Белая тетрадь - Софья Ролдугина

И вот пятьдесят лет назад — первая удача! Вляпавшись в очередную дурную историю, Максимилиан оказался в застенках. Надолго он там задерживаться не собирался. Отлежался денек в камере, собрался с силами и уже на следующую же ночь по-тихому сделал ноги. Проходя по коридору, он случайно услышал, как за не до конца прикрытой дверью ругались два смотрителя, судя по отдельно долетавшим высказываниям — не из последних чинов в иерархии. Задерживаться в коридоре, по которому постоянно шныряли инквизиторы, даже в совершенной шакарской маскировке было опасно, однако князь рискнул. И не прогадал.

Два безвестных инквизитора говорили о некоем прорыве, время для которого еще не пришло. В разговоре несколько раз всплывали непонятные термины — "инцидент в Танвилле", "обратная реакция", "новая волна", "Сервиольский договор". Но одно словосочетание было чересчур ясным — Третья война. Война, которой еще предстояло разразиться. По коридору прошел патруль, и вампиру не оставалось ничего другого, как ретироваться через первое попавшееся окно.

Позже князь вернулся в это отделение, да не один, а с доброй половиной своего клана. Но никаких зацепок не нашли. Более-менее на роль улики годился только странный список городов, причем из обоих планов мира. Максимилиан на всякий случай послал весточки во все вампирские общины указанных городов с просьбой сообщать обо всем необычном.

А год назад начали пропадать вампиры.

Сначала на это не обращали внимания. Тем более что пропавшие относились к низшей касте — ар-шакаи, обращенные. Чаще всего это были совсем еще юные птенцы. Таких много гибнет в первые годы кровавого безумия. Тут-то Максимилиан и вспомнил историю Лакке: тогда тоже все началось с исчезновения самого слабого представителя шакарского клана. Князь немедленно выехал в один из городов, по дороге прокручивая в памяти все, связанное с этими событиями. И, к своему удивлению, наткнулся на еще одну странную связь. Инквизиторы не раз упоминали в споре загадочный "инцидент в Танвилле" в контексте "проваленного эксперимента". А родной город Лакке, в котором он и нашел свою преждевременную смерть, люди называли…

Правильно. Танвилль.

В этом месте ведьмы не выдержали и вступили в бурную дискуссию. Элани исчезла куда-то, а потом вернулась со стопкой архивных документов. В одном из них обнаружилось упоминание о просьбе некоей Уилмы из Танвилля прислать кого-нибудь для расследования нападения на главу общины.

Документ повертели в руках, потом передали мастерицам Иллюзиона для внесения его в матрицу, а Максимилиан продолжил рассказ.

Первый из городов, в который наведался неугомонный князь, располагался на немагическом плане мира. Большой и шумный, он был домом для одного из самых обширных кланов ар-шакаи. Во главе клана стоял обращенный пяти веков отроду — возраст весьма солидный для нерожденного. Одна беда — в магии он не разбирался совершенно, так как родился и вырос на человеческом плане, крайне редко посещая параллельный. Приезд Северного князя был для него как манна небесная, все заботы по расследованию многочисленных исчезновений тут же легли на плечи единственного шакаи-ар в городе. Максимилиан со вздохом взялся за дело. Его мучили дурные предчувствия. И он совсем не удивился, когда обнаружил на трупах пропавших вампиров четкие магические следы. Совершенно особой магии — ведьминской.

Неужели ведьмы решили очистить город от кровососов? Верится с трудом. Максимилиан проследил за немногочисленной общиной и без труда выяснил, что к убийствам ведьмы не имеют ни малейшего отношения. Более того, глава общины, как это частенько происходит, состоит в давней дружбе с правителем клана. И опять от возможного конфликта две расы уберегла невозможная случайность!

Северный князь собрал со всех свидетелей письменные показания и отправился дальше.

На этой-то стадии расследования в игру вступил и Тантаэ из клана Пепла времени. Отловил непутевого приятеля и вытряс из него всю правду о Танвилле и последовавших затем событий. Подумал, поругался… и предложил помощь. С тех пор расследование шло в двух направлениях — Максимилиан все так же шнырял по городам, собирая информацию, а Тантаэ поднимал старые связи, пытаясь выйти на Совет королев. Не побоялся обратиться даже к Старейшинам.

Древние — умные твари. Все они прекрасно помнили, что Вторая война начиналась с таких же мелочей: там столкновение, здесь убийство. Эффект резонанса. Недоверие достигло критической точки, и над головами кровопийц засвистели огненные шары, а ведьмы начали бояться наступления ночи. Поэтому сейчас, услышав о подозрениях Северного князя, руками, ногами и зубами поддержали предложение Тантаэ заключить с ведьмами союз. Еще одна война на уничтожение была никому не нужна.

Переговоры с нужными людьми из окружения эстаминиэль продвигались семимильными шагами, удалось даже выйти на кого-то из Искателей. Еще месяц-другой — и непременно последовало бы приглашение посетить Замок-на-Холмах.

В это же время Максимилиан прибыл в Зеленый… и все резко усложнилось.

Верхушка инквизиции решила, видимо, исправить неработающую схему. В Зеленый прибыли несколько отрядов гильдии Смотрителей. Максимилиану удалось выйти на непосредственных исполнителей и как следует допросить их. Охотники поломались-поломались, но аргумент в виде десятисантиметровых черных когтей, а также вмешательство одного из сильнейших эмпатов сделали свое дело, и ребята выложили все планы. Далеко не трусливого Северного князя бросило в жар, когда он узнал, что на этот раз жертвами должны были стать сын Ирвина, главы клана, и…дочь леди Элен. Найта. «Преступниками» хотели выставить безутешных родителей, что вполне естественно.

Узнав об этом, Максимилиан в первую очередь бросился спасать юного вампира. Опоздал он всего на пару часов. Мальчика уже нашли. Все улики указывали на леди Элен. Более того, в ладони парень зажал вырванную с корнем прядь. Нетрудно было догадаться, кому она принадлежала.

Ирвин был в бешенстве. Поначалу он хотел растерзать леди Элен, посмевшую поднять руку на его ребенка, но Северный князь заставил его успокоиться. И на смену бешенству Ирвина пришло осознание и удивление. Он не мог понять, кому потребовалось убивать беззащитного мальчика и подставлять могущественную эстиль, к которой Ирвин, что уж говорить, всегда испытывал искреннее уважение.

Еще бы, подумала я. Сколько раз его мама перед инквизицией выгораживала.

Без толку промотавшись целый день по городу в поисках второй «жертвы», Северный князь изрядно перенервничал, постепенно дойдя до состояния мрачной обреченности. И поэтому, когда увидел меня, беспечно болтающую с внутренним голосом на темной ночной улице, не выдержал. Решил преподать недисциплинированной малолетке, из-за которой он весь город днем перерыл, небольшой урок.