс Бейтс и Джейн. Наш кучер очень проворен, а лошади – необычайно резвы. Полагаю, мы ездим быстрее всех… Какое удовольствие – иметь возможность послать свою карету за другом! Я ценю вашу доброту, однако впредь прошу вас не предлагать им свою карету. Можете быть спокойны: уж о них-то я позабочусь.

В комнату вошли мисс Бейтс и мисс Ферфакс в сопровождении двух джентльменов; миссис Элтон возомнила, что вправе приветствовать их наравне с миссис Уэстон, хозяйкою бала, по крайней мере, именно так могли бы истолковать ее жесты и движения те, кто, подобно Эмме, пристально наблюдал за нею. Однако слова ее, как и речи остальных, вскоре потонули в нескончаемом потоке благодарности мисс Бейтс, которая уже вошла говоря и продолжала тараторить после того, как обосновалась в кружке стоящих вокруг камина гостей. Еще дверь не распахнулась, как до Эммы донеслось:

– Так любезно с вашей стороны! Нет-нет, помилуйте, какой дождь? Никакого дождя, так, чуть-чуть накрапывает… За себя я не волнуюсь. Мои туфли достаточно прочны. А Джейн заявляет… О! – воскликнула она, едва ступив в комнату. – Какая прелесть! Просто восхитительно! Честное слово, прекрасно задумано! Продумано все до мелочей… Я даже не ожидала! Такое прекрасное освещение! Джейн, Джейн, смотри – ты когда-нибудь видела что-либо подобное? Ах! Мистер Уэстон, должно быть, вы стали обладателем волшебной лампы Аладдина. Добрая миссис Стоукс и не узнает своей залы! Я видела ее, когда вошла… Она стояла у входа. «О, миссис Стоукс», – сказала я, но на большее у меня времени не было. – Тут она была тепло встречена миссис Уэстон и обратилась к ней: – Прекрасно, благодарю вас, сударыня. Надеюсь, вы в добром здравии? Очень рада это слышать. Я так боялась, что у вас может заболеть голова… Я видела, как часто вы проходили мимо, и понимала, столько трудов вы должны были принять на себя. Очень, очень рада слышать, что вы хорошо себя чувствуете. Ах! Милая миссис Элтон, я так признательна вам за карету! Мы прекрасно доехали. Мы с Джейн были совершенно готовы… не задержали лошадей ни на миг. Чрезвычайно удобная карета. Ах! Миссис Уэстон, ведь и вас я должна поблагодарить за заботу. Миссис Элтон была так любезна и заранее послала Джейн записку, иначе мы бы непременно воспользовались вашим приглашением… Подумать только, два приглашения в один день! Таких добрых соседей ни у кого нет. Я так и сказала матушке: «Помяните мое слово, сударыня…» Благодарю вас, матушка чувствует себя отлично. Она отправилась к мистеру Вудхаусу. Я настояла, чтобы она захватила с собой шаль… ведь по вечерам вовсе не тепло… ее большую новую шаль – подарок миссис Диксон по случаю ее свадьбы… Так мило с ее стороны позаботиться о моей матушке! Она купила ее в Уэймуте, знаете ли… а выбирал ее мистер Диксон. Джейн говорит, в магазине было три другие шали и они некоторое время сомневались, не зная, на какой остановиться. Полковник Кемпбелл склонен был предпочесть оливковую. Джейн, голубушка, ты уверена, что не промочила ноги? Дождик небольшой, но я очень боюсь за тебя… Мистер Фрэнк Черчилль подоспел так кстати… и даже бросил нам под ноги циновку, чтобы нам не пришлось от кареты идти по лужам… Такая предупредительность! Ах! Мистер Фрэнк Черчилль, должна сказать, что матушкины очки с тех пор, как вы их починили, работают исправно! Заклепка больше не выпадала. Матушка часто поминает вашу доброту. Правда, Джейн? Разве не говорим мы часто о мистере Фрэнке Черчилле? Ах! Вот и мисс Вудхаус… Милая мисс Вудхаус, как поживаете? Я – прекрасно, благодарю вас, лучше не бывает. Вот настоящая встреча в сказочной стране! Необычайное превращение! Знаю, что не должна говорить комплиментов, но, – добавила она, самым благодушным образом оглядывая Эмму, – это было бы грубо… но, мисс Вудхаус, даю слово, вы действительно выглядите… Кстати, нравится вам прическа Джейн? Вы можете судить… Она укладывала волосы сама. Просто чудо, как она причесалась! Думаю, ни один лондонский парикмахер не сумел бы… Ах! Доктор Хьюз! Вот как, и миссис Хьюз тоже здесь! Я должна подойти к мистеру и миссис Хьюз и минуточку поговорить с ними… Здравствуйте! Как поживаете? Хорошо, благодарю вас. Не правда ли, восхитительно? Где же милый мистер Ричард? Вижу! Вон он. Не беспокойте его. У него более приятное занятие: он беседует с юными дамами. Как поживаете, мистер Ричард? На днях видела, как вы проезжали верхом по городу… Миссис Отуэй, кого я вижу! И добрый мистер Отуэй, и мисс Отуэй, и мисс Кэролайн… Столько друзей! И мистер Джордж, и мистер Артур! Здравствуйте! Как вы все поживаете? Спасибо, я хорошо! Очень вам признательна. Лучше не бывает… Что это, подъехала еще одна карета? Кто бы это мог быть? Вполне вероятно, достойные Коулы… Честное слово, приятно находиться среди стольких друзей! И какой славный огонь в камине! Я просто изжарилась. Нет-нет, спасибо, кофе не надо… я никогда не пью кофе. Если вам не трудно, сэр, чаю, только не затрудняйтесь – с этим можно подождать… О! Вот и чай. Все просто замечательно!

Фрэнк Черчилль снова вернулся к Эмме; как только мисс Бейтс умолкла, Эмма невольно услышала разговор миссис Элтон и мисс Ферфакс, которые стояли чуть поодаль от нее. Фрэнк Черчилль задумался. Слышал ли он их беседу? Эмма не могла решить. Осыпав комплиментами платье и прическу Джейн, миссис Элтон, очевидно, ожидала с ее стороны ответных комплиментов в свой адрес, поэтому спросила:

– Нравится ли вам мое платье? А отделка? Как по-вашему, хорошо Райт уложила мне волосы? – Последовало множество других наводящих вопросов, на которые Джейн отвечала с терпеливой учтивостью; затем миссис Элтон заявила: – Никто меньше меня не заботится о нарядах – но по таким случаям, как этот, когда глаза всех присутствующих прикованы ко мне и в благодарность к Уэстонам – не сомневаюсь, они дают этот бал главным образом в мою честь, – я бы не хотела быть одетой хуже остальных. Кстати, в этом зале, кроме меня, почти ни у кого нет жемчуга… Значит, насколько я поняла, Фрэнк Черчилль превосходный танцор? Посмотрим, хорошая ли из нас с ним выйдет пара. Определенно Фрэнк Черчилль приятнейший молодой человек. Он мне очень нравится.

В этот момент Фрэнк разразился такой пламенной речью, что Эмме оставалось только предположить, что он подслушал хвалы в собственный адрес и не желает слушать далее. На некоторое время он всецело завладел вниманием Эммы, но, когда он на секунду остановился перевести дух, голос миссис Элтон снова перекрыл весь шум в зале и отчетливо донесся до них. К ним как раз подошел мистер Элтон, и его жена восклицала:

– Ах! Вы наконец нас отыскали в нашем уединении? А я как раз говорила Джейн, что вы можете начать терять терпение в надежде узнать о нас.

– «Джейн»! – проворчал Фрэнк Черчилль с удивленным и недовольным видом. – Какая развязность! Однако полагаю, мисс Ферфакс не против такого обращения.

– Нравится вам миссис Элтон? – шепотом спросила Эмма.

– Нисколько не нравится.

– Вы немилосердны.

– Немилосерден? Что вы имеете в виду? – И, сменив хмурое выражение на улыбку, он сказал: – Нет-нет, не говорите мне… Я не желаю знать, что вы имеете в виду… Да где же отец? Когда же начнутся танцы?

Эмма почти не понимала его; он пребывал в каком-то странном возбуждении. Отошел от нее, чтобы отыскать отца, но вскоре вернулся, ведя с собой и мистера, и миссис Уэстон. Оказалось, что у них небольшое затруднение, которым следует поделиться с Эммой. Миссис Уэстон только что пришло в голову, что миссис Элтон следует попросить открыть бал – вероятно, она этого ждет. Это соображение не согласовывалось с их намерениями предоставить честь открытия бала Эмме… Эмма стойко приняла горькую пилюлю.

– И как быть с подходящим кавалером для нее? – спросил мистер Уэстон. – Она решит, что ангажировать ее обязан Фрэнк.

Фрэнк немедленно повернулся к Эмме, дабы напомнить ей о данном ему прежде обещании. Объявив, что он уже ангажирован, он немало порадовал отца. Затем оказалось, что миссис Уэстон придумала выход: мистер Уэстон сам должен пригласить миссис Элтон! Она принялась убеждать супруга открыть бал и довольно быстро преуспела. Мистер Уэстон и миссис Элтон вышли первыми, мистер Фрэнк Черчилль и мисс Вудхаус шли во второй паре. Пришлось Эмме покориться неизбежному – она уступила первенство миссис Элтон, хотя была уверена, что бал дается в ее честь. Этого почти хватило для того, чтобы поколебать ее убежденность никогда не выходить замуж.

Несомненно, тщеславие миссис Элтон в этот раз было полностью удовлетворено: хотя она намеревалась открыть бал в паре с Фрэнком Черчиллем, она ничуть не проиграла от замены кавалера. Мистер Уэстон в танцах вполне мог превзойти сына… Несмотря на это маленькое затруднение, Эмма лучилась удовольствием, она радовалась при виде того, какой длинный ряд образовывали пары, и предвкушала много приятного впереди. Более всего ее беспокоило, что не танцует мистер Найтли. Он стоял среди тех, кто наблюдал за танцующими, хотя его место вовсе не там: ему следует танцевать, а не мешаться с мужьями, отцами семейств и игроками в вист, которые только делают вид, будто их интересуют танцы, а сами ждут не дождутся, когда же накроют ломберные столики… Ведь мистер Найтли так молодо выглядит! Пожалуй, нигде не удалось бы ему предстать в столь выгодном свете, чем там, где он предпочел оставаться. Насколько лучше, думала Эмма, смотрится его высокая, статная, крепкая фигура среди отяжелевших форм и сутулых плеч пожилых мужчин! Кроме того, исключая ее собственного кавалера, среди прочих выстроившихся в ряд молодых людей нет другого танцора, равного ему. Он подошел на несколько шагов ближе, и этих нескольких футов было достаточно, чтобы доказать, насколько благородны его манеры, с какой естественной грацией он, должно быть, танцует, когда решается взять на себя такой труд. Когда бы ни встречались их глаза, он улыбался ей, однако в остальное время выглядел серьезно. Эмма невольно пожалела, что мистер Найтли равнодушен к танцам. И потом, было бы куда лучше, если бы ему больше нравился Фрэнк Черчилль… Ей показалось, что он часто поглядывает в ее сторону. Разумеется, нельзя льстить себе мыслью, будто он думает пригласить ее на танец, однако можно не бояться, что он осуждает ее манеру держаться. Между нею и ее кавалером не было и намека на флирт. Они больше были похожи на веселых, беззаботных друзей, чем на влюбленных. То, что Фрэнк Черчилль меньше думает о ней, чем раньше, было неоспоримым фактом.