Счастье и тайна - Виктория Холт

Из дома выбежала Мери-Джейн.

— Миссис Рокуэлл чувствует себя неважно и не поедет с нами в церковь, — сказала она. — Проводи ее в комнату и присмотри за ней, пока нас не будет.

— Хорошо, мадам.

Вот теперь Рут могла спокойно усаживаться в экипаж. Через несколько секунд они скрылись из вида, а мы с Мери-Джейн отправились наверх, в мою комнату.

Когда мы пришли туда, я сказала:

— Ну, Мери-Джейн, мы отправляемся на прогулку.

— Но, мадам, как же так?

Я знала, что мне придется рассказать Мери-Джейн еще о многих вещах. Когда она повстречалась с монахом, она поневоле стала участницей этих таинственных событий. А то, что она пришла сразу ко мне и рассказала обо всем, что видела, да и потом сдержала обещание никому об этом не рассказывать, говорило о том, что она на моей стороне и ей можно доверять.

— Я чувствую себя хорошо, совсем хорошо, — сказала я. — И мне хотелось бы поехать в церковь вместе со всеми остальными, но у меня есть одно очень важное дело. Поэтому мы сейчас пойдем к монастырю.

Напоследок я заставила ее надеть мою синюю накидку, а сама надела другую — темно-коричневую.

Итак, мы отправились к развалинам.

Я очень волновалась, нельзя было терять ни минуты, ведь я не знала, сколько времени у нас займут наши поиски, а быть дома надо было еще до возвращения тех, кто поехал в церковь.

— Я изучала план монастыря, — рассказывала я по дороге. — Он у меня с собой. Когда мы с тобой видели монаха в развалинах, то оба раза это было на одном и том же месте — неподалеку от входа в подвалы. Мы пойдем туда немедленно.

— А что делать, если мы увидим монаха? — спросила она.

— Я не думаю, что он окажется там сегодня утром.

— Уж я бы ему сказала, что я о нем думаю. Напугал меня до смерти, хотя я и не беременная.

— Да уж, надеюсь, что нет, — сказала я, и мы обе рассмеялись, хотя чувствовалось, что мы обе взволнованы. Ведь Мери-Джейн, как и я, хорошо понимала, что мы имеем дело не просто с любителем пошутить; за всеми этими событиями проглядывали зловещие намерения. — Мы должны узнать, — продолжила я, — нет ли какого-нибудь прохода, ведущего из монастыря в Ревелз. Ты ведь помнишь, что много лет назад где-то поблизости сумели спрятаться все члены семьи, и они унесли с собой все ценности, которые никто не мог найти несколько лет. Видишь ли, Мери-Джейн, все говорит о том, что где-то здесь есть потайной вход…

Мери-Джейн кивнула.

— Ничего удивительного, мадам. В этом огромном доме полно каких-то старых заброшенных закоулков. Наверное, и потайной вход где-нибудь есть… Только бы удалось найти его!

Когда мы добрались до развалин, я немного запыхалась — от волнения и усталости. И Мери-Джейн заставила меня сбавить шаг:

— Вы должны помнить о своем положении, мадам.

Я и не забывала об этом. Я как раз была полна решимости сделать все возможное, чтобы у меня все было благополучно. Мне подумалось: наверно, никогда еще не было ребенка, который так нуждался бы в защите, как мой. Именно ввиду угрожающей ему опасности.

Мы прошли вдоль сводчатой галереи от опоры до опоры, повторяя путь, проделанный монахом. Таким образом, мы добрались до того места, где, по моим понятиям, была пекарня и солодовня. Потом мы подошли к остаткам винтовой лестницы, которая, по моим представлениям, вела в подвалы. Я хорошо изучила план, поэтому сразу же поняла, что теперь мы уже продвигаемся обратно к дому, и именно эта часть развалин, вероятно, была ближе всего к Ревелз.

Я осторожно спускалась по лестнице, за мной шла Мери-Джейн. Когда лестница кончилась, нам открылись два прохода, оба они шли в направлении к дому. Раньше это были, вероятно, подземные ходы, но, к моему разочарованию, сейчас у них, как и нефа и трансепта, вместо крыши сверху было только небо.

Все-таки мы направились вдоль по каждому из них, а разделялись они всего лишь полуразрушенной стеной. Когда мы прошли около пятидесяти ярдов, оба прохода слились в один и мы очутились в том месте, где, должно быть, когда-то были жилые помещения. Там было несколько больших комнат, разделенных остатками кирпичных стен. Я подумала, что как раз в этом месте, наверно, во времена гражданской войны были спрятаны ценности. Значит, это помещение должно было быть связано с домом. И мы должны были найти этот проход.

Пройдя через эти комнаты, мы увидели, что развалины в этом месте кончались. Отсюда был виден Ревелз, совсем близко, и как раз напротив нас было то место в Ревелз, где находилась певческая галерея. Я была так взволнована, но надежды мои не оправдались: дальше идти было некуда.

Мери-Джейн беспомощно посмотрела на меня, как бы спрашивая, что делать дальше. Взглянув на часы, я убедилась, что надо было немедленно возвращаться домой, иначе мы не успели бы попасть туда до возвращения домочадцев из церкви.

— Нам надо идти, — сказала я. — Но мы еще вернемся сюда.

Мери-Джейн от досады пнула ногой какие-то большие камни, лежащие у обвалившейся стены. При этом раздался гулкий звук, будто там была пустота, но тогда я не придала этому значения. В тот момент голова моя была занята другим: я гадала, что же произойдет, если откроется, что я сослалась на недомогание, чтобы сходить на монастырские развалины.

— В другой раз, — продолжила я. — Может быть, завтра… А сейчас надо идти.

Нам повезло: не успели мы вернуться домой — я не пробыла в своей комнате и нескольких минут — как Мери-Джейн вошла и доложила, что доктор Смит внизу и хочет меня видеть.

Я тотчас спустилась.

— Кэтрин, — сказал он, взяв меня за руки и пытливо вглядываясь мне в лицо. — Как вы?

— Благодарю, все нормально, — ответила я.

— Я забеспокоился, увидев, что вас нет в церкви с остальными.

— Знаете, я подумала, что сегодня мне лучше было остаться дома.

— Я понимаю. Вы просто почувствовали, что вам необходимо отдохнуть. Мы с дочерью были там, но при первой же возможности я ускользнул.

— Если бы я заболела, вы бы сразу узнали об этом. Я бы прислала кого-нибудь сказать вам.

— Да, я так и подумал, что это просто легкое недомогание. И все-таки решил сам убедиться.

— Как вы внимательны!

— Ну разумеется, а как же иначе…

— Хотя в общем-то я не ваша пациентка. Когда подойдет время, Джесси Дэнкуэйт переедет на время в Ревелз, чтобы быть под рукой.

— Но я настаиваю на том, чтобы я тоже был под рукой.

— Давайте пройдем в зимнюю гостиную, — предложила я. — Она лучше отапливается.

Мы перешли в гостиную, которая выглядела просто очаровательно. Ее стены были украшены веточками остролиста, на котором в этом году было особенно много крупных красных ягод.