Танковые асы вермахта - Ганс Шойфлер

Головной танк лейтенанта Гёрума приблизился к деревенской околице. И тут же на него обрушился вражеский огонь. Поднажми! Будь рядом!

Водители нажали на стартеры и рванули вперед. На спидометрах скорость 30… 40… 45 километров в час. Откуда-то справа грохнул выстрел пушки танка «Шерман». Лейтенант Гёрум мгновенно остановился. Второй выстрел. Третий. Танк охвачен пламенем.

Движение продолжилось. Русские пехотинцы, находившиеся в лесу, неразумно открыли огонь из винтовок. Вперед! Получи! Получи! Впереди на дороге началась безумная охота. Фигурки людей в форме бурого оттенка бросились врассыпную по обе стороны дороги и устремились в колосившиеся поля. Но там прятались в засаде вражеские противотанковые орудия. Ревели моторы наших танков. Из глушителей вырывались языки огня. В воздух взлетали комья земли и облака пыли высотой с дом.

Все башни повернуты направо, «на 3 часа», на поля зерновых, где видны вспышки дульного пламени. Куда бы ни скользил взгляд наводчиков орудий танков и командиров экипажей, они всюду видели грозные дула вражеских противотанковых пушек и других артиллерийских орудий. Они чувствовали удары их снарядов в свои башни и сами стреляли на ходу во все места, откуда могла, по их мнению, угрожать опасность. В эти мгновения остановиться означало верную гибель, это было бы чистое самоубийство. Оставалось лишь полагаться на удачу.

Это была настоящая дорога через ад. Противотанковые орудия находились повсюду. Увернуться от их снарядов было невозможно. Со всех сторон нас окружал огонь и грохот взрывов. Снаряды рикошетом отскакивали от крутых бронированных боков танков в жутких отсветах пламени.

Немецкая мотопехота, находившаяся в окопах, неожиданно навострила уши. Что происходит? Над деревней, занятой иванами, небо неожиданно оказалось расцвечено живописным фейерверком. Над полем со свистом пролетали снаряды, выпущенные из противотанковых орудий, долетая до позиций немецких войск. Неужели русские сошли с ума? Похоже, что они сами запалили свою деревню.

На немецких передовых позициях увидели какой-то танк, объятый гигантским облаком комьев земли и пыли, выскочивший из деревни как одержимый, как будто за ним гнались все черти преисподней. За ним… целая свора таких же стальных монстров, державших дистанцию. «Танки спереди!» – раздается чей-то крик. Этот клич несется от одного окопа к другому. К бою готовилось противотанковое оружие. Какой-то лейтенант, посмотрев в бинокль, неожиданно кричит: «Это немецкие танки! Будьте начеку!»

Он подпрыгивает и размахивает фуражкой. Орудие первого танка нацелено прямо на него. Лейтенанта охватывает страх. Что, если это русские в немецких танках? Однако вскоре откидывается люк боевой машины, и в воздух взлетает вспышка от выстрела из ракетницы. Затем становится видна черная пилотка. Танк остановился в нескольких метрах от пехотинцев. Стремительно открылись люки других танков. Танкисты выбрались наружу и жадно хватали ртом воздух, пытаясь отдышаться после недавней бешеной гонки[114].

Пока они перекуривали, были подсчитаны вмятины от вражеских снарядов на броне их боевых машин. Танкисты смотрели на горящую деревню, радуясь тому, что живы. Это было видно по ним, хотя никто не сказал об этом ни слова.

Танковые бои восточнее Варшавы

На основании сводок 35-го танкового полка

Конец июля 1944 года. 2-й батальон под командованием обер-лейтенанта Ланге (майор Шульц был ранен и отправлен в госпиталь в тыл) непреклонно атаковал врага. Две ночи и день он сражался против численно превосходящих сил противника, пока стоящая позади него дивизия пыталась закрепиться на своих позициях.

После этого измученный батальон отступил, чтобы через час уже начать движение на запад, чтобы преодолеть 105 километров пути. Батальон отступал под натиском русского танкового клина, прорвавшегося здесь на наши позиции.

Мы заняли позиции к северо-востоку от Варшавы, чтобы прорвать кольцо окружения. Мы снова устремились вперед. Несмотря на взорванный мост и вражеские танки, мы взяли город Радзымин. Об этом было сообщено в ежедневной сводке Верховного командования. Ночью 1-й батальон провел охватывающую атаку в восточном направлении.

Мы воевали в составе танкового корпуса под началом бывшего командира дивизии фон Заукена. Советский гвардейский танковый корпус в ходе непрерывных боев был окружен. Потеряв только четыре своих танка, 35-й танковый полк подбил 80 вражеских. Несколько частей Красной армии обратились в бегство. В военных сводках Верховного командования сообщалось о нормализации обстановки. Наступление советских войск на Варшаву захлебнулось.

Вышеупомянутый советский гвардейский танковый корпус был практически уничтожен[115]. В этот самый момент наш полк отвели от линии фронта. Проводим спешный ремонт наших танков. Вскоре мы были готовы к выполнению новых боевых задач.

Радзымин, город близ Варшавы

Лейтенант Райнхард Петерс, командир роты

Начало августа. Большое танковое соединение Красной армии движется к Варшаве. Его надлежало остановить. 35-й танковый полк получил задание взять Радзымин ударом с востока. Батальон «Пантер» должен был стать авангардом, однако его еще предстояло довооружить и заправить топливом. Как это часто бывало, первым был брошен в бой 2-й батальон.

В первой половине дня, когда мы оказались в непосредственной близости от города, казалось, что до него можно дотянуться рукой. Единственная дорога, по которой в него можно было попасть с востока, пролегала по болотистой местности высокого берега реки. Мы заняли позиции для атаки в придорожных посадках, тянувшихся перпендикулярно шоссе. Генерал-фельдмаршал Модель собрал возле моего танка для совещания группу генералов.

Он выразил свое неудовольствие, сказав генералам о том, что продвижение войск проходит недостаточно быстро. Когда настала очередь высказаться нашему бывшему командиру дивизии (теперь командир XXXIX танкового корпуса) фон Заукену, он вынул свой монокль и тихо сказал:

– Со мной у вас это не пройдет, господин фельдмаршал. – И отвернулся.

Мы все украдкой усмехнулись.

То, что нам предстояло, было не чем иным, как классической танковой атакой. Мы должны были цепью преодолеть эту чертову набережную.

Мы наверняка стали бы желанной целью для расчета какого-нибудь советского противотанкового орудия или танка, которые, по слухам, давно исчерпали последние запасы топлива. По правде говоря, мы в это не слишком верили. Я отправил вперед танковый взвод лейтенанта Мольтке.

Вместе с остальными танками мы оставались в засаде, чтобы при необходимости обеспечить огневое прикрытие. Взвод подошел к окраине города, не встретив сопротивления врага. Мы двинулись следом за ним. На рыночной площади я приказал двум танкам проехать по улицам, лучами отходившим от нее.

Мы находились одни возле какого-то костела. Неожиданно до нашего слуха донеслось лязганье танковых гусениц. К нам приближался советский танк Т-34. Он повернул назад свое башенное орудие. Мой стрелок через прицел засек подбитый танк, стоявший на краю площади.

– Бери правее! – крикнул я ему.

Наконец он взял цель в перекрестье прицела. Противотанковый снаряд вылетел из орудия и подбил стального колосса, находившегося на расстоянии 10 метров от нас.

Гродзиск[116]

Лейтенант Райнхард Петерс, командир роты

Мы получили боевую задачу вернуться в окрестности Гродзиска. Обер-лейтенант Кремер атаковал противника силами роты с севера, тогда как я со своей ротой нанес удар на правом фланге.

К западу от этого населенного пункта располагался подлесок. Он позволял нам скрытно приблизиться к цели, что мы и сделали, преодолев примерно 500 метров. Однако это заняло некоторое время. Между тем рота Кремера попала под огонь вражеских противотанковых орудий. Русские сосредоточили огонь по наступающим с севера немецким танкам.

Наши танки проложили дорогу среди молодых деревьев на краю подлеска. После этого мы смогли повзводно отступить и устремиться к противоположному склону небольшого холма. Прикрытый нашим огнем взвод лейтенанта Бадекова вместе с ротой на бронетранспортерах обер-лейтенанта Гейма из 4-го разведывательного батальона перешли в атаку.

Танки и бронетранспортеры наступали на максимально возможной скорости. Я приказал стрелять из всех видов оружия и вести огонь без остановок. Мой замысел сработал, причем так, будто мы находились на учебных стрельбах на полигоне. В мгновение ока мы достигли окраины городка. В облаках вздымаемой пыли русские отступили на восток. Мы подсчитали трофеи. Их казалось 48 стволов – противотанковые пушки, полевые орудия, в том числе 76,2-мм «ратшбум» (дивизионные пушки).