Степан Бандера в поисках Богдана Великого - Александр Андреев

Отношение военного ведомства и рейхсканцелярии к секретному батальону Скорцени изменилось летом 1944 года после их «итальянского дела». С августа у диверсионной службы III Рейха Отто Скорцени проблем с финансированием больше не было, он даже отчитывался за потраченные деньги не документами, а только результатами тайных операций. Довольный Вальтер Шеленберг вспоминал: «Если мой предшественник на посту руководителя VI Управления РСХА не имел права расходовать более ста тысяч марок, то я мог действовать, в особых случаях, вне всякого лимита».

В середине мая 1943 года под ударами войск антигитлеровской коалиции капитулировала итальянская армия в Африке. В начале июля английские и американские войска высадились на Сицилии, и правящая верхушка Италии решила выйти из войны, чтобы успеть откреститься от Гитлера до полного разгрома Германии. 25 июля 1943 года Бенито Муссолини, долголетний правитель Италии, за 4 дня до своего шестидесятилетия был вызван королем во дворец и арестован там карабинерами. Новым премьер-министром король назначил маршала Пьетро Бадольо, который тут же сформировал новое правительство, пообещал народу скорое окончание войны и призвал к разоружению фашистов-сторонников дуче. Вечером 26 июля Адольф Гитлер вызвал в свою ставку Отто Скорцени и приказал ему освободить Муссолини и привезти его в Берлин до того, как его выдадут Англии и США. Оставлять дуче после освобождения в Риме и возвращать ему власть там было бесполезно, поскольку Муссолини был бы арестован вновь – во время его задержания целая дивизия лейб-гвардейцев главного итальянского фашиста даже пальцем не пошевелила ради своего вождя и без малейшего сопротивления сложила оружие новейших немецких образцов.

Муссолини постоянно перевозили по Италии с места на место, и в первую очередь Скорцени необходимо было обнаружить его местонахождение. В конце июля 1943 года его знаменитая операция «Дуб» началась. Отто Скорцени впоследствии вспоминал:

«Мне довелось стать участником грандиозных событий. Для меня и моих солдат единственным и реальным шансом освободить Муссолини была молниеносная десантно-штурмовая операция. Дуче перевозили с места на место и мы шли точно по его следам».

Скорцени и его диверсанты установили, что дуче, наконец, в начале сентября спрятали в Аппенинах, в Абруцких горах в горном массиве Гран-Сассо, где его в туристском отеле «Кампо Императоре» охраняли двадцать карабинеров. Отель не был обозначен ни на одной административной и даже военной карте и Скорцени решил сделать его фотосъемку для разработки операции:

«Фотокамера Хенкеля-111 замерзла на высоте двух тысяч метров. Я выбил иллюминатор, и товарищи держали меня за ноги, пока я в одной легкой гимнастерке по пояс с трудом высунулся из него и сделал съемку обычным фотоаппаратом. Ледяной поток воздуха бил мне в лицо, было страшно холодно и я негнущимися на морозе пальцами фотографировал и перематывал пленку. Сразу за отелем я увидел небольшой зеленый луг, удобный для высадки десанта. С большим трудом товарищи втащили меня в самолет, внутри которого температура была ниже нуля. Черт бы подрал эту солнечную Италию»!

Самолет был замечен снизу и охрану Муссолини увеличили в десять раз, проинструктировав двести карабинеров ликвидировать дуче, если возникнет реальная возможность его освобождения. Из-за разреженного воздуха и сильного горного ветра парашютный десант был бы разбросан после выброски на большом расстоянии, и Скорцени выбрал атаку на планерах. Заключительная фаза операции «Дуб» началась на рассвете 12 сентября, когда союзные войска уже подходили к Риму и положение немецких войск на полуострове стало критическим.

108 отчаянных диверсантов и парашютистов Скорцени с автоматами, пулеметами, гранатами, английской пластиковой взрывчаткой, всеми типами взрывателей, в тропической одежде и продовольствием на девять дней, радиостанцией, медицинским обеспечением, гражданской одеждой, на двенадцати буксируемых самолетами специальных грузовых планерах DFS 230 были готовы подняться с аэродрома в Южной Франции и взять курс на Абруццо. Скорцени вез с собой итальянского генерала, чье присутствие при высадке на какое-то время должно было сбить карабинеров с толку. В качестве пароля он взял слово «Держись», которое после операции стало девизом и боевым кличем его специальных подразделений.

При взлете два самолета-буксировщика попали в бомбовые воронки и перевернулись, еще два самолета при очень плохой погоде потеряли отцепившиеся планеры. Сто километров от аэродрома до «Кампо Императоре» смогли преодолеть только восемь планеров, и даже это была огромная удача.

За несколько минут до посадки планеров у отеля второй штурмовой отряд диверсантов Скорцени на грузовиках с открытыми бортами, сметая все заслоны на своем пути, молниеносно захватил станцию фуникулера в долине под отелем, перерезав связь и блокировав возможность присылки подкреплений для помощи охранникам Муссолини.

Под еле слышный треск автоматных очередей внизу под самым отелем самолеты-буксировщики отцепили планеры, пилоты которых заложили крутой вираж, выбросили тормозные парашюты и один за одним начали жестко садиться под грохот отваливающихся крыльев всего в пятнадцати метрах от «Кампо Императоре», рядом с двумястами остолбеневшими карабинерами, которые, если бы их не оглушил фактор внезапности, легко могли бы перестрелять всю группу захвата.

Семьдесят бойцов Скорцени в секунды выплеснулись из разваливающихся на глазах планеров, и карабинеры среди желтых быстро передвигающихся теней сразу увидели знакомого генерала в итальянской серо-зеленой форме. Скорцени категорически запретил открывать огонь без приказа, и это было очень правильно. Карабинеры растерялись, а возможно, не захотели умирать в мгновенном бою, который совсем не плохо было и избежать. Скорцени вспоминал:

«Мы рвемся в «Кампо Императоре»! Я слышу размеренный топот моих парней за спиной и знаю, что могу положиться на них абсолютно. Эти лучшие из лучших рыцари без страха и упрека так же размеренно и надежно пойдут за мной хоть в самый ад!

С громкими и четкими криками «mani in alto» – «руки вверх» без единого выстрела группа захвата летела в отель прямо сквозь окаменевших в ступоре итальянских карабинеров. Я сразу же нашел и прикладом автомата разбил радиостанцию. С двумя тяжелыми пулеметами мы ворвались в вестибюль отеля и прикладами успокоили пытавшихся выбежать на улицу итальянских солдат. Мои люди за спиной страшными голосами рычали «mani in alto» и до сих пор не прозвучало ни единого выстрела.

Не теряя ни одной секунды, не боясь за спину, через три ступени по лестнице я влетел на второй этаж, наудачу распахнул первую слева дверь – и попал! В комнате стояли дуче и два итальянских офицера, которых мы тут же вытолкнули наружу и захлопнули дверь. Муссолини был в безопасности под нашей охраной, а с момента приземления прошло три минуты».

Только после этого в забитом карабинерами вестибюле отеля раздались выстрелы. Диверсанты снаружи мгновенно взобрались к своему начальнику по фасаду дома и взяли под охрану весь второй этаж. Скорцени нашел полковника карабинеров тут же в одной из комнат второго этажа, куда через вестибюль к своему гауптштурмфюреру уже пробралась вся группа захвата, объявил этому коменданту отеля, что сопротивление бесполезно, и дал минуту размышления для безоговорочной капитуляции. Через минуту двести карабинеров сдались семидесяти бойцам Скорцени и спокойно разоружались в столовой «Кампо Императоре».

Снизу, с фуникулерной станции, по восстановленной связи позвонил командир второго штурмового отряда и сообщил, что станция отбита и подъемник не поврежден, в случае чего, можно отступить и через фуникулер, пока очнуться итальянские войска. Скорцени представился Муссолини: «Дуче, меня послал фюрер, вы свободны». На площадку перед отелем уже садился предназначенный для подобных операций маленький самолет «Физелер-Шторх», ведомый лучшим асом III Рейха, а командир третьего штурмового отряда Скорцени по рации докладывал своему начальнику, что только что успешно освобождена семья Муссолини, находившаяся под домашним арестом недалеко от Рима, в его загородном имении Рокка-делла-Комината, и в данный момент переправляется в Мюнхен.

Муссолини обнял Скорцени. Они оба сели в маленький «Аист», который мог поднять в воздух только двоих, но это рискованное решение командира диверсантов было абсолютно правильным и одобренным его товарищами – в другом случае их победа была бы присвоена другими «товарищами по партии» из рейхсканцелярии, не имевшими, само собой, к операции «Дуб» никакого отношения: «Мои люди изо всех сил удерживали «Физелер-Шторх» за крылья и хвост, пока пилот ждал, что бы мотор набрал максимальные обороты. По сигналу ребята одновременно отпустили «Аист», который помчался вперед и смог оторваться от земли только в самом конце луга перед самым обрывом».