Фантастика-1968 - Алексей Адмиральский

— Ваше Равенство, вы отдаляете меня от вас? — обиженно спросил Урарий.

— Нет, я только приближаю тебя к. моей копии.

И Урарий успел заметить злорадную улыбку своего тучного соперника.

Гуманитологи нервничали… А неясные слухи об успехах конструктариев обрастали невероятными подробностями, в которых было все, кроме правды.

В этот день Предводитель гуманитологов вызвал своих заместителей и заперся с ними в кабинете.

— Я должен сообщить вам крайне удручающую новость! — сказал Предводитель. — К сожалению, мои опасения оказались не напрасными. Бесчестным конструктариям удалось-таки втереться в доверие к Попечителю.

— Да что вы говорите!

— Откуда это известно?

— Может быть, все не так страшно?

— Нет, страшно! И именно так! Не далее как вчера ночью — всех конструктариев собрали и увезли. А вы понимаете, что это значит? Это значит, Попечитель признал работу конструктариев настолько важной и перспективной, что приказал немедленно отправить их в более тихие места и создать им такие условия, чтоб никто не мешал их деятельности.

— Вот везунчики!

— Я всегда говорил, что эти проходимцы умеют устраиваться!

— Но что же нам теперь делать?

— Нужно пойти к Попечителю, — твердо сказал Предводитель. — Пойти и добиться такого положения, какого добились пройдохи конструктарии. Мы заслужили это, господа, и получим. Я верю в справедливость Великого Попечителя!

— Десять… девять… восемь… семь… — отсчитывал кто-то напряженно и четко.

Загадочный, напоминающий сложную счетную машину аппарат шевелил стрелками приборов… Загорались и гасли разноцветные лампочки, и стремительные зигзаги изменяли очертания на его голубых экранах.

Что это за фантастическое достижение науки и техники?

И кто этот человек в белом халате? Он сидит за пультом управления, нажимая на многочисленные кнопки и не отрывая взгляда от тревожно вспыхивающих цифр…

— Шесть… пять… четыре… — продолжал отсчитывать голос.

Пальцы сидящего у пульта человека все ближе подбирались к красной кнопке…

— Три… два… один… ноль!

Человек нажал кнопку…

Взвыла сирена…

И из никелированной трубки тонкой струйкой потекла в маленькую чашку темная жидкость.

Загадочный аппарат, именуемый в просторечии кофеваркой, сделал свое дело.

— Кофе для Попечителя готов! — торжественно возвестил голос.

Человек, сидевший у пульта, поставил чашку на поднос и передал его вошедшему офицеру охраны.

— Кофе для Равного среди Равных, — сказал он.

Офицер пересек коридор и с теми же словами отдал поднос следующему офицеру.

Так, переходя из рук в руки, поднос попал, наконец, к тому, кому доверено было вручать кофе самому Попечителю.

Облеченный доверием офицер вошел в кабинет, где на высоком-высоком кресле за высоким-высоким столом восседал Равный среди Равных, и, взойдя по ступенькам, поставил перед ним кофе.

— Слушаю вас, господа гуманитологи, — сказал, прихлебывая кофе, Попечитель. — Просите все, что вам требуется, и не бойтесь. Ибо вы имеете такое же полное право просить, как я отказывать.

— Ваше Равенство, — поднялся Предводитель гуманитологов. — Наши опыты по превращению людей в роботов подходят к концу. И теперь нам требуются только полуфабрикаты.

— А разве в Огогондии мало населения? Берите сколько нужно.

— Но кого брать, Ваше Равенство? По какому принципу?

— Н-да, принцип должен быть. Это верно. — И Попечитель задумался. — А вам не кажется, господа гуманитологи, что в Огогондии развелось много рыжих? А? Ходят тут, понимаете. Все не рыжие, а они, видите ли, рыжие. Нескромно даже какого получается. И что мы с ними ни делаем, а они всё есть и всё такие же рыжие!

— Совершенно справедливо, Ваше Равенство.

— Так вот вам и принцип. Все рыжие в вашем распоряжении. А не хватит, мы вам еще каких-нибудь подыщем. Только работайте! — И Попечитель встал, показывая, что аудиенция окончена.

— Браво, Динами! — выкрикнули дружно ученые и удалились.

— Секретный! — позвал Динами, когда гуманитологи вышли.

— Начальник Департамента секретов здесь! — возник посредине кабинета Баобоб.

— Насчет рыжих слыхал?

— Так точно!

— Набросай секретный закон. Я подпишу. А как с бомбами?

— Все в порядке. Моим людям удалось по секрету купить десять бомб. Правда, не то чтобы ультрасовременных, но…

— Ничего, ничего, я за модой не гонюсь. Мне лишь бы взрывались. И почем брали?

— Дешевле грибов, Ваше Равенство. Всего по миллиону за каждую…

— Орлы! Хвалю! Урарий!

— К вашим услугам! — ответил, мгновенно материализуясь в воздухе, начальник тайного Департамента.

— А секретный Департамент тебя обскакал. Бомбочки-то они купили! — сообщил Динами.

— Да, Ваше Равенство, я уже знаю, — развел руками начальник тайн. — Молодцы секретники! И всего по полмиллиона за штуку отвалили. Просто поразительно!

— А ты говорил — по миллиону за каждую? — строго обратился Дино к начальнику секретов.

— Ну да, по миллиону за каждую… за каждую пару, — уточнил Баобоб и, едва улыбнувшись, взглянул на Урария: «Ну что, съел?!»

— Браво, Динами! — выкрикнул Урарий, появляясь в дверях секретного объекта.

— Браво, брависсимо! — нехотя ответил кибер, лениво поднимаясь с дивана. — Небось опять поведешь меня завтракать?

— А что делать? Я человек маленький…

— Господи! Сто раз я уже завтракал с госпожой Попечительшей! И если бы ты знал, что самое страшное в этих завтраках…

— Догадываюсь.

— Нет, не догадываешься. Манная каша с изюмом — вот чего я не могу терпеть! И вот что мне приходится есть каждое утро. Как только я сажусь за стол, так мне подсовывают эту проклятую кашу!

— Но вы можете ее не есть!

— Да? Черта с два! Мой оригинал обожает это блюдо, и, значит, я, чтобы не вызвать подозрений, тоже должен его обожать. Манная каша с изюмом! — содрогаясь, повторил кибер. — И зачем меня сделали копией Попечителя? Я бы с удовольствием умер, но не знаю, как это делается. Как ты думаешь, приближенный, если я попрошу Попечителя казнить меня, он уважит мою просьбу?

— Честно говоря, не уверен. Доброта нашего Попечителя не знает границ, и он всегда рад в таких вопросах пойти навстречу. Но боюсь, что этой просьбы он не исполнит…

— Так что же мне делать? Неужели нет способа избавиться от манной каши?

Урарий оглянулся по сторонам.

— Если позволите, я мог бы дать вам совет. Но боюсь, что вы не согласитесь…