Её Я - Реза Амир-Хани

– Через два дня она будет готова, ваше высочество! Возраст, кстати, здесь не важен – на пять лет младше или старше, разницы нет… Остальное будет, даже не сомневайся! Хотя из твоего описания видно, что ты женщин все-таки не знаешь, иначе ты бы не так ее описывал. Ты бы сказал: талия тонкая или пошире, худенькая и длинноногая или поплотнее… Прирученная, опытная или упрямая… Ничего ты не понимаешь в девушках! Но быть по-твоему… Послезавтра в овраге, дом номер пятьдесят два. Заходи с заднего входа и так, чтобы тебя никто не видел. Сразу после захода солнца, когда только-только сумерки… Адрес не забудешь?!

Али все еще мыслями весь был с Махтаб.

– Главное, чтобы была Махтаб…

– Махтаб-Махтаб, махтабнее некуда! – ответил Мухаммад со смехом.

Все время до послезавтрашнего вечера Али только и думал, что о Мухаммаде: «Что же там будет такое?» Даже возвращаясь вместе с Махтаб из школы, он все размышлял об этом и с ней не разговаривал. И на нее смотрел уже иначе, причем она это заметила:

– Али! Ты последнее время совсем другим стал – все думаешь о чем-то…

Он ничего не ответил, но все продолжал разглядывать Махтаб. И смотрел не на лицо, а на ее тело. Она нахмурилась.

– Кстати, ты узнал, что значит «сводник»?

– Нет! Точно не знаю…

– А, похоже, это плохое слово… Я тоже не знаю, но спросила у Карима, он ответил: очень плохое, вроде ругательства…

Махтаб взглянула на Али и удивилась: он совсем не слушал ее! Думал о чем-то и странно на нее поглядывал: «Худенькая и длинноногая или плотненькая, или… А если будет кто-то в точности как Махтаб, понравится она мне или нет? Если все-все будет как у нее: манера речи, походка…» С каким-то головокружением Али смотрел на Махтаб, на ее лицо, на тело с головы до ног… А она глядела на него со все возрастающей тревогой и вдруг закричала:

– Али!

Он пришел в себя. Печально повесил голову: раньше он так о ней не думал, а после разговора с Мухаммадом она стала для него какой-то другой. А она продолжала кричать на него:

– Ты изменился, Али! Ты какой-то не такой! Говоришь как-то особенно! Двигаешься особенно! Никогда так странно на меня не смотрел… Что случилось, Али?!

Выкрикнув все это, она сдернула с его плеча свою школьную сумку и бегом бросилась прочь. А он смотрел на нее в оцепенении, не в силах окликнуть, не в силах двинуться, только все думал о словах Мухаммада…

В назначенное время Али спустился в овраг. То, что они поссорились с Махтаб, облегчило этот поступок. Она перестала с ним разговаривать и не позволяла провожать себя, а так ему было даже легче.

Тревожил Али в этой ситуации только дервиш Мустафа, который вообще перестал с ним здороваться. В первый раз, поздоровавшись и не получив ответа, Али подумал о глуховатости дервиша, но потом к молчанию дервиша прибавился осуждающий взгляд…И Али понял, что причина кроется в другом.

Солнце только что село, Али шел в тени по оврагу, миновал бывший дом Искандера, где теперь хозяйничал Мирза… На миг ноги Али ослабели – он вспомнил Махтаб… Но тут же постарался забыть о ней. Смотрел на таблички с номерами домов: вот пятьдесят второй, дом из сырцового кирпича, обнесенный такой же стеной с новенькой железной дверью. Обошел вокруг, задняя дверь во двор была приоткрыта. Поколебавшись, вошел и оказался в обычном дворике: вот пыльное крыльцо с песком на полу, в самом доме две комнаты и тяжелые толстые занавески. Отодвинув занавесь, вошел в первую комнату. В углу грязная постель, выглядит так, словно кто-то очень торопливо собрал и бросил постельное белье. И запах ударил в нос – запах сырости и плесени с примесью запаха телесного пота. Но и это не все: ощущался и аромат, похожий на гнилую сирень, словно побрызгали одеколоном с таким запахом… Чем дольше оставался тут Али, тем сильнее давили на него все эти запахи: плесени, сырости, телесного пота… Слона они могли бы с ног свалить…

Он осмотрелся. Хотя на улице еще не стемнело, здесь на полке уже горел ночник. Штукатурка повсюду сильно потрескалась, на одной стене вообще вся в пятнах и отваливается. На другой стене – небольшая картина, изображающая черноволосую женщину с миндалевидными глазами: она подносит кубок вина мужчине, похожему на дервиша – длиннобородому и худому, упавшему ей в ноги. Словно он умоляет ее о чем-то.

Али тошнило от запаха! Он уже решил бежать отсюда и шагнул назад к этой тяжелой занавеске, даже отодвинул ее, как вдруг столкнулся с Мухаммадом-сводником, входящим в комнату. От толчка у того пролилась какая-то жидкость из стакана, который он держал в руке. Мухаммад схватил Али за плечо:

– Как состояние, ваше высочество? Пришли вовремя, молодец! Пролилось не все, так что нет проблем. Хотите выпить? Аллах поможет!

Али от смущения не мог поднять на него глаза, однако взял протянутый стакан:

– Что это?

– Выпей! Успокоит.

Али глотнул и содрогнулся: как виноградный сок, но горькое. Так отдернул стакан от губ, что расплескал все оставшееся. Мухаммад-сводник рассмеялся:

– Ничего страшного, не хочешь – не пей… Однако…

Он поднял палец, сверкнув красным камнем перстня и сразу напомнив Али обо всем, о чем они говорили.

– Однако судьба у тебя счастливая, молодой султан! – продолжал Мухаммад. – Очень счастливая! Аллах да поможет, с тех пор как мы с тобой говорили и ты дал портрет своей идеальной девушки, я, Мухаммад-сводник, ни сна, ни отдыха не знал… Не подумай, что я цену набиваю, нет, это моя профессия. Я за эту работу деньги беру, а деньги нужно отрабатывать, так и в Книге сказано… Ну вот, вначале я пригляделся к тому, что у меня уже было, но разница в возрасте была гораздо больше, чем те пять лет, о которых мы условились. Уж очень в возрасте дамочки, без коренных зубов, это тебе бы не подошло… Аллах поможет, они, конечно, опытные, но… Ты другого просил. Короче говоря, нашел я тебе молоденькую, прямо мамину дочку. Только что из деревни, из тех, что из дома удирают…. Согласно приказанию вашего высочества, перво-наперво я вылил в комнате склянку жасминовой эссенции. Ведь должен быть запах жасмина – вы заметили, что он есть? Потом волосы девочки я покрасил в кофейный цвет, согласно вашему желанию… Рост ее соответствует вашим указаниям, и я велел каблуков ни в коем случае не надевать, так что рост вот такой. – Он показал рукой вровень с плечом Али. – Дальше мы сидели вместе и целых два дня занимались тем, что учились нежно смеяться и мягко выговаривать «Али», склонив голову к плечу. При ее смехе, правда, все желтые зубы разом выставлялись, но, к сожалению, это преодолеть так и не удалось, равно как и добиться мягкого произношения вашего имени, все какое-то «Оли» получалось… В общем, я понял, что сто лет буду с ней биться и ничего не добьюсь, но ведь я все-таки в своей профессии мастер! В общем, зло меня взяло, и я на взводе, в отчаянии прямо, пошел по улицам, не зная, что предпринять… Но отчаяние пагубно, так учит Книга. И вот я взял себя в руки, и в тот самый миг увидел на улице гурию, точно соответствующую вашему описанию! Надо мной как солнце просияло, словно сам Аллах ее послал! Потому-то я и говорю, что ваше высочество очень счастливы! Все в точности: волосы – кофейный водопад, ростом – вам до плеча, возраст – на пять лет моложе, говорит мягко, смеется наверняка нежно, это я уж вижу насквозь, и, произнося ваше имя, наверняка головку к плечу склонит… И губы как бутончик жасмина, все, в общем, точь-в-точь, как вам нужно, это уж я по опыту знаю… Так что, ваше высочество, Мухаммада-сводника не зря профессионалом зовут… В общем, уговорил, охомутал я ее…

– Это была Махтаб? – спросил Али упавшим голосом, а Мухаммад поднял брови.

– Имени я не знаю! Я описал вам ее внешность. Хотите – зовите ее Махтаб, Аллах поможет! Сейчас сами увидите, она скоро должна прийти…

И в этот самый миг раздался скрип входной двери. Мухаммад-сводник от радости защелкал пальцами:

– Пришла! Пришла! Ваше высочество, не трусить! Сейчас пришлю ее в эту комнату. То самое, что заказывали…

Али стоял посреди комнаты сам не свой. В сердце что-то прыгало вверх и вниз от сильного страха. Произнес про себя «Махтаб», но сердце не задрожало, как обычно… Он не знал, кого сейчас увидит… «Неужели будет в точности как Махтаб?!» И тут же словно какой-то другой голос в его мозгу: «Пусть даже не совсем такая, какая разница?» И опять первый голос: «Но если не совсем такая, как Махтаб, разве она тебе понравится?» А второй голос: «Да о чем речь? Что значит понравится? Ведь тут тайна, которую ты хочешь – ты должен – познать». Но опять первый голос: «А как же Махтаб?..»

И тут внутренний спор прекратился. Занавеска отодвинулась, и Мухаммад-сводник, пощелкивая пальцами, подмигнул Али и втолкнул в комнату фигуру в чадре:

– Сними накидку, девушка! А то спугнешь барашка!.. Сейчас у вас будет дельце с ним, девушка!

И он, все так же щелкая пальцами, удалился. Фигура в черном сделала шаг в сторону Али, лицо ее было закрыто. Али отпрянул и отступал, пока не уперся спиной в стенку. Фигура приблизилась, и так что он слышал под черной накидкой ее частое дыхание и сам дышал очень часто. И тут она подняла руку и отбросила накидку. Глаза Али от изумления вылезли из орбит. А рука размахнулась и влепила ему звонкую пощечину.