Фантастика-1968 - Алексей Адмиральский

— Именно потому, что узурпатор — ваша копия. Что бы вы с ним сделали?

— Я? — воодушевился Дино. — Да я бы!..

— Вот и он то же самое. Нам надо немедленно бежать. Из этого объекта есть один никому, кроме меня, не известный выход в городской парк.

В старом парке на окраине Огого луна освещала безлюдные аллеи, раскидистые дубы, каштаны, вязы и прочие деревья, названия которых автору, к сожалению, неизвестны.

Внезапно из дупла столетнего дуба, отдуваясь, выкарабкался Баобоб и, внимательно оглядевшись, спрыгнул на землю.

— Угу-гу! — подал он условный сигнал, долженствующий изображать крик филина.

— Угу-гу! — раздалось в ответ, и из того же дупла вылез Дино.

— На дворе — трава, на траве — дрова… — тихо произнес начальник секретов, и вход в дупло надежно закрыли автоматические створки, неотличимые от грубой коры дерева.

Стараясь держаться в тени, пугливо прижимаясь к стенам домов, беглецы направились в город.

Всю ночь экс-Попечитель и приближенный занимались уголовными деяниями.

Сломав замок, они забрались в магазин готового платья и похитили два костюма… Разбив окно, они проникли в парикмахерскую и наголо остригли и побрили друг друга. Теперь их нельзя было узнать.

Они изменились до того, что Баобоб, взглянув на безусое, безбородое, до неприличия обнаженное лицо Динами, позволил себе даже непочтительно хихикнуть. Но Дино не обратил на это внимания.

— Ничего, ничего! — с угрозой сказал экс-Попечитель, поглаживая бритую, лысую, как бильярдный шар, голову. — Они мне за все заплатят. И за усы, и за бороду, и за каждый волос, который упал с моей головы и, черт его побери, попал мне за шиворот!

— Несомненно, господин Попечитель! — поддержал его приближенный. — У меня есть все основания полагать, что ваша копия долго у власти не продержится. Дело в том, что мне, как начальнику Департамента секретов, уже давно известно о том, что ваш двойничок с брачком. Просто я не хотел вас огорчать. — И Баобоб рассказал Динами, что у копии есть один неизвестный ей самой дефектик. И стоит киберу хоть один раз над чем-нибудь серьезно задуматься, как у него что-то там перегреется, выйдет из строя, и он, попросту говоря, свихнется.

— Это точно? — спросил, не веря такой удаче, Дино.

— Абсолютно!

— Так почему же он до сих пор не свихивался?

— А когда ему приходилось задумываться? На конкурсах красоты, что ли? Причем, Ваше Равенство, учтите: конструктарии хранили этот факт в страшной тайне и, следовательно, доложить вам об этом должен был Департамент тайн. Но разве это Департамент? Урарий до сих пор даже не подозревает о существовании дефекта.

— Ну и конструктарии, ну и молодцы! — возликовал Дино. — Кибера с недоделками сдали. Ах, благодетели! Значит, кибер сходит с ума, а мы опять приходим к власти? Вот как даже халтура может приносить пользу человечеству.

Это историческое заявление было сделано под мостом, сооруженным в честь дня рождения Дино Динами и носившим имя Великого Попечителя.

Новый Попечитель действовал решительно, энергично, с характерным для Дино размахом.

Правда, вначале, узнав, что свергнутые исчезли, он решил было впасть в бешенство и устроить скандал с мордобитием. Но тут же взял себя в руки и здраво рассудил, что скандал от него никуда не уйдет, а сейчас необходимо в первую очередь выловить Динами.

— Оцепить весь город, — приказал он Урарию. — Прочесать каждую улицу, каждый дом. Задерживать всех мало-мальски похожих на меня.

— Слушаю. Но как объяснить полиции, кого мы ищем?

— Скажите, что появился самозванец, утверждающий благодаря случайному сходству, что он — это я… то есть, что я — это он. То есть, что я не он, а он не я. В общем ты меня понимаешь… Действуй! Стой! Чуть не забыл: немедленно издай закон о повсеместном запрещении манной каши с изюмом!

Так, казалось бы, совершенно безопасная нелюбовь к манной каше полошила начало тем трагическим событиям, о которых пойдет речь в дальнейшем.

И следует полагать, что когда-нибудь произведут серьезные научные исследования о влиянии субъективных вкусовых ощущений на объективный ход истории.

ГЛАВА СЕДЬМАЯ

Город проснулся от воя сирен.

Включив сирены, полицейские машины мчались по улицам, и вскоре на каждом углу появились усиленные патрули.

Бдительные полицейские, снабженные точной инструкцией, внимательно вглядывались в лица прохожих.

— Эй ты, в шляпе! — окликнул полицейский какого-то старичка. — Иди-ка сюда!

— Слушаю вас… — торопливо засеменил старичок. — А ну-ка, сними шляпу. Похож? — спросил полицейский у своего младшего напарника.

— Вроде бы нет… — неуверенно ответил напарник, сравнивая старичка с возвышающейся на перекрестке статуей Дино.

— А бородка?

— Вроде бы да…

— Марш в машину! — приказал старичку полицейский, и дисциплинированный гражданин послушно полез в автобус, где уже теснились обладатели модных в Огогондии усов и бородок а-ля Динами.

— А ты давай побдительней! А то «вроде бы нет, вроде бы да», — передразнил старший напарника, и они продолжали нести свою нелегкую службу.

— Мадам, — остановил младший полицейский пересекавшую улицу женщину, — попрошу вас на минутку.

— В чем дело?

— Сейчас узнаете. Станьте в профиль. Ну, что скажешь?

— Так она вроде бы не совсем того пола… — засомневался старший полицейский.

— А усы?

— Усы действительно налицо. Мадам, попрошу вас в машину.

Над перекрестком повис вертолет, и из него по веревочной лестнице спустился дежурный офицер.

— Ну как, много на этом перекрестке задержали? — осведомился он.

— Тридцать с бородками и шестьдесят с усами, — бодро доложил старший полицейский — и вдруг испуганно умолк, поймав на себе подозрительный взгляд начальства.

Офицер молча переводил взгляд с одного подчиненного на другого, а полицейские смотрели на офицера, и каждый видел на лицах своих собеседников те самые сакраментальные подозрительные усы а-ля Динами.

— В машину за мной шагом марш! — мужественно скомандовал офицер, и три бдительные жертвы верноподданнической моды строевым шагом направились к полицейскому автобусу.

О нет, не напрасно Дино приучал своих граждан к бездумному исполнению приказов! Вот сейчас было приказано ловить похожих на Попечителя. Похожих ловили, а на безбородых и безусых не обращали внимания, ибо любое отклонение от приказа считалось вольнодумством.

Экс-Попечителя и приближенного ни разу не остановили.